Темпоральная Бездна - Гамильтон Питер Ф. (читать хорошую книгу txt) 📗
«Знаешь, Эдеард, иногда мне бывает очень трудно смириться с твоими принципами поведения, но не проходит и дня, чтобы я не благодарила Заступницу, что они у тебя есть. Конечно, я поговорю с отцом».
Колонна высланных из города продолжала путь через Сампалок, и по пути к ним присоединялись небольшие группы констеблей, конвоировавшие людей, на которых уже были выписаны ордера. С кем-то из изгнанников шли жены и дети, другие отправлялись в путь поодиночке. Эдеард шагал вместе со всеми, чувствуя давление про-взглядов, сопровождавших процессию. Он ощущал таившийся в головах горожан неосознанный вопрос: «Что дальше?» Этот вопрос приводил в растерянность и его самого.
«Мне нужен совет, сэр», – обратился он к Финитану.
«Я думаю, в этом ты не одинок», – откликнулся Грандмастер.
«Дело вот в чем. Нельзя допустить, чтобы на меня смотрели как на какого-то владыку, стоящего выше Совета. Мы должны работать в рамках закона, иначе все бесполезно и никакого порядка не будет. Сегодняшние события служили восстановлению главенства закона. И отступать от этого нельзя. Много людей погибло».
«Я знаю. И до самой последней минуты я думал, что Овейн отступит. Но, если ты готов принять ограничения, накладываемые законами, значит, есть возможность все начать заново. Хотя это будет нелегко. Я уверен, что людям надо дать время подумать и они поймут, что ты действовал ради их блага. Надо только выбрать стратегию, чтобы должным образом подготовиться к выборам. Вот тогда и наступит день решающей оценки твоих и моих усилий».
«Это я понимаю, и у меня даже есть несколько идей».
«Очень хорошо, мой мальчик. Давай обсудим их».
Кансин, Максена и Динлея он нашел на мосту через Облачный канал. Они сидели на одной из его изогнутых опор и, расстелив форменные куртки, сушили одежду под яркими лучами солнца. Мокрые волосы облепили голову Кансин темным маленьким беретом. На костяшках ее пальцев запеклась кровь, смешанная с грязью. Динлей пытался очистить единственную уцелевшую линзу своих очков, хотя толку от этого было немного: один глаз так сильно опух, что констебль едва мог им видеть. Из рассеченной губы все еще сочилась кровь. Динлей снял ботинки и наложил на левую лодыжку тугую повязку. У Максена был сломан нос. Два тампона из платка, затыкавшие ноздри, уже покраснели от крови. Свой мундир он где-то потерял, а рубашка под жилетом из армшелка висела клочьями, открывая многочисленные синяки и царапины на руках.
Они не встали, заметив приближающегося Эдеарда; все трое продолжали сидеть на своих местах, молча глядя на командира. Он остановился перед ними.
– Что я вижу, – сказал он. – Я оставил своих друзей в лучшем виде.
– Это все, что уцелело, – с усмешкой ответила Кансин.
– Вы стояли рядом со мной, – сказал он им. – Вы верили в меня. Вы сдерживали идиотов Юстаса, чтобы я мог пройти.
Максен усмехнулся и повернулся к Динлею.
– Идиоты Юстаса. Хорошее название для этого полка.
– Надо бы сделать его официальным, – предложил Динлей. Он поднялся с опоры и поморщился, встав на поврежденную ногу. – Иди сюда.
Эдеард обнял его. Он был бесконечно рад, что его друзья остались живы и невредимы, ну, почти невредимы. Затем в его объятия шагнула Кансин. И, наконец, он оказался в руках Максена.
– Ох!
– Что с тобой? – с тревогой спросил Эдеард.
– Может, он и законченный тупица, – палец Максена прикоснулся к разбитому носу, – но отлично знаком с грязными приемами. В этом я отдаю ему должное.
– Итак, – сказал Динлей, – мы остаемся констеблями.
Эдеард виновато покосился на Максена и Кансин.
– На данный момент да. Вы поможете мне конвоировать задержанных?
Динлей с сожалением посмотрел на забинтованную ногу.
– Не думаю, что сумею доковылять до Северных ворот.
– Доктора скоро придут, – заверил его Эдеард. – А как насчет вас двоих?
– Будь я проклят, опять идти с тобой?
