Аренида. Фантастика в советском кино - Казанцев Александр Петрович (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
торов словно заблудился далекий женский голос:
«Я — Земля! Я — Земля! Отвечайте, Сокол! Я — Земля!
Я — Земля... Сокол, отвечайте! Я — Земля! Я — Земля! Я —
Земля!..»
*
Земля. Станция сверхдальней космической связи.
«Сокол! Сокол! — вызывает девушка-оператор. — Я —
Земля! Не слышу вас, Сокол... Я — Земля! Я — Земля! Я —
Земля!..»
*
Просторный зал Астронавтического совета. Полукруг-
лая стена от пола до потолка занята схемой нашей солнеч-
ной системы. На другой стене большой экран. Звездные
глобусы, свертки карт на столах.
За длинным столом сидят члены совета. Среди них вы-
деляется Платон Рубцов — высокий сильный человек лет
тридцати трех. Поодаль — его жена, кандидат медицин-
ских наук Валя Рубцова.
В стороне с блокнотом на коленях примостился журна-
ист Евгений Суровцев.
Собравшиеся слушают вступительное слово председа-
теля совета, плечистого человека с седой головой.
63
— Собрались не все, но ждать
мы не можем, — говорит он, об-
водя глазами зал. — Ракета, ко-
торую мы послали на Марс, мол-
чит второй день. Все попытки
восстановить с нею связь пока
безрезультатны. Там наши това-
рищи. Они ждут помощи. Про-
медление в таком деле поисти-
не смерти ненавистной подобно...
Он останавливается на миг,
чтобы налить воды в стакан.
Встает Рубцов:
— Разрешите мне?
— Подождите, Платон, — пре-
рывает председатель. — Мы вас
выслушаем. Но сначала, мне ка-
жется, следует еще разок пос-
мотреть все сообщения с борта
ракеты Батанова, чтобы полу-
чить возможно более полную кар-
тину полета. Прошу вас, Викен-
тий Павлович, — поворачи-
вается он к соседу.
Тот встает и с пачкой радио-
грамм в руке подходит к схеме
солнечной системы. Нажимает
кнопку на пульте. На схеме воз-
никает светящийся пунктир, обоз-
начающий трассу перелета с
Земли на Марс.
— Скорость и направление
ракеты «Сокол-2» были выбра-
ны такими, чтобы космический
корабль вышел на параболичес-
кую траекторию и достиг райо-
на Марса через семьдесят суток,
в момент великого противостоя-
64
ния. Старт ракете был дан утром двадцать пятого мая ны-
нешнего 1971 года.
Суховатый, размеренный голос члена совета продол-
жает еще звучать, а мы переносимся в ракету.
*
По мерцающим экранам на пультах пробегают зигзаги
разрядов, подмигивают то загорающиеся, то гаснущие лам-
почки, самописцы вычерчивают на ползущих под стеклян-
ными крышками бумажных лентах замысловатые линии.
ГОЛОС ЧЛЕНА СОВЕТА. Из многих кандидатов для
этого полета были отобраны трое...
Три человека в громоздких скафандрах неподвижно
лежат в глубоких креслах с откинутыми спинками.
ЧЛЕН СОВЕТА. Известный вьетнамский ученый профес-
сор Хэнь...
Словно услышав свое имя, Хэнь открывает глаза, пово-
рачивает голову и смотрит на своего соседа. Он еще не оп-
равился от действия перегрузки при старте корабля.
ЧЛЕН СОВЕТА. Молодой польский инженер Владислав
Сташевский...
Сташевский медленно поворачивает голову в сторону
Хэня. Профессор ободряюще подмигивает ему.
ЧЛЕН СОВЕТА. Командиром корабля был назначен со-
ветский ученый Олег Батанов.
Бледное лицо Батанова с закрытыми глазами. Ему, как
и Платону, немного за тридцать.
— Олег Александрович! — слышится голос Хэня.
Батанов не отвечает.
— Батанов! — встревоженно окликает его Сташевский.
Молчание. Профессор и инженер переглядываются.
Хэнь непослушными руками медленно расстегивает рем-
ни, прикрепляющие его к креслу. Вслед за ним пытается
это сделать инженер. Сташевский почти освободился, ког-
да раздается строгий голос Батанова:
65
— Почему вы снимаете ремни? — Батанов слегка припод-
нял голову.
— Как вы себя чувствуете? — перебивает его Хэнь.
— В порядке, в порядке, — поморщившись, отвечает Ба-
танов, переводя взгляд с прибора на прибор.
— Идем нормально, отклонение траектории не больше
трех десятых процента, — весело говорит профессор.
— Двадцать семь сотых, — уточняет Батанов. — Автомат
начал корректировать трассу.
Батанов нажимает кнопку на пульте управления, уста-
новленном возле его правой руки. И сразу распахивается
окно в стальной стене ракеты. Только знакомое голубова-
тое мерцание и пробегающие полосы напоминают нам, что
это не окно, а большой телевизионный экран.
Батанов медленно поворачивает рукоятки на пульте. На
экране возникает Земля. Как на глобусе, проплывают мате-
рики, моря, океаны...
— До свидания, Земля!.. — тихо произносит Батанов.
*
Сидя во вращающемся кресле, Сташевский вниматель-
но наблюдает за быстрым движением магнитной ленты с
записью наблюдений. Время от времени он поворачивает-
ся вместе с креслом к пульту управления и нажимает какие-
то кнопки.
Резкий, требовательный звонок оглашает кабину. Все по-
ворачиваются к щитку, где мигает сигнальная лампочка.
Батанов, в один прыжок перемахнув через всю кабину,
подтягивает к себе микрофон на шарнирной стойке.
— Сокол, Сокол, отвечайте... Не слышу вас, Сокол! —
вызывает Земля сквозь шорохи и треск разрядов, напол-
няющих эфир.
— Я — Сокол! Я — Сокол! Слышу вас, Земля. Все в по-
рядке... Все в порядке. Включаю очередную запись сделан-
ных наблюдений...
И ракету заполняет деловитый писк «морзянки».
66
ГОЛОС ЧЛЕНА СОВЕТА. Закодированные результаты
наблюдений передавались регулярно на Землю. Сеансы
связи повторялись через каждые трое суток в одно и то же
время...
Летит серебристая ракета. Ее стремительный бег погло-
щает десятки километров в секунду, сотни тысяч в сутки...
И, как бы свидетельствуя о ее продвижении, медленно из-
меняется рисунок взаимного расположения созвездий на
бархатной карте небосвода.
ГОЛОС ЧЛЕНА СОВЕТА. Полет протекал нормально.
Тридцатого июля ракету отделяло от Земли свыше пяти-
десяти миллионов километров. В тот день Международная
федерация астронавтов зарегистрировала результат экипа-
жа Батанова в качестве абсолютного космического рекорда
высоты для управляемых человеком ракет всех видов и
классов.
*
Ракета.
Астронавты обедают.
Батанов сосредоточенно выдавливает себе в рот остатки
содержимого небольшой плоской флаги.
Профессор Хэнь в поварском фартуке с довольной улыб-
кой наблюдает за ним, потом переводит взгляд на Сташев-
ского.
— Ну как? — горделиво спрашивает он.
Инженер без слов показывает большой палец, а Бата-
нов тяжело отдувается:
— Фу... Боюсь, мы не вылезем из ракеты. Подобные лу-
кулловские пиршества надо бы запретить...
— Ну, не каждый же день мы побиваем рекорды, —
