Титан. Фея. Демон - Варли Джон Герберт (Херберт) (полная версия книги .txt) 📗
Когда Габи спросила Сирокко, как прошла аудиенция, та, похоже, была твердо уверена, что все сошло гладко.
— Я как можно аккуратнее ее восхваляла. Мне хотелось оставить ее с мыслью, что она много выше Геи — так, чтобы она даже не снизошла до разговора с Геей, когда та в очередной раз ее позовет. Если она не будет говорить, то мое пребывание там так и останется тайной.
— Надеюсь, ты не сказала ей напрямую, чтобы она об этом не говорила?
— Я что, по-твоему, совсем дура? Думаю, я понимаю ее характер не хуже кого другого. Нет, я выложила все карты и держалась как можно непринужденнее. И все время помнила, как в прошлый раз получила ожоги второй степени на половине тела, когда от нее смылась. Между прочим, можешь поставить рядом с ее именем большой жирный крест — если уже этого не сделала.
— Шутишь? Я даже в список ее не вносила. Сирокко на мгновение закрыла глаза. Потом потерла лоб.
— На очереди Крий — и еще один крест. Знаешь, Габи, не думаю, что у нас из этого что-то выйдет.
— А я никогда и не говорила, что выйдет. Но попытаться-то мы, по крайней мере, должны?
Ветер пронес «Констанцию» мимо длинного ряда мелких островков, что, будто чернильные пятна, пачкали центральный Нокс, а затем стих. Почти сутки мореходы ждали его возвращения. Когда же он так и не вернулся, Габи приказала всем, включая Сирокко, сесть за весла.
Клапан начал открываться после того, как они ударно отработали двадцать оборотов. Вопреки тому, что можно было ожидать, никакого потока воды из стремительно расширяющейся над ними дыры не полилось. Клапан представлял собой нечто вроде губки. Большую часть талой воды он вбирал в себя, а потом, по мере его расширения, вода постепенно выдавливалась. Она вытекала мириадами потоков и дробилась на отдельные капли. Начиная с этого момента процесс становился достаточно сложным, ибо студеная вода и холодный воздух, неотвратимо двигаясь вниз, встречались с поднимающимися снизу теплыми воздушными массами. А поскольку путники уже, хоть и ненамного, успели отодвинуться к востоку от клапана, то львиная доля бурь и ливней устремилась мимо них — подобно Робин во время Большого Пролета — на запад, к Гипериону. И никак было не узнать, когда же ветры начнут нести в себе опасность.
Судьбу обломков, засорявших верхнюю поверхность клапана, можно было рассчитать путем несложных математических выкладок. Конечно, когда они рухнут, всплеск будет мощный. Еще бы — ведь некоторые из «обломков» представляли деревья покрупнее секвой. Но Габи знала, что проблему для «Констанции» они не составят, ибо атмосферное трение воздействия на них практически не окажет и упадут они далеко к западу.
Вся команда продолжала налегать на весла, даже когда задул ожидаемый ветер. И все также то и дело поглядывали, как опускается буря. Она постепенно падала, наконец встретилась с морем — и стала расползаться подобно перевернутому грибовидному облаку.
На «Констанцию» налетали волны и резкие порывы ветра, трепавшие грубую ткань паруса. Габи видела, как приближается дождь, слышала его нарастающий шум, и когда он пошел, то представлял собой стену воды. Когда-то, давным-давно, отец Габи называл такие ливни «душителями лягушек».
Ветер, впрочем, сказался не таким бешеным, как опасалась Габи, но она знала, что все еще может измениться. До земли оставался еще целый километр. Те, кто не греб, стали пытаться достать до дна шестами. Когда это удалось, титаниды оставили весла людям и взялись дружно толкать плот к желанному берегу. Причаливание могло стать проблемой, ибо к тому времени на берег уже накатывали двухметровые валы. Хорошо хоть ни скал, ни рифов в окрестностях не было. Вскоре Менестрель спрыгнул в воду с канатом, доплыл до берега и взялся тянуть.
Габи уже начала подумывать, что, может, все сойдет гладко, но тут громадная волна захлестнула нос плота и смыла Робин. Крис оказался ближе всех; не раздумывая, он бросился в воду в быстро добрался до девушки. Габи подошла, чтобы помочь обоим забраться на плот, но Крис решил, что оттуда проще будет доставить Робин прямо на берег. Они успешно добрались до мелководья, и Крис помог Робин встать — но тут обоих сшибла с ног огромная волна. На мгновение Габи потеряла их из виду; затем Крис появился с Робин на руках — он отнес ее туда, где прибой их уже не доставал, поставил на берег. Она тут же рухнула на колени, кашляя и отплевываясь, но отмахиваясь от предложенной Крисом помощи.
