Битва за Тарг (Агент космического сыска - 3) - Трапезников Владимир (серия книг txt) 📗
- А почему не прокурор?
И в нескольких словах показала, как в рамках тех же инструкций меня можно было обвинить в незаконных действиях и не только выгнать из Академии, но и на солидный срок упечь в тюрьму. Слава Богу, что вся проверяющая комиссия не обладала и толикой ее дьявольски изощренного ума. Больше на эту тему я с ней никогда не заговаривал. А она однажды обронила в разговоре:
- С кем другим, может быть, и не стала бы помогать тебе. Но здесь молодец! Другого обращения "безмозглые" не заслуживают...
"Безмозглыми" она называла всех завсегдатаев этих грязных пивных, опустившихся оборванцев, проституток, наркоманов... Считала их балластом общества, не держала за людей и люто ненавидела. Я пробовал спорить, но потом махнул рукой. Мог ли тогда предположить, до чего доведут ее взгляды?..
Короче говоря, пока длилась наша практика, мы были грозой всей этой публики, которую, сам не заметив, я тоже стал называть "безмозглой". На территории отделения воцарился небывалый покой. Владелец одного из заведений поведал мне, что достаточно было пригрозить не в меру ярым посетителям вызовом нашей пары, как страсти тут же испарялись.
Во время лунной практики мы, как тогда казалось, окончательно определились в отношениях. Конечно, и на Земле мы встречались после занятий. Когда я впервые предложил ей остаться на ночь в моем маленьком коттедже в академическом городке, она сразу без притворных колебаний согласилась, но рано утром, пока я спал, не простившись, ушла. Ночь провели великолепно, оба стонали от восторга, и вдруг вот так... Я терялся в догадках, не мог понять, в чем дело. Как назло, у нас были раздельные занятия, и мы несколько дней не виделись. А когда встретились вновь, Рика сама подошла ко мне и, ничего не объясняя, улыбнулась, сказала, что очень соскучилась, и пригласила к себе.
Сложные учебные циклы следовали один за другим, наши встречи случались редко, а уж ночи воспринимались как дар небес. Мы просто бросались друг другу в объятия, до изнеможения наслаждались восторгом обладания, а потом почти без слов лежали, тесно прижавшись друг к другу. О чем мы думали тогда, в эти редкие часы единения? Да ни о чем. Просто предавались страсти первой любви. А лунная практика показалась нам почти каникулами. График дежурств даже сравниться не мог с напряженной сеткой занятий. Появилась уйма свободного времени. Мы впервые могли общаться без оглядки на часы. Исчезла ежесекундная боязнь скорого расставания. Отношения вошли в более спокойное, осмысленное русло. Совместная работа сплотила, дала возможность не на словах, а на деле почувствовать ответственность за жизнь другого, подарила ощущение надежной взаимной поддержки. Казалось, что так будет всегда. Можно ли мечтать о большем молодым влюбленным! Свое дальнейшее существование мы уже не мыслили друг без друга и решили пожениться. Правда, немедленно осуществить это было невозможно: и я, и Рика собирались пройти полный курс Академии. Но в случае свадьбы у Рики могли возникнуть осложнения. Как правило, независимо от способностей квалификационная комиссия признавала замужних женщин бесперспективными для высшей категории подготовки и не допускала их к четвертой ступени обучения. И мы, скрепя сердце, решили ждать долгих четыре года, до момента выпуска из Академии. Впрочем, казалось, что страшного в этой отсрочке? Ничто не мешало нам жить вместе, а формальности не особо заботили...
Но, увы. Судьба распорядилась по-своему. И сегодня в разговоре с самым дорогим мне некогда человеком я вынужден был многое недоговаривать, уверенный, что Рика поступает точно так же. И на то имелись веские причины... Вообще наша беседа сильно смахивала на осторожную взаимную разведку двух старых противников, отнюдь не друзей, которых отчасти примирила долгая разлука, и подталкивает друг к другу некая внешняя сила, враждебная обоим. Прощупывалась возможность создания союза для борьбы с ней, исподволь выяснялась взаимная осведомленность, но карты пока до конца не раскрывались. Как бы то ни было, я был доволен результатами нашей встречи. Вряд ли когда доводилось мне встречать людей, столь проницательных, как Рика. К тому же она прекрасно знала, что я за фрукт, и, конечно, ни на секунду не поверила в мою дремучую неосведомленность. Говорить об этом даже смешно! Но раз не стала расставлять в разговоре хитрые логические ловушки - ее любимый прием, чтобы уличить и дожать, - а сделала вид, что поверила, означало: ей нужна была моя помощь. На Тарге происходило нечто, с чем сама она справиться не могла. А помощь я предложил ей безо всяких обиняков.
"Скоро все карты раскроешь, дорогая, - усмехнулся я. - Мы отлично друг друга поняли..."
Корабль уже подошел к Таргу, и пассажиров через пять минут приглашали в переходный отсек.
Я не стал медлить и, покинув каюту, направился к лифту, чтобы поскорее ступить на мятежную планету.
Транспортный канал был открыт прямо в правительственный дворец. Наша делегация вместе с группой советников и помощников оказалась в приемном зале ультрасовременной архитектуры: огромные многоугольной формы окна свободно пропускали яркий красноватый свет низко стоявшего Шадара, звезды Тарга. Его лучи, отражаясь от почти зеркального пола, необычайными бликами ложились на стены и непривычные глазу ломаные линии потолка. Ни одного прямого угла в этом зале не было! По полу вдоль стен зеленым нешироким ковром тянулась полоска живых растений с изумительной красоты цветами всех оттенков радуги, наполнявшими воздух нежным ароматом. Среди них поднимались какие-то изваяния - то ли странной формы вазы, то ли скульптуры неизвестного стиля. Встречал нас сам глава правительства Огюст Жако, низенький пожилой толстяк, одетый в безукоризненно сшитый темно-синий костюм. Вместе с ним находились еще несколько человек, вероятно, министры, среди которых я увидел Рику в парадном генеральском мундире при орденах. Перехватив мой взгляд, она улыбнулась и подмигнула. Я ответил тем же. Рядом со мной стоял Вася Косарев, специалист по экономическим связям, человек огромного роста и неимоверной физической силы. Мой закадычный приятель. От него не ускользнула мимика Рики. Легонько толкнув меня локтем, он прошептал:
