Дар Каиссы - Казанцев Александр Петрович (книги бесплатно txt) 📗

Костя решил, что Викентий Петрович мог бы быть неплохим шахматистом, так умея владеть собой.

Когда канадец изложил свое предложение, Нелидов расплылся в улыбке.

— Будущее человечества — в совместной деятельности передовых стран как в космосе, так и на Земле. Как известно, первые шаги в этом отношении принесли людям немало пользы. Мы ценим интерес вашей фирмы к новым идеям в области мировой энергетики. Перспектива энергетических труб — в их массовом применении в различных климатических зонах.

— О да! — отозвался канадец. — Потому наша компания и называется «Электрик пайп компани». Повсеместное сооружение энергетических труб потребует их соединения Всемирным Электрическим Кольцом высокого напряжения. Ясные дни в одном месте будут компенсировать непогоду в другом; лето в Северном полушарии — зиму в Южном. Надо стремиться к тому, чтобы суммарная мощность Электрического Кольца была бы более или менее постоянной, как неизменно солнечное излучение.

— Совместное решение таких грандиозных технических задач возможно лишь при дружбе и сотрудничестве различных стран, — с подчеркнутой значительностью заметил Нелидов.

— О да, — согласился ван дер Ланге. — Я уже научился немного мыслить так, как принято у вас в Советской России.

Великое Электрическое Кольцо, опоясывающее Земной шар, которое намерено соорудить наша компания, могло бы называться «Кольцом Дружбы всех народов». Не так ли?

— Очень правильная мысль, — подтвердил Викентий Петрович. — Ваша инициатива столь примечательна, что вы, надеюсь, не будете возражать, если я тотчас же сообщу о ней более высоким инстанциям. Не могли бы вы, господин ван дер Ланге, посидеть некоторое время с вашим давним знакомым — инженером Куликовым, побеседовать с ним, скажем, о шахматах, к которым у пас с ним общий интерес, пока я воспользуюсь преимуществами современной связи. Л видеосвязь у нас, к сожалению, в специальном кабинете. Bы уж извините меня.

— Конечно, конечно, господин Нелидов! Я буду рад общению с маэстро Куликовым. Надеюсь, у него есть кое-что новое в области шахматных этюдов.

— Я не прощаюсь и еще раз прошу извинить, — сказал Нелидов, степенно направляясь к двери.

Костя Куликов не знал, что намерен предпринять Викентий Петрович, но догадывался, какие силы могут быть пущены сейчас в ход. Предвидя это, он проводил Нелидова до двери и сунул ему конверт с последним письмом эксперта.

Костя вернулся в кабинет и подсел к гостю, который, почтительно встав, когда Нелидов поднялся, чтобы выйти, теперь с удовольствием опустился рядом с Костей уже не в кресло, а на стул:

— Вы не представляете себе, Константин Афанасьевич, как велико было впечатление, произведенное на меня вашей страной после моей первой поездки на родину моих предков. Мой отец очень интересовался всем, что я увидел в России. Он стал одним из директоров вновь созданной компании. Конечно, мы не могли обойтись без капиталов Соединенных Штатов Америки. Наши акции приобретены крупнейшими американскими компаниями, и в этом залог нашего преуспеяния. Однако мы сохраняем независимость. Я бы сказал, что это будет «умеренная независимость», — и он засмеялся.

— Вижу, вы немало поработали, Александр Максимович.

— Я суеверен, господин Куликов. И, поскольку наш бизнес начался, если позволено сказать, с вашего замечательного этюда, я и сейчас хотел бы освятить начало нового этапа нашей деловой деятельности знакомством с еще одним, я не сомневаюсь в том, превосходным произведением.

