Ксеноцид - Кард Орсон Скотт (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
– Большинство людей никогда не морочит ими себе голову, во всяком случае, не столь серьезно. Но ты – да, – сказала она ему.
– То, что я обдумываю это, вовсе не означает, что я что-то знаю, – ответил ей на это Миро.
Валентина уже привыкла к его выговору, хотя медлительность иногда доводила ее до ярости. Она не могла оказать невнимательности, а это требовало постоянного волевого усилия.
– Природа вселенной, – отозвался Якт.
– Источники жизни, – прибавила Валентина. – Ты размышлял над сутью жизни. И я хочу знать, к чему же ты пришел.
– Как функционирует вселенная, и почему мы все в ней торчим, – рассмеялся Миро. – Так, дурацкие теории.
– Как-то раз я на целых две недели один застрял в ледовом поле, без всякого обогрева, – признался Якт. – Так что не думаю, чтобы ты был в состоянии придумать что-то такое, что я посчитаю дурацким.
Валентина усмехнулась. Якт не был ученым, а его жизненная философия в самых общих чертах ограничивалась тем, чтобы держать экипаж в повиновении и выловить как можно больше рыбы. Но он знал, что Валентина хочет потянуть парня за язык, потому и помогал, как мог, почувствовать тому свободно; помогал поверить, что все относятся к нему серьезно.
И было важно, чтобы это сделал именно Якт. Валентина заметила, впрочем, и сам Якт, как глядит на него Миро. Якт был уже стариком, но все еще обладал плечами, руками и спиной рыбака; каждое его движение говорило о его прекрасном владении собственным телом. Миро даже прокомментировал данный факт, несколько фальшиво, но в голосе его звучало искреннее удивление:
– Ты сложен будто двадцатилетний. – Так он сказал, а Валентина явно услыхала наполненный иронией подтекст, который должен был мучить парня: А у меня, молодого, тело артретичного девяностолетнего старика.
Якт очень много значил для Миро, он представлял то будущее, которое юноша навсегда утратил. Восхищение и отвращение; Миро было бы очень трудно говорить в присутствии Якта, если бы тот не позаботился о том, чтобы проявлять уважение к парню.
Ясное дело, что Пликт при этом разговоре сидела на своем месте молча, замкнувшись в себе, практически невидимая.
– Ну ладно, – сказал Миро. – Размышления о природе действительности и души.
– Теология или метафизика? – удостоверилась Валентина.
– В основном метафизика. И физика. Ни то, ни другое моей специальностью не является. И я нужен был тебе вовсе не для такой болтовни.
– Я и сама не всегда знаю, чего мне нужно.
– Ладно, – вздохнул Миро. Он несколько раз глубоко вдохнул воздух, как будто размышлял, с чего бы начать. – О филотических сплетениях вы знаете.
– То же, что и все, – призналась Валентина. – И мне известно, что за последние две с половиной тысячи лет подобные размышления ни к чему не привели, поскольку невозможно провести эксперименты.
Речь шла о старинном открытии, еще тех времен, когда теория пыталась догнать развитие техники. Юные студенты-физики заучивали на память несколько мудрых утверждений: «Филоты являются основным строительным материалом всяческой материи и энергии. Филоты не имеют массы и инерции. Филоты обладают лишь положением, стабильностью и связями». И все знали, что соединения филот и сплетения филотических лучей обеспечивают действие анзиблей, позволяя обеспечивать мгновенную связь между планетами и космолетами, находящимися в множестве световых лет. Но никто не знал, почему же анзибли действуют. Поскольку же на филоты невозможно было воздействовать, то опыты с ними были практически невозможны. Их можно было только наблюдать, да и то, через из соединения.
– Филотика, – буркнул Якт. – Анзибли?
– Побочный продукт.
– Ну а какая тут связь с душой? – спросила Валентина.
Миро уже собирался было ответить, но совершенно неожиданно нахмурился, по-видимому, при мысли, что должен провозгласить длинную речь своими сопротивляющимися, недвижными губами. Какое-то время он беззвучно шевелил ими.
– Я не могу объяснить.
