В мире фантастики и приключений. Выпуск 3 - Варшавский Илья Иосифович (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
– А вы применяете новейшие методы изучения?
На веранде появился тот самый доктор, коренастый, похожий на бейсболиста. Фортон представил его - профессор Крейгер.
– Один из первоклассных асов нашего института! - Фортон хлопнул Крейгера по плечу. - Блестящий представитель социально-психологического метода - бесподобно анализирует красных, но при этом, - Фортон прищурил глаз, - профессор не замыкается в рамках своего метода и временами довольно изобретательно пользуется отмычками других методов, в частности антропологического и этнографического. Тебе что предложить, Отто?
Крейсер вынул из кармана платок, вытер стриженую голову и облизал губы.
– Все внутри пересохло. Я сам себе состряпаю. Водка выборова есть?
Фортон подошел к бару и осмотрел бутылки:
– Есть только датская водка. Для твоего "Поцелуя ангела" подойдет.
– Нет, я хочу попробовать новую штуку. Последнее изобретение бармена отеля "Сандерберд" в Лос-Анжелосе. Называется "Стронций-девяносто".
Фортон одобрительно промычал:
– Роскошное название. Какой состав?
– На базе пятидесятиградусной русской водки. Затем шведский аквавит, шестидесятивосьмипроцентный перно, мексиканский кофейный ликер и японский самогон сьотю - гремучая смесь.
Фортон щелкнул языком:
– Пожалуй, немного смахивает на "Хиросиму".
Я сказал почтительным тоном:
– Вижу, что вы успешно исследуете новейшие коктейли.
Фортон и Крейгер громко расхохотались. Я сделал глоток из своего бокала. "Гибсон" мне понравился, хотя был довольно крепкий.
– Профессор Отто Крейгер недавно вернулся из Европы.- Говоря это, Фортон подтянул стул и поставил на него ногу. - Он был командирован мной сперва в Лондон, потом в Германию и работал в институте Восточной Европы в Тюбингене. Автор фундаментального труда о психологии советских людей.
Крейгер коротко поклонился, блеснув зубами. У него было открытое, простодушное лицо с веселыми глазами.
Фортон продолжал:
– Мы поддерживаем научные контакты со многими зарубежными центрами по изучению коммунизма. Обмениваемся литературой, устраиваем семинары, симпозиумы.
Крейгер добавил:
– С нами связаны не только исследовательские учреждения, но и отдельные советоведы в других странах.
– В Западной Германии и в Англии? - спросил я.
– Не только, - сказал Фортон. - Изучением Советов сейчас занимаются во всех странах Европы. И не только Европы. Мы держим тесную связь с рядом видных советоведов Аргентины и других стран Латинской Америки, затем Израиля, Турции.
– И с азиатскими советоведами, - добавил Крейгер, - например, с японскими, филиппинскими, южнокорейскими и таиландскими…
Разговор принял благоприятный оборот, нельзя было упустить момента.
– Кстати, насчет таиландских советоведов, - сказал я. - В ваших бюллетенях печатался некий Пуннакан, кажется, бывший гофмаршал. Писал довольно любопытные вещи. Где он сейчас?
Мне показалось, что Фортон и Крейгер быстро переглянулись. Прежде чем ответить, Фортон закурил сигарету и сделал несколько затяжек.
– Он уехал.
– Куда?
Фортон уставился на меня и улыбнулся уголком рта.
– Почему вас интересует Пуннакан?
– Кто-то мне сказал, что Пуннакан написал несколько фантастических рассказов на русском материале. Я литературный агент как раз по этому жанру, мог бы пристроить его вещи в журналах и заработать на этом. Поэтому и спросил. Он что, персона секретная?
Крейгер взглянул на Фортона и засмеялся.
– Я думаю, что оккультисты знают лучше о гофмаршале. Это они его выкопали откуда-то.
– Он, кажется, работал в их журнале, - заметил я. - А потом вы его отбили…
– Гофмаршал перемахнул к нам потому, что я лучше плачу. - Фортон покачал ногой. - А куда он подевался, меня мало волнует. Дерьмо порядочное.
– Вероятно, он перешел к вам потому, что побывал в Советском Союзе, и ему захотелось написать статьи о коммунизме. А оккультисты этим не интересуются.
– Теперь они тоже стали интересоваться. - Крейгер взял из коробки сигару и срезал ее кончик на приборе, напоминающем гильотину. - Почуяли жулики добычу.