Костя понял, что ему надо выиграть некоторое, необходимое Викентию Петровичу, время. Он мысленно представил себе его за аппаратом прямой связи, к которому он пригласил если не эксперта Верейского, то, возможно, кого-нибудь из его руководителей. Нелидов достаточно разбирается в сути дела, чтобы опровергнуть нелепое возражение эксперта об «отсутствии новизны» с ссылкой на якобы имеющегося предшественника изобретения — предложение Гюнтера. Идея Гюнтера была схожа с Куликовской (об этом прекрасно знал и Костя). Гюнтер тоже высказал идею создания искусственного вертикального ветра в высокой трубе, используя его энергию в ветротурбинах. Но он не шел дальше того, чтобы приспосабливать подобные сооружения к рельефам местности, в частности предлагая, воспользоваться километровым уступом Сахары, граничащей с плоскогорьем, для сооружения огромной «ветровой энергоцентрали». Конструктивное решение у Кости и Вики, рассчитанное на повсеместное применение, было совершенно иным, чем у Гюнтера. А идея, как известно, не патентуется. Патентуются лишь конструкции — реальные выражения идей. Все это Викентий Петрович может объяснить руководителям Комитета по изобретениям и открытиям, от имени которого вел переписку эксперт Верейский. Ведь нельзя же допустить, чтобы вновь созданная заокеанская компания безвозмездно воспользовалась советской конструкцией, которая потом -что, увы, бывало уже не раз! — вернулась оы к нам из-за рубежа, как, например, изобретенная в СССР профессором Ощепковым радиолокация, конструктивное воплощение которой пришло к нам после Великой Отечественной войны из-за границы.

Думая обо всем этом, Костя показал Александру Максимовичу свои последний этюд, который должен сегодня появиться в шахматном отделе одной из центральных газет с посвящением С. Верейскому. Еще вчера по просьбе редактора этого отдела, всемирно известного гроссмейстера, он продиктовал позицию по телефону. Гроссмейстеру этюд очень понравился. Он решил тотчас же опубликовать его. Пусть это будет сюрпризом «черному эксперту» в дополнение к телефонному артиллерийскому обстрелу, который ведет сейчас из соседнего кабинета Нелидов.

Этюд с матом белой пешечкой на Ь6 понравился Александру Максимовичу не меньше, чем международному гроссмейстеру.

Канадец со вкусом несколько раз просмотрел на карманных шахматах Кости главный вариант, смакуя «посрамление грубой силы», когда черные ферзь и слон «послушно» занимали места по обе стороны своего короля, позволив тем слабой белой пешке заматовать его.

По сияющему, удовлетворенному лицу вернувшегося Нелидова, по его барственным жестам и самодовольному тону Костя понял, что десять минут его отсутствия сделали больше, чем месяцы упорного спора самого Кости с Верейским.

— Что ж, господин ван дер Ланге, — говорил Нелидов, усаживая вскочившего при его появлении гостя и занимая на этот раз место за своим письменным столом в знак новой фазы в их отношениях. — Ваше предложение, сделанное от имени новой Всемирной электротехнической компании, нами будет рассмотрено благожелательно. Со своей стороны мы не возражаем, чтобы экспериментальные строительства энергетических труб у нас в стране и у вас за океаном, если не будет против этого ваших возражений, велись бы параллельно с откровенным обменом информацией. Каждая из сторон, как мы понимаем, заинтересована в успешном преодолении всех могущих встретиться трудностей. Кстати, в соответствии с Женевским соглашением по патентному делу за нами остается право в течение года оформить патенты в ваших странах.

— Я очень рад, господин Нелидов, что вы сами предлагаете план, который я хотел представить вашему вниманию, — оживился канадец. — Надеюсь, финансовая сторона вопроса не расстроит наших с вами совместных усилий.

— Поверьте, это уже не моя компетенция, я буду занят лишь технической стороной. Финансовые вопросы вам предстоит решать с нашими специальными организациями, занятыми продажей лицензий.

— Я не сомневаюсь в успехе начинающегося дела, — заверил канадец. — Чтобы умножить капитал, надо сперва его вложить.

Получив адреса организаций, с которыми ему предстояло теперь иметь дело, канадец распрощался с радушными хозяевами, пообещав Косте позвонить ему вечером домой из шахматного клуба.

— Шахматисты — это масонское братство! — с виноватой улыбкой объяснил он Нелидову.

Нелидов задержал Костю у себя в кабинете.

— Можете передать своему соавтору, — официальным тоном сказал он, — что решение о выдаче вам двоим авторского свидетельства принято. Эксперту Верейскому указано на недопустимость проволочки и необоснованность его возражений. Словом, можете считать, что обещанный ему мат вы дали — и Викентий Петрович благодушно улыбнулся. — Тем Солее, — продолжал он, беря со стола сегодняшнюю газету, — что вы, Константин Афанасьевич, довели это до сведения широких шахматных кругов, — и он показал на последней газетной странице напечатанный этюд Кости с многозначительным посвящением С. Верейскому. Каждый понимающий шахматист разгадает скрытый смысл мата пешкой!