Не убоюсь я зла - Хайнлайн Роберт Энсон (читать книги полные .txt) 📗
– Нет, – безапелляционно повторил он. Джоанна Юнис вздохнула.
– Мне следовало бы промолчать и организовать все это через Джейка Саломона.
– Она запомнила обратный адрес, намереваясь сделать это в любом случае. – Джо, вы очень милый мужчина, и я теперь понимаю, почему Юнис была вам так предана. Я и сама влюбилась в вас и думаю, вы оба об этом догадываетесь… хотя я и не собираюсь отбивать вас у Гиги. Но я люблю вас не меньше. Джо, хотя вы милый и галантный… но вы все-таки чересчур упрямы.
(Еще бы, босс. Бесполезно пытаться изменить человека. Так что оставьте это. Вам незачем было запоминать адрес: я бы могла вам сама сказать.)
– Джоанна.
– Что, Гити?
– Я не хотела бы этого говорить, дорогая… но Джо прав, а вы – нет.
– Но…
– Скажу вам позже, когда будем позировать. Идите в ванну, пока я помою посуду. Джо не терпится начать.
Джоанна была удивлена, услышав, что она сможет говорить с Гиги во время позирования. Но Джо сказал им, что нужные ему выражения лиц запечатлены на фотографиях; он хотел только, чтобы они не шевелились. Он приложил больше усилий, чтобы придать им нужные позы, чем когда фотографировал. Если они будут разговаривать только между собой, то ему это не помешает. Тем не менее, Джоанна говорила шепотом, тогда как Гиги говорила в нормальных тонах, как при обычном разговоре.
– А теперь я скажу вам, почему нельзя посылать деньги матери Джо. Но подождите секундочку… снова он за свое. Джо! Джо! Надень шорты и перестань вытирать краску о себя. – Джо не ответил, лишь молча сделал то, что она ему велела. – Джоанна, если у вас есть деньги, которыми вы можете сорить, то лучше спустите их в унитаз, но не посылайте его матери. Она – пьянь.
– О!
– Да. Джо знает это. Ее инспектор тоже это знает: ей не выдают деньги на руки – ей дают розовый чек, а не зеленый. Но все равно она покупает продукты и меняет их за вино. Конечно, у нее будет болеть желудок. И если вы пошлете ей деньги, то поможете ей спиться окончательно. Хотя и невелика потеря. Ее детям стало бы жить лучше.
Джоанна вздохнула.
– Я никогда не поумнею. Гиги, всю свою жизнь я раздавала деньги. Не могу сказать, что это принесло кому-нибудь пользу, но вреда я причинила много. Я и мой рот без завязок!
– Ваше большое сердце, дорогая. В этом случае не надо отдавать деньги. Я уверена. Мне читали много ее писем. Вы немножко обработали это письмо, не так ли?
– Это было заметно?
– Мне – да, потому что я знаю, как она пишет. После первого же письма я поняла, что нельзя, чтобы Джо слушал их полностью: он так расстраивается! Поэтому я сперва сама слушаю письмо – а память у меня хорошая, раньше я запоминала свою роль с первого же прочтения, в крайнем случае, со второго. Затем я обрабатываю его и говорю Джо только то, что ему надо услышать. Я подумала, что вы достаточно сообразительны и сделаете то же самое по своей собственной инициативе – и я не ошиблась, хотя вы могли бы урезать письмо и побольше. Джо остался бы доволен.
– Гиги, как получилось, что такой милый человек, как Джо, происходит из такой семьи?
– А как получается, что мы такие, какие мы есть? Так получается, и все тут. Но послушайте, такой вопрос задавать невежливо, не так ли?
– Да, мне не надо было спрашивать.
– Я имею в виду себя. Но тем не менее я спрашиваю себя, имеет ли Джо какое-нибудь отношение к своей матери? Он не похож на нее. У Джо есть фотография, на которой ей столько же лет, сколько ему сейчас. Никакого сходства.
– Может быть, он пошел в отца?
– Может быть. Но Пауль Бранка оставил ее много лет назад. Может быть, он и его отец. Но вряд ли он сам знает, кто его отец.
– Думаю, такое случается часто. Посмотрите на меня: беременная, но не замужем. Как я могу ее критиковать?
– Вы не знаете, кто это сделал, дорогая?
– В общем-то знаю. Но я никогда никому не скажу. Мне так надо, и я могу себе позволить иметь ребенка без отца.
– Ну, это не мое дело. Похоже, вы счастливы. Но что касается Джо… я думаю, что он сирота, отпрыск какого-нибудь мужчины, который непонятно каким образом спутался с этой шлюхой. Джо об этом не говорит. Он вообще мало говорит, в основном только тогда, когда объясняет что-нибудь своей модели. Но его мать оказала на него и положительное влияние. Угадайте какое.
– Сдаюсь.
– Джо совсем не пьет. Конечно, мы покупаем пиво для друзей, когда у нас есть деньги, но Джо никогда не пьет ни капли. Он не прикасается к спиртному. Он даже не сядет в круг, если там придется выпивать. Вы знаете, как обстоят дела с наркотиками? Они запрещены законом, но купить их можно так же легко, как жевательную резинку. Я знаю три места только в этом здании, где их можно купить. Но Джо никогда к ним не притрагивается. – Гиги немного понизила голос. – Сперва я думала, что он какой-то ненормальный. Я никогда этим не увлекалась, но не видела ничего плохого в том, чтобы иногда выпить с друзьями. Затем я начала жить с ним. А у него денег не было. И у меня тоже. Продукты из бакалеи были нашей единственной роскошью. С тех пор как он женился на мне, я не прикасалась к спиртному. Я просто не хочу его и чувствую себя превосходно. Я стала новой женщиной.
– Вы действительно выглядите счастливой и здоровой. Хм… а у этого Большого Сэма была привычка выпивать?
– Это нельзя назвать привычкой. Но Сэм никогда не отказывался поесть, выпить или покурить за чужой счет. Он не вписывался в тот образ, который хотел сыграть… и он очень гордился своим телом.
– Что вы делали до того, как стали его подружкой?
– Была манекенщицей и проституткой. Что еще можно делать? Была нянькой. Некоторое время разносила в голом виде спиртное в ресторане, но меня уволили, когда нашли девушку, которая умела писать. Конечно, это была прямая дискриминация, и я могла отстоять свое место, ведь я никогда не путалась в заказах: память у меня лучше, чем у тех, кому приходится все записывать. Но, черт возьми, бесполезно хвататься за место, когда от тебя хотят избавиться. Джоанна, вы сказали, что всю жизнь раздавали деньги…
– Это преувеличение, Гиги. Я разбогатела только после второй мировой. Но я не была жадной даже в детстве, когда каждый никель доставался с трудом.
