Путь разведчика - Ли Шарон (книги без сокращений .TXT) 📗
Эллиане это показалось списком: двенадцать вариантов знака «идиот». Вар Мон рассмеялся.
— Поделом тебе будет, если математик Кэйлон просто прикарманит твои три кантры и больше ничего не скажет, — вслух выговорила ему Рема. — Что ты будешь делать тогда?
— Нет-нет! — поспешно сказала Эллиана. — Я не хочу оставлять себе деньги Вар Мона. Но нехорошо было говорить, что вы платите долг, когда никакого долга не было!
На мгновение воцарилась полная тишина. Ее спутники устремили на нее округлившиеся глаза.
— Пристыжен, — пробормотал Вар Мон.
— И вполне справедливо, — подхватила его подруга. — Местный обычай.
— Совершенно верно. — Он еще раз поклонился, на этот раз стараясь не помешать тем, кто оказался рядом. — Я прошу у вас прощения, математик, — проговорил он в модальности обращения низшего к высшему. Это была модальность высокого лиадийского, и в его голосе не было и отзвука смеха. — Вы очень любезны, что указали мне на мою ошибку.
Эллиана пристально посмотрела на него, подозревая шутку. На лице юноши отражалась только вежливая серьезность — и, кажется, легкое беспокойство. Его три кантры были надежно сжаты у нее в кулаке вместе с дорогой цепочкой и ключами от… ключами от ЕЕ корабля!
— Вы знали этого лорда, — решительно заявила она.
По его лицу скользнула тень удивления.
— Мне известно его имя, — признал он все в той же модальности нижестоящего, обращающегося к вышестоящему. — И его репутация.
— Вин Син чел-Мара, — негромко добавила Рема. — Клан Арагон.
Эллиана вздохнула. Как и любой ребенок, она заучила рифмованный список Кланов и Знаков, Домов и Задач. Но детство прошло уже давно, а ее знание в этой области сильно уступало тем, кто вращался в свете.
— Высокий Дом?
Это было единственным, что она могла предположить, глядя на Рему.
Разведчик изумленно моргнула.
— Не такой высокий, как Корвал, — медленно проговорила она.
Это было просто отговоркой. Кто мог встать выше Дракона? Даже Эллиана знала ответ на этот вопрос: никто.
— По… понимаю, — сказала она.
Ключи жгли ей руку.
— Игра была честная. — Это сказал Вар Мон. — Нас окружали люди, которые разбираются в карточных играх, и камера наблюдения работала.
Он улыбнулся — и серьезный молодой джентльмен, которым он только что был, вдруг превратился в мальчишку.
— Математик Кэйлон, ведь вы не хотите сказать, что игра была нечестная?
— Игра была совершенно честная, — язвительно отозвалась она. — И вам было совершенно необязательно предлагать ваши кантры. Игра его милости была безнадежно неправильной.
Она протянула ему упомянутые монеты.
— Благодарю вас за помощь, хотя в ней не было никакой нужды.
— Ох! — тихо сказал Вар Мон и с поклоном принял свои деньги.
Эллиана поерзала на откидном сиденье между креслами двух пилотов и внутренним люком, обдумывая свои обстоятельства. Похоже, она действительно стала обладательницей космического корабля — что казалось совершенно нереальным. И в эту минуту она направлялась осматривать этот корабль. Она закрыла глаза, чувствуя, как колотится ее сердце. Она — владелица космического корабля. Возможности самые разнообразные.
Если она права и корабль окажется игрушкой богача, то она сумеет незаметно его продать и тем самым обеспечит себе плату за проезд и некую сумму, с помощью которой можно будет начать новую жизнь.
Если, вопреки всем ее ожиданиям, «Полоса удачи» окажется рабочим кораблем, то она… Она оставит его себе.
Пилот-собственник может найти работу где угодно, она не будет привязана ни к одной планете. Пилот-собственник ни у кого не одалживается и ни от кого не зависит.
Пилот-собственник… свободен. Одинок, независим, самостоятелен, ничем не связан… Эллиана откинулась на своем сиденье, ощущая, как у нее сводит желудок от страстного желания достичь этого состояния.
Если «Полоса удачи» окажется рабочим кораблем… Конечно, пилот-собственник имеет лицензию на пилотирование, каковой у Эллианы Кэйлон нет. Жизнь, которую она с такой жадностью себе нарисовала, требует, чтобы она стала прыжковым пилотом.