– Ничего, послушаем, – заверила юношу Валентина. Она понимала, что при таких трудностях с речью парень совершенно не горит к долгим дискуссиям.
– Нет, – коротко отрезал тот.
Валентина попыталась было убеждать его продолжить, но заметила, что Миро шевелит губами, практически беззвучно. Что-то бурчит под носом? Ругается?
Нет… Она знала, что здесь что-то не то.
Только лишь через какое-то время она осознала, откуда берется у нее эта уверенность. А оттуда, что уже видела аналогичное поведение Эндера: бесшумные движения челюстью и губами, когда он давал инструкции компьютерному терминалу, встроенному в драгоценный камень, который он носил в ухе. Понятно, выходит, что Миро, точно так же, как и Эндер, был подключен к компьютеру, и потому разговаривал таким вот образом.
Через мгновение стало ясно, какой приказ он дал своему камню. По-видимому, он контактировал с бортовым компьютером, поскольку один из экранов потемнел, после чего на нем высветилось лицо Миро. Вот только в нем не было ни следа мертвенности, которой было отмечено его настоящее лицо. Валентина поняла: именно так выглядел он перед несчастьем. Когда же компьютерное изображение заговорило, исходящий из динамиков звук явно был давним голосом Миро: чистым, сильным, в нем отражались ум и блестящие способности юноши.
– Вы знаете, что когда филоты соединяются, чтобы создать постоянную структуру: мезон, нейтрон, атом, молекулу, организм или планету… они сплетаются вместе.
– Что это? – спросил Якт. Он еще не догадался, почему с ними заговорил компьютер.
Изображение Миро на экране застыло и умолкло. Ответил сам Миро:
– Я тут развлекался этим, – объяснил он. – Я говорю ему разные вещи, а он запоминает и повторяет за меня.
Валентина попробовала представить, как Миро работает с компьютером, пока тот не стал воспроизводить его голос и лицо именно так, как было нужно. Его оживленность, когда он моделировал себя такого, каким должен был быть. И его страдания, когда видал, кем мог стать и кем никогда уже не станет.
– Отличная идея, – заявила она. – Нечто вроде протеза личности.
Миро рассмеялся… единственным «Ха!»
– Рассказывай дальше, – попросила Валентина. – И безразлично, то ли ты говоришь сам, то ли компьютер за тебя, мы слушаем.
Картинка на экране ожила и заговорила сильным голосом смоделированного Миро:
– Филоты – это базисный строительный материал материи и энергии. У них нет ни массы, ни размера. Каждая филота контактирует с остальной частью вселенной вдоль самостоятельного луча, одномерной линии, соединяющей ее со всеми остальными филотами в наименьшей из самостоятельных структур: мезоне. Все жгуты филот данной структуры сплетаются в нить, связующую мезон с большей по размеру структурой, например, нейтроном. Нити нейтрона сплетаются в волокно, соединяющее его с другими атомными частицами, после чего волокна атома сплетаются в шнур молекулы. Это не имеет ничего общего ч внутриатомными воздействиями или гравитацией, никакой связи с химическими связями. Насколько нам известно, соединения филот ничего не делают. Они просто существуют.
– Но ведь в сплетениях все время присутствуют самостоятельные лучи, – вмешалась Валентина.
– Да. Каждый из лучей существует вечно, – подтвердил экран.
Вот это потрясло Валентину; и Якта тоже, судя по тому, как широко раскрыл он глаза. Компьютер мог мгновенно реагировать на замечание. Выходит, это не было заранее записанной лекцией. Они уже знали, что имеют дело со сложной программой, раз он так великолепно симулировал лицо и голос Миро; но теперь он отвечал так, как будто симулировал и личность…
Но, может, Миро передал компьютеру какое-то указание? Может он беззвучно проговорил эти слова? Этого Валентина не знала: она смотрела на экран. Теперь же она решила наблюдать за юношей.
– Нам неизвестно, бесконечен ли луч, – сказала она. – Мы знаем лишь то, что нам пока что не удалось найти его конца.
– Они сплетаются целыми планетами, и филотическое сплетение каждой из них достигает материнской звезды, а от звезды – до центра галактики…
