Тарзанариум Архимеда - Кацай Алексей Афанасьевич (электронная книга TXT) 📗
— Ч-черт!!! — вывернул Дэн свое тело в направлении выбитого окна, понимая, что уже почти ничего не успевает сделать.
Его спасло только то, что араб переусердствовал в своей самоуверенности. Поэтому ту долю секунды, которую ментоусилитель подарил перепуганному телу Маккольна, оно использовало с полной отдачей. С той самой отдачей, которая вышвырнула его на газон и потащила к ограждению. Подальше от багрово-черного бутона взрыва, разбрасывающего во все стороны обломки того, что еще совсем недавно было соединено в конструкцию солидного коттеджа.
Маккольна по широкой дуге бросило на разламывающийся штакетник, и острая боль пронзила правую ногу. Но перед тем, как барабанные перепонки разорвал налетевший грохот, он успел различить внизу слабый хруст. Хруст ломающейся конечности.
Расширенными от ужаса глазами Дэн уставился на, набухающую кровью, штанину. Однако совсем не вид крови потряс его.
Разодрав брюки, из кровоточащего мяса в ткань вонзился обломок… Нет, не кости. А чего-то серого, поблескивающего на изломе безжизненными зернами металла. Арматурного. И ужасного в этой арматурности, заменившей живые ткани человеческого скелета.
24 октября 2002 года,
Море Дождей (Луна)
Металлическо-зернистая арматурность, заменяющая теплые живые ткани, выглядела жутковато. Не верилось, что существо, слепленное из этой холодной массы, может не только шустро передвигаться, но и неплохо соображать. Однако это было так.
Руслана вспомнила свои приключения первого дня пребывания в комплексе Арданьянов и зябко передернула плечами. Все-таки было в хортах нечто совершенно чуждое человеческой природе. Что бы там не рассказывал Виктор, не верилось, что люди могли сконструировать такое… Такие… В общем, эдакое. Неземное.
Вот лайстоны — другое дело. Их никто не конструировал и потому они, почему-то, не вызывали чувства неосознанного неприятия. Хотя тоже находились совсем рядом, угрюмо возвышаясь метрах в тридцати от того места, где Виктор, сосредоточенно поджав губы, производил какие-то операции над, пятым уже по счету, хортом. Облитый мертвенно-потусторонним сиянием селайта Арданьян тоже выглядел совершенно чуждым человеческой природе. Как и самой Руслане, тихо пристроившейся неподалеку от него.
«Копии… Отражения… — думала она, наблюдая за тем, как Виктор кладет каплевидное металлическое тельце на реголит и то, медленно выходя из оцепенения, начинает скользить к черному отверстию норы, просверленной в грунте неподалеку от них. — Все мы — неясные туманные отражения. Жизни. Живых существ. Друзей и врагов. Самих себя. Вчерашних и будущих».
Арданьян тяжело поднялся с корточек и пару раз подпрыгнул, разминая затекшие колени. Прыжки его были замедленны и плавны. Нереальны.
«Отражение!» — снова тоскливо подумала Барбикен, молча наблюдая за ним. А Виктор уже поворачивал к ней свое немного хмурое лицо, встревожено вглядывался в ее глаза и несколькими широкими шагами преодолевал расстояние, лежащее между ними. Небольшое такое расстояние. Точно такое же, какому полагается лежать между двумя отражениями. Никогда, однако, не позволяя им слиться в единое целое.
— Ты чего загрустила, Руслана? — спросил у девушки, присаживаясь рядом с ней. — Все будет нормально. Поверь мне. Самое страшное уже позади.
Да, позади. И яростный бросок взбесившегося селайтового поля на нагромождение скал возле комплекса. И безжизненное тело Виктора, самортзировавшее удар ее тела об обломки камней. И щемящее чувство благодарности к нему за очередное свое спасение. И зло на эту нескончаемую серию спасений, когда поврежденный пульт почти перестал генерировать селайтовое покрытие, а изможденный организм требовал, требовал хотя бы одной искорки тепла, хотя бы одного глотка воды. Хотя бы одного-единственного глубокого, полной грудью, вздоха.