Титаниды выволокли «Констанцию» из воды и минут пять гарцевали среди становящихся все более злобными волнами, чтобы забрать с плота все, что требовалось. Парус, правда, унесло, но больше потерь, как будто, не было.
— Ну что ж, — начала Сирокко, когда они нашли место для лагеря — это было возвышение со множеством деревьев, которые могли защитить их от ветра, — удача от нас не отвернулась. Кроме паруса, ничего не пропало?
— Один из моих вьюков раскрылся, — призналась Валья. — Кое-что там повреждено водой, а в палатке Криса теперь отдыхают рыбы. — Титанида казалась столь удрученной, что Крис едва удержался от смеха.
— Он может расположиться вместе со мной, — сказала Робин. Габи такого не ожидала. Она впилась глазами в Робин — но та не отрывала взгляда от чашки горячего кофе. Девушка сидела вплотную к разведенному титанидами костерку, накинув на плечи одеяло. На вид она очень напоминала мокрую крысу.
— Наверное вы, четвероногие, на сей раз тоже захотите расположиться в палатках, — предположила Сирокко, переводя взгляд с одной титаниды на другую.
— Если вы, двуногие, нам позволите, — отозвался Псалтерион. — Хотя мне кажется, вы будете очень скучной компанией.
Габи зевнула.
— Похоже, ты прав. Так как вы говорите, малышки? Нам надо залезть в мешки и составить вам скучную компанию?
Габи возглавила поход — из-за отказа Сирокко делать хоть что-то, связанное с руководством. Раз сдав свое капитанство, Сирокко уже не рвалась брать на себя такую ответственность. Хотя, если положение обязывало, справлялась по-прежнему прекрасно. Но теперь она даже не желала это обсуждать; Габи будет главной — и дело с концом. Габи согласилась — и даже не сердилась, когда титаниды невольно обращались в сторону Сирокко, если Габи что-то им приказывала. Тут они ничего не могли поделать. Для всех титанид она была Феей. Впрочем, они с готовностью делали то, что приказывала Габи, если становилось ясно, что у Феи возражений нет.
Постепенно Сирокко поправлялась. Но каждое утро по-прежнему становилось для нее кошмаром. Поскольку спала она больше остальных, то и пробуждений, с которыми приходилось бороться, у нее бывало больше. И по пробуждении она была страшна как смерть. Руки тряслись, глаза блуждали — будто искали помощь и не находили. Сон был немногим лучше. Не раз Габи слышала, как ее старая подруга рыдает в ночи.
Но справиться с этим могла только сама Сирокко. А Габи тем временем занималась лишь корректировкой маршрута. Высадились они у северного изгиба Длинного залива. Прежде, когда Габи пересекала Нокс, она всегда направлялась в Змеиный залив — сужающийся клинышек, который вел к устью Офиона. Два этих залива разделяла скалистая коса. По земле до реки было всего километров пять. Вдоль берега же — по меньшей мере километров двадцать пять. Габи не слишком хорошо знала эту местность и не могла припомнить, тянется пляж на всем пути вокруг косы или нет. Не помнила она, и есть ли проход меж скалистых утесов на севере. А тут еще эта буря. Ветер может доставить путникам много неприятностей, если они решат следовать вдоль берега. А по земле придется вязнуть на скользких тропах, пробираясь сквозь густую тьму леса.
Габи прождала пять часов, надеясь, что буря утихнет, потом посоветовалась с Сирокко — та, как выяснилось, знала не больше Габи, — и наконец приказала сворачивать лагерь. Псалтериону суждено было прокладывать путь по земле.
Габи так и не узнала, был ли это лучший выбор, но во всяком случае оказался он неплохим. В нескольких местах пришлось тщательно выбирать маршрут. И все же в основном местность была не такой пересеченной, какой казалась. Отряд вышел на южный берег Змеиного залива. Берега там как такового и не было — залив сильно напоминал норвежские фьорды — но оттуда Габи уже знала путь. В этом самом месте Кружногейское шоссе вновь примыкало к Офиону после крюка по Северной Рее и скалистым перевалам западных гор Немезиды.
