Джамп (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Да. Фантастика.
— Вот. Думаю, все, что вы придумывали, у нас так или иначе происходило. А потом, вдруг… ох уж это вдруг! Все и всегда случается вдруг, и почему-то мы каждый раз готовы удивляться… Как вы придумали джампер, так у нас придумали Врата. Это, конечно, куда более сложная вещь. Даже в начальной форме, когда Врата были материальными — арка, затянутая гиперполем… Потом уже научились делать Врата частью окружающего мира, да такой, что они неуничтожимы и вечны…
Кэлос на миг закрыл лицо руками. Спросил:
— Ты употребляешь алкоголь?
— Теперь, кажется, да, — признался я. Мне хотелось сейчас выпить — и не для того, чтобы оказаться своим в компании, а чтобы притупить душу.
Среди стеллажей с книгами и замысловатыми диковинками оказался маленький бар. Кэлос достал бутылку, два узких высоких бокала. Наполнил их прозрачной тягучей жидкостью. Сказал, не чокаясь:
— Удачи тебе.
Я залпом выпил. Обжигающий, покрепче водки, ликер. Терпкий и сладкий.
— Так и думал, что в вашем мире это принятое средство расслабления, — сказал Кэлос. — Так вот, Петр, Врата были очень хитрой штукой. Они не просто переносили человека из мира в мир. Они еще и решали, куда ему надо отправиться.
— Я уже понял это.
— Сознание входящего… нет, не сканируется, это слишком упрощает…
— Постигается.
— Да, пожалуй. Каждый входящий во Врата отправляется в мир, отвечающий его потребностям. И никак иначе. Полное соответствие невозможно, но приближение почти максимально. Ты ненавидишь технику? Отправляйся на лоно природы. Путешествуй на лошадях. Если хотел — разбойничай в лесу, учись стрелять из лука. Или наоборот, живи на планете, которая вся — университет. Занимайся наукой. В тот период существовали две основные силы — Союз Развития и Вторая Империя. Врата были посеяны на всех мирах… по-своему — титаническая акция. Почти вся группа ученых, затеявших это, погибла. Ради борьбы с ними Империя и Союз объединились — в первый и последний раз. Император, который вначале поддерживал создателей Врат, понял свою ошибку. Но было уже поздно — Врата и в первом варианте практически не поддавались разрушению. Империя и Союз распались за какое-то столетие, в бурной и кровавой агонии. Будь Врата лишь простым транспортным средством… может, и не возникла бы Тень. Но все опять же оказалось сложнее, чем выглядело поначалу. Постижение накладывало на Врата свой отпечаток. Они… они копируют сознание входящего. Вливают каждую новую личность в свой разум.
Я молчал.
— Ты тоже там, Петр. Стал частичкой того, что давно переросло пределы постижимого.
— Тот мир… куда я попал вначале…
— Что-то в тебе хотело именно этого. Реального, пусть и примитивного врага. Одновременно — убеждения в бессмысленности такой войны. Ты получил, что хотел. Да еще и победу над метаморфом, верно? Наверное, он воплощал какой-то твой страх… комплекс…
Дернувшись, как от удара, я воскликнул:
— Но они же воюют, Кэлос! Я получил — а они убивают друг друга ежечасно!
— Значит, там живут те, кому это нравится, Петр. Каждому — свое…
Я вздрогнул.
— Наслаждающиеся тяжелым и опасным противостоянием… Находящие радость в своих страданиях и безнадежной борьбе… Эмоционально скупые… бесталанные…
— И готовые умереть?
— Ах, да… — Кэлос замялся. — Петр, постарайся принять мои слова правильно…
Я сжался, уже понимая, что он скажет.
— Смерти нет, Петр. Тот, кто прошел Вратами — не умирает никогда.
Почему я молчу?
Надо бы кататься в истерике. Упасть на колени — и восславить Бога… которого теперь уж точно нет и не будет…
Здравствуй, рай. Здравствуй, ад. Здравствуй, Тень.
— Ты уже часть Тени, Петр… Тебя могут убить. Но ты оживешь. Там, где захочешь. Рядом с врагом, чтобы закончить бой. На тихой, мирной планете, где живут уставшие убивать. Человеком, птицей, мыслящим кристаллом…
Кэлос подошел, опустил руку мне на плечо.
— Ведь и ты умирал, Петр, — мягко сказал он. — Я не знаю, что там у тебя произошло с метаморфом… но я узнал взгляд, которым ты смотрел на меня. Смерти нет. Меня трижды расстреливали. Спокойно и вежливо. Без лишней злобы. Один раз я погиб с кораблем… но там и вспоминать нечего. Просто мир померк…
— Смерти нет, — сказал я. Слова — пустые и скучные. Ну нет ее, и нет… Ее никогда не было, она или впереди, или мы уже не живем. — А те… кто не проходил Вратами?