— Спите, математик?
Голос Вар Мона оторвал ее от этих довольно мрачных размышлений.
— Не совсем, — ответила она.
Рема, сидевшая в кресле первого пилота, тихо засмеялась.
— Отлично, — заявил Вар Мон, нисколько не смутившись. — Мы сядем через три минуты, если только Рема не забыла все процедуры. Если хотите, я провожу вас на «Бинджали» и познакомлю с мастером дэа-Кортом.
Эллиана открыла глаза.
— Спасибо, — сказала она, по трепыханию желудка определив, что корабль снижается. — Я была бы благодарна, если бы вы меня представили.
— Мастер Жон! Радости вам, сударь!
Вар Мон быстро вышел в центр ремонтного дока. Он задрал голову вверх, голос его был полон жизни.
Эллиана, отставшая от него на несколько шагов, увидела, как к краю тени, отброшенной рабочим подъемником, направляется коренастый человек, на ходу вытирающий руки выцветшей красной тряпкой.
— Я больше не дам тебе в долг ни кантры, мошенник! — недовольно проворчал мужчина, хотя и в дружеской модальности. — И к тому же тебе через двадцать минут положено быть на сравнительной культурологии, и я не желаю, чтобы меня обвиняли в твоих опозданиях!
— Ничего подобного! — вскричал Вар Мон, которого, похоже, это кислое приветствие нисколько не смутило.
Опуская руку в кошель, он вприпрыжку зашел в тень. Схватив только что вытертую руку, Вар Мон выложил на широкую ладонь две блестящие монеты и крепко сжал пальцы.
— Долг оплачен! — весело объявил он и, повернувшись, картинно поклонился, привлекая внимание к Эллиане, которая все еще медлила между тенью и светом.
— Мастер Жон, я привел к вам Эллиану Кэйлон, владелицу «Полосы удачи». Математик Кэйлон, это — мастер Жон дэа-Корт, владелец ремонтной мастерской «Бинджали».
— Кэйлон?
Мастер Жон наконец вышел на свет — и оказался далеко не молодым мужчиной, скорее коренастым, чем полным. Прическа его сводилась к коротко подстриженной полосе ржаво-серого цвета шириной примерно в три ее пальчика. Глаза цвета старинного янтаря смотрели на нее с пристальностью разведчика.
— Математик Эллиана Кэйлон? — переспросил он, и его гулкий голос звучал мягко, хотя он продолжал говорить в товарищеской модальности. — Автор новой редакции Таблиц вен-Туры?
Она наклонила голову и ответила в модальности взрослых собеседников.
— Вы очень добры, вспомнив об этом.
— Вспомнив? А как могу я — да и любой пилот — забыть такое?
Тут он поклонился, пугающе низко: это был поклон уважения к мастеру — и выпрямился, прижав ладонь к груди.
— Математик, вы делаете честь моему заведению. Чем мне позволено вам служить?
Эллиана подняла руку, отметая почтение, звучавшее в голосе старика. Признать ее автором поправок к самому важному из множества инструментов пилота — это было комплиментом, хоть и не совсем неожиданным. В прошлом Жон дэа-Корт явно был разведчиком, и Эллиана была склонна думать, что обращение «мастер» было производным от «мастер-пилот».
— Прошу вас, сударь! — проговорила она, заметив, насколько неуверенно звучит ее голос. — Вы делаете мне слишком много чести. Право, это вовсе не…
Тут она замолчала, не зная, как можно продолжить свое отрицание, не поставив под сомнение меланти мастера.
— Вар Мон, ты еще здесь, юный ты мошенник? — зарычал старик, поворачивая голову.
— Так точно, мастер Жон!
— Тогда лети отсюда, черт подери, — и смотри не опоздай на занятия!
— Слушаю, мастер Жон! Доброго вам дня, математик. До треслана!
Вар Мон исчез, бесшумно пробежав мимо Эллианы. Она какое-то время не слышала ничего, а потом взвыла и вздохнула дверь для персонала.
— Ага. — Жон дэа-Корт улыбнулся, так что от его глаз и углов рта разбежались морщинки. — Вы собирались сказать мне, что я делаю вам слишком много чести. А сколько чести я должен положить к ногам математика, который спас жизни больше чем полутысяче пилотов?