Там же, позади, оставалась и — самая черная из всех самых черных — зависть к Виктору, которого таинственные лайстоны почему-то не бросали наедине со смертоносным пространством, а продолжали заботливо укутывать мерцающим сиянием. Осталось позади и непреодолимое желание немедленной смерти, когда Арданьян тащил ее умирающее тело к ближайшим действующим обелискам, чтобы вымолить у них еще немного жизни. А из-за близкого горизонта выкатывалось зловещее яйцо знакомого космического корабля и, кувыркаясь, летело дальше, получив хороший пинок от какого-то загадочного союзника. А лайстоны уже взрывались ослепительным светом и укутывали тело Русланы спасительным теплом.
Все это осталось позади. Как и самое страшное: чешуйчатое тело Олега с безлицей головой, яростно и жестоко отрывающее Руслану от себя и бросающее прямо на агонизирующую лунную поверхность.
Девушка внезапно громко всхлипнула, вздрогнув всем телом и прижавшись им к плечу Виктора, который уже умостился рядом с ней. Юноша напрягся, но после мимолетной паузы расслабился и неуверенно обнял Руслану. А та даже не шелохнулась, наблюдая за тем, как каплевидный хорт юрко закатывается в свою узкую нору. Как шар в бильярдную лузу.
— Ну и что? — в конце концов, спросила непонятно у кого. — Чего мы ждем? Что будет дальше? Чем нам могут помочь эти крысы? Лунные крысы из нержавеющей стали, — вспомнила название романа Гаррисона и легонько провела ладонью по мускулистой груди Арданьяна. Словно на сталистость ее проверяла.
Мужская грудь, впрочем, на ощупь была самой обычной. Теплой. С чуть пульсирующим комочком сердца, скрытым в ее глубине. Или с тем, что имитировало этот комочек. Руслана снова в который раз поразилась болезненно-изощренному натурализму создателя этого механизма и непроизвольно отстранилась от него. В смысле, от механизма.
Арданьян почувствовал изменение настроения девушки и, чуть поколебавшись, снял руку с ее плеч.
— Чем они нам могут помочь? — повторил последний вопрос Барбикен. И сам себе ответил: — Многим, Руслана. Многим они нам помочь могут. Главное сейчас — перепрограммировать их немного. Беда только в том, что я никогда этим не занимался. Да и никто у нас этим почти не занимался. Родители, правда… Лет двадцать назад… После катастрофы… Когда смогли, в конце концов, хоть одного хорта на Землю отправить. Для восстановления связи.
— На Землю?.. — переспросила Руслана. — После катастрофы?.. Ты ничего мне не рассказывал об этом.
— Условие решения наших задач пока этого не предусматривают, — спокойно произнес Виктор. — Пока эти условия предусматривают не рассказы, а некоторые, вполне определенные, действия. Такие же действия, какие должны были выполнить мои старики для того, чтобы… Понимаешь, хорты в то время нападали на любую форму жизни. Это не значит, что они одичали. Нет. Их на это лайстоны запрограммировали. Я сам видел кошку, на которую напал хорт модели двух десятилетней давности. Внешне та оставалась живее всех живых. Да и по сути тоже. Но… Но скелет у нее стал металлоидным.
Виктор бросил на Руслану короткий взгляд:
— Хорт, нападающий на живой организм, не пожирал, а преобразовывал его костные ткани. Отец даже предполагал, что он тем самым учил эти ткани каким-то странным образом мыслить.
— Мыслить скелетом? — усмехнулась Руслана. — Оригинально.
— Да не совсем оригинально, — чуть поморщился Виктор. — Вот ты мне скажи, что такое кости скелета с точки зрения геометрии?
Барбикен только плечами передернула. Поэтому Арданьян продолжил:
— Топологически, и трубчатые кости, и наши позвонки являются ни чем иным, как псевдосферами Лобачевского в сочетании с двухполостными гиперболоидами. Ты же, вроде, математик! Должна соображать.
— Единственное, что я хочу сообразить, так это то, как живой выбраться из этой переделки и вернуться на Землю… не в форме скелета.
Виктор серьезно взглянул прямо в глаза девушки:
— Выберемся. Если станем действовать точно по заранее разработанной программе. С лайстонами, сама видишь, разобрались немного. Тебя, по крайней мере, спасли. На данном уровне — это главное. Было. Теперь главное — контроль над комплексом восстановить. Это — задача номер два. Пусть хорты с ее условиями разберутся. Мы же пока подождем, успокоимся, рассчитаем все…