Верхний Ров они преодолели довольно быстро. К тому времени, когда капитан Ронарк подошел к Северным воротам, Эдеард насчитал в колонне почти восемьсот человек. Больше всего его расстраивало, что среди них так много женщин и детей, но он ничего не мог с этим поделать. Пока не мог. «Не стоило ожидать чего-то другого».
Дорога по обе стороны от ворот была пустынной. Эдеард вместе со всеми констеблями остановился у хрустальной стены. Байз, идущий во главе колонны, помедлил под гигантской аркой.
– Корабль к вечеру бросит якорь в бухте Коули, – сказал Эдеард бывшему главе района. – На борту вы найдете всю необходимую провизию.
Байз гневно сверкнул глазами.
– И куда нам, по-твоему, деваться?
– В провинциях есть свободные земли. Если хотите, вы можете начать все сначала.
– Я глава района! – в ярости закричал Байз.
За его спиной столпилось более пятидесяти родственников, все в одежде, соответствующей их статусу, но совершенно непригодной для дальнего путешествия по сельской местности. Подолы пожилых женщин после ходьбы по пыльной дороге Верхнего Рва уже порвались и сильно запачкались. Мужчины потели в своих отороченных мехом мантиях, роскошных рубашках и брюках. Две молодые женщины несли на руках младенцев. А их обувь не выдержала бы ходьбы по дорогам больше пары дней.
Эдеард изо всех сил старался подавить в себе чувство вины и сожаления.
– Если вы достойны своего положения, вы его не потеряете, – сказал он. – А теперь уходите, пока я не передумал.
– Ты не доживешь до полуночи, – бросил Байз.
Эдеард невесело улыбнулся.
– Надеюсь, в этом вы не рассчитываете на помощь Варпала или Мотлука.
Байз побледнел. Затем окинул взглядом арку ворот и вышел с высоко поднятой головой. Его семейство поспешило следом.
– К ночи он устроится в летнем домике кого-нибудь из своих друзей, – заявил капитан Ронарк. – Переоденется в свежую одежду, будет прихлебывать вино и строить планы мести, тогда как эти несчастные останутся дрожать от холода на обочине.
– Я знаю. – Мимо Эдеарда потянулись люди, указанные в ордерах на высылку. Из их рядов доносились самые мрачные угрозы. – Важен факт выдворения как таковой. Без активных главарей мы сумеем установить порядок в городе. Кроме того, как вы думаете, сколько времени Байз пробудет желанным гостем? Две недели? Месяц? Как долго вы бы стали кормить и одевать его и всех его родственников? Рано или поздно ему придется переезжать, и с каждым разом все дальше.
– Надеюсь, что так.
– Я благодарен вам за поддержку, сэр, – сказал Эдеард.
– Можешь рассчитывать на нее и в дальнейшем. Я всю свою жизнь посвятил констеблям, но мало чего достиг. Ты восстановил веру в нас. А это очень важно и для меня, и для многих людей, о которых ты и не подозреваешь.
– Я надеюсь, что вы замолвите за меня словечко перед Уолсфолом.
– Непременно замолвлю. И это будет легче, чем ты думаешь. Сегодняшние действия мэра многих разочаровали.
– Мне следует остаться констеблем.
– Мне кажется, в новой должности тебе будет ничуть не хуже.
– В какой должности?
– Капитана участка Дживон.
Эдеард ошеломленно уставился на пожилого начальника.
– Но, сэр…
– Мне все равно скоро в отставку, а в офисе главного констебля есть места, где я могу протянуть оставшееся время. Посмотри на меня. Я вижу, как эти мерзавцы, с которыми я пытался бороться много лет, покидают город. Прекрасный момент. А ты – отличный кандидат для руководства участком, и эта должность послужит неплохой ступенькой к посту главного констебля. В конце концов, Уолсфолу примерно столько же, сколько мне.
– Очень благородно с вашей стороны.
– Это хорошая политика. А я надеюсь, что ты усвоил, что важнее всего в Маккатране.
– Да, сэр!
Восемь констеблей подвели к Северным воротам Буата. Эдеард, окинув его презрительным взглядом, приказал им выпустить задержанного из города.
– Я не знаю, кто ты, Идущий-по-Воде, – произнес Буат, – но долго ты не продержишься.