— Не знаю. Раньше — нет. Во что Врата превратились сейчас, откуда берут информацию — я не могу ответить. Но…
Значит, вы не дождались. Мои ненастоящие родители… настоящий Петр Хрумов… все те, кто жил и умирал на маленькой планете Земля. Ученые и крестьяне, поэты и солдаты, рабы и тираны — вы верили в Бога или проповедовали атеизм, вы грезили о бессмертии, создавая свою философию, как Федоров, или высасывая чужие жизни, как Жиль де Рей… святые и палачи, гении и дураки — вы не дождались! Вы там, за чертой. А я здесь. В уютной Тени.
Я прошел Вратами.
Конклав превратит Землю в пыль, Геометры отравят планеты Конклава и создадут на руинах свою маленькую Империю Дружбы, а я буду жить. Вкусно кушать и мягко спать. Воевать в чужих армиях и учиться в чужих университетах.
Все дозволено, да?
Захочу быть тираном — приду в мир рабов. Захочу быть рабом — надену кандалы. Отращу псевдоподии и побуду амебой. Добавлю четыре лапы и научусь ткать паутину. Снова стану человеком. Заведу гарем, создам религию, сочиню венок сонетов. Построю дом, посажу дерево, воспитаю сына.
Впереди — вечность.
Я плакал, скорчившись в мягком кресле. Кэлос гладил меня по плечу, словно успокаивал ребенка. Да я и был ребенком перед ним — прожившим сотни лет, встававшим из мертвых и сжигавшим планеты… кто возглавлял Хрустальный Альянс, Кэлос, почему я знаю ответ?
Потянуло сквозняком — на миг открылась дверь. Кэлос вздохнул. Детские руки обняли меня:
— Петр, почему ты плачешь? Папа, почему он плачет?
— Он нашел больше, чем хотел, Дари. Это всегда больно.
— Петр, не плачь…
Тебе не понять меня, мальчик, с детства знающий, что смерти нет.
Каждому знанию — свое время. И каждому свое, вот только почему-то от этих слов несет паленой плотью…
Я нашел больше, чем искал.
Все звезды в моих ладонях.
— Папа, почему ты ему не поможешь?
— Не всегда нужно помогать, Дари. Иногда стоит отвернуться и подождать.
— Это нечестно!
— Зато правильно, малыш.
— Пусть будет неправильно, зато честно!
Кэлос вздохнул.
— Вот и мы так когда-то думали… Дари, у нас серьезный разговор. Взрослый. Выйди, пожалуйста.
— Но папа…
— Дари.
Мальчик вышел.
— Спасибо, — сказал я. При Кэлосе я плакать не стыдился. При ребенке — дело другое.
— Пусть неправильно, но честно… — послышалось бульканье. — Хочешь еще выпить?
— Нет.
— В Хрустальном Альянсе мы исповедовали эту же идеологию. Считали, что Врата — ошибка. Ловушка, искушение, тупик. Мы захватывали планету за планетой… пытались построить монолитное общество вместо «единого многообразия», как тогда называли Тень. А потом поняли, что происходит. Тень не боролась с нами. Она отдавала лишь те миры, что жаждали борьбы. Мы стали частью Тени, манекеном, на котором все желающие могли выместить негативные эмоции. Тогда все и развалилось. Идея — не хочу сейчас спорить, правильная или нет, была утрачена. Альянс превратился в банду наслаждающихся жизнью психопатов. Потом нас разбили в сражении, тогда создавалась Торговая Лига, и мы первые попали под ее удар… Потом мы отступали от планеты к планете. Тень хотела этого — люди устали от военных приключений.
— Ты обещал сказать, что испугало Геометров… — оторвав руки от лица, я глянул на него. Вытирать слезы я не стал. Известное детское правило — сами высохнут, видно не будет, что плакал.
— Неужели ты еще не понял, Петр? Испугались те, кто правит ими. Агенты Родины не возвращались. Тень видит насквозь, Петр. Все, что по-настоящему есть за душой. Не слишком-то они хотят своей Дружбы. Любви им не хватает, обычной человеческой любви. А у нас ее получить несложно… Возвращалась маленькая часть — те, для кого Родина и впрямь была лучшим из миров. Остальные — остались. Кто — с радостью, кто — блуждая из мира в мир и уверяя, что хочет вернуться… Мы почти не заметили появления Геометров, Петр. Где-то о них говорили больше, где-то вообще не слыхали.