Фортон посмотрел на ручные часы и вытянул нижнюю губу - намек на то, что я отнял у него слишком много времени. Подчеркнуто изысканные манеры сочетались у него с подчеркнутой бесцеремонностью. Я тоже решил не стесняться, подошел к бару, налил в рюмку джин и вермут, удобно расположился в бамбуковом кресле и обратился к Крейгеру:
– Значит, оккультисты тоже занялись советоведением? Интересно.
– Заказ вам сделан. - Фортон снова посмотрел на часы и еле заметно поклонился. - Жду вас со статьей вашего автора. Очень рад знакомству с вами. Должен ехать… мне надо переодеться.
– Пожалуйста, не беспокойтесь. - Я откинулся на спинку кресла. - Я подожду, мы выйдем вместе.
– Хотите, чтобы я вас отвез? - спросил он ледяным тоном.
– Нет, у меня машина, я оставил ее у главных университетских ворот.
Фортон еле заметно пожал плечами и вошел внутрь дома. Крейгер смешал в шейкере еще одну порцию коктейля и, сев рядом со мной, доверительно сообщил: глава местных оккультистов некий Рубироса, узнав, что администрация Фонда Киллорана собирается финансировать лучшие советоведческие учреждения, решил подставить руки под золотой дождь. Но у них ничего не выйдет. Изучать Россию с точки зрения потустороннего мира - это чистое шарлатанство. Коммунистическую Россию надо изучать на основе строго научных методов, используя данные новейшей социологии и психологии и широко применяя математико-измерительные приемы.
Профессор Фортон и его помощники в ходе исследования тех или иных социальных явлений составляют соответствующие индексы, определяют категории и характеристики и на их основе выводят формулы, по точности не уступающие математическим. С помощью таких методов американские социологи уже добились больших успехов.
Крейгер заговорил о формулах Додда, определяющих социальную революцию и войну, о шкалах, с помощью которых можно измерять социально-экономические статусы людских контингентов. Такие шкалы предложили: американский ученый Чэпин, англичане Бэрч и Кемпбел, аргентинец Эстевес, японец Сакаки и один таиландский социолог, фамилию его Крейгер забыл.
– Пуннакан? - сказал я.
Крейгер отмахнулся:
– При чем тут Пуннакан? Постойте… вспомнил: его фамилия - Тхамабут, он окончил наш университет. На основе изучения среднего дохода населения города Одессы в штате Техас он вывел формулу неравенства между биосоциологическими параметрами. Эту формулу мы сейчас применяем в наших работах о России.
Со стороны гаража донеслись отчаянные протяжные вопли и пронзительный свист. Я вскочил, опрокинул бокал. Но Крейгер успокоил меня:
– Не обращайте внимания. Очередные трюки.
– Чьи?
– Арчибальда Второго.
Среди деревьев раздался детский плач, затем протяжный свист. Я спросил:
– Кто это?
– Имя тринадцатилетнего наследника Фортона - Арчибальд. Фортон-младший обычно развлекается в стиле японского фильма "Семь самураев". Не придавайте значения. Так вот… Мы составляем индексы-показатели культурного состояния советских республик. Но индексы по Советскому Союзу составлять очень трудно, потому что интересующие нас цифры не публикуются в советских изданиях. Приходится пользоваться цифрами из доверительных источников.
– И на основании этих цифр будете выводить формулы?
– Мы проводим сейчас очень интересную работу по поручению трех весьма солидных клиентов. Например, для того чтобы успешно сбыть товары, надо не только повышать их качество, не только хорошо организовать торговлю и рекламу, но и… что?
Я подумал и ответил:
– Надо позаботиться о том, чтобы люди могли покупать… повысить их покупательную способность. Улучшить их материальное…
Крейгер сделал энергичный жест:
– Чушь! Надо изучить среднего покупателя. Его привычки, повадки, слабости, все бессознательные влечения, которые управляют его душой и плотью. Сделать это надо для того, чтобы заставить покупателя пойти на приманку, поймать его на крючок. Мы должны знать покупателя так же хорошо, как органы пропаганды знают тех, против кого направлена пропаганда. Английский антрополог Джерри Горер накануне тихоокеанской войны тщательно изучал культуру и психологию японцев. На основании этого изучения он составил образ среднего японца, который стал объектом англо-американской пропаганды во время войны. И мы сейчас на основе политико-психологических изысканий должны составить образ гипотетического среднего русского. Мы должны отчетливо представлять себе того, кого держит на мушке наша пропаганда всех видов.
