Веер (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Где же я?
Главное, не впадать в панику. Я с равным успехом могу быть на Тверди, на своей Земле или в Аркане. Мало ли на планете необитаемых мест! Главное то, что я пожелал оказаться «в сердце» функционалов. В том мире, откуда их корни.
Будем исходить из того, что мое желание все-таки исполнилось.
Усилием воли я заставил себя встряхнуться. Повертел в руках и отложил подальше автомат. Открыл прихваченный с тела солдата ранец.
И от души порадовался тому, что не сбылась моя мечта о патронах. В этой степи они были бы мне нужны, как в бане пассатижи.
Я поочередно достал из ранца следующие вещи:
Пластиковая фляжка примерно на литр с выдавленной надписью «Вода».
Три запаянных в фольгу брикета с надписями «Суточный рацион».
Маленькую аптечку — внутри шприц-тюбики, пеналы с таблетками, бинты. Была, к счастью, и инструкция по применению всего этого добра.
Металлический цилиндрик фонарика. Может сгодиться и как небольшая, но увесистая дубинка…
Тугой рулончик туалетной бумаги… и нечего смеяться, смеяться будете, когда вас, избалованного цивилизацией горожанина, прихватит нужда в чистом поле, где даже лопуха не растет, а трава соперничает остротой с осокой.
Три плитки шоколада — то ли они не входили в стандартный паек, то ли были каким-то бонусом. Шоколад был до боли знакомый: «Золотая марка», и я понял, что расстрелял русский спецназ с Аркана. От этой мысли на душе стало еще гаже.
Тоненькая брошюрка, озаглавленная «Выживание на Земле-3». Ну понятно. Инструкции для взятых в плен или потерявшихся солдат о том, как вести себя на Тверди. Будем считать, что у меня прибавилось туалетной бумаги.
Пластиковая кассета, из которой торчало еще три шприц-тюбика ярко-красного цвета. Одно гнездо пустовало. Боевой коктейль? Похоже. Один тюбик солдат вколол перед боем, остальные про запас.
Большая катушка с толстой белой ниткой. Почему-то без иголки.
Компас — стрелка с готовностью указала на местный север.
И вещь, безусловно, нужная, но в степи абсолютно бесполезная, — складной ножик с несколькими лезвиями, пилкой, открывалкой. Впрочем, пакеты с пищей надо вскрывать? Не рвать же их зубами? Значит, да здравствует ножик!
На всякий случай я еще потряс ранец — и был вознагражден вывалившейся из боковых кармашков мелочёвкой: коробок спичек, смотанная колечком леска с поплавком, крючком, грузилом и упаковка презервативов. Разумеется, арканцы не собирались насиловать гражданок Тверди, презерватив в армейском снаряжении одна из самых полезных вещей — им можно защитить ствол автомата от пыли, а спички от воды, в него можно набрать воду или, скрутив, превратить в неплохую резинку для самодельной рогатки. А рогатка — это уже возможность бесшумно и не тратя патронов поохотиться на мелкую птицу и зверье.
В общем, ранец я прихватил не зря.
Еще бы спальный мешок и палатку…
Собрав вещи обратно, оставив лишь компас, я не поддался искушению выпить глоток воды. Кто знает, как долго мне придется обходиться одной литровой флягой? В худшем случае — до конца моих дней. Унылый вид местной травы не внушал особого оптимизма.
Отстегнув от автомата магазин, я выщелкнул и пересчитал патроны. Негусто. Четырнадцать патронов — это для боя как в «Звездных войнах» маловато.
Хотя для безлюдной степи в самый раз. Я отрегулировал ремень и повесил автомат на шею, повесить его за спину мешал ранец.
Теперь надо было принимать решение, куда я двинусь. По моим внутренним часам еще был полдень, в крови кипел адреналин, и, по-хорошему, его стоило бы сжечь, прежде чем наступит темнота и поневоле придется лечь спать.
У меня был один-единственный природный ориентир — горы. На границе степи и гор куда больше вероятность найти воду, растения, жизнь. Может быть, людей.
С другой стороны, чем дальше от гор, тем больше шансов дойти до моря. А море — это уже однозначно жизнь.
Я постоял в нерешительности. Солнце садится на западе, горная гряда на юге. Лето, жара. Хочу ли я идти на юг?
Синяя стрелка компаса одобрительно кивнула.
Я пошел на север.
Не могло, не должно было быть случайностью мое появление в этом мире. Я как-то разбудил свои дремлющие способности, более того, стал равным Коте и прочим особым функционалам — кураторам, акушерам… У меня нет поводка, я могу открывать порталы в пространстве… вот только когда и почему это происходит?
Ну, насчет «почему» у меня ответа нет. А вот как насчет «когда»?
Первый случай — перепугавшийся Котя пытается меня задушить. Мертвой хваткой вцепляется в горло, я уже задыхаюсь, мне не спастись… и в беспомощной попытке отмахаться я наношу куратору чудовищный по силе удар. Котя вышибает собой дверь машины и падает на снег, смятая дверца виснет на нем жестяным воротником…
Ах, какие приятные воспоминания!
Что тогда происходило? Меня пытались убить. Страх, ярость, злость? Что привело в действие мои способности? Ситуация в общем-то очень похожа на нынешнюю…
Но ведь были и другие случаи!
Я замерзаю в ледяных пустынях Януса — и способности не появляются.
Меня окружают полицейские в Эльбинге — я ничего не могу поделать.
Зато в городе Орле, убежав от арканцев, я сажусь в такси. Ситуация в общем-то уже не критическая. Но я веду непринужденный разговор с водителем о местных дорогах, а потом и вовсе откуда-то узнаю совершенно ненужные мне подробности адюльтера, которому предается его супруга.
Значит, самое первое и напрашивающееся объяснение — ложное. Дело не в ярости. Я не добродушный доктор Джекил, превращающийся в свирепого Хайда. Тут что-то другое.
Все должно быть просто.
Даже проще, чем ярость и злость!
Я взмахнул рукой, будто ловя ускользающую догадку. Казалось, что стоит мне понять механизм «включения» способностей функционала — и я пойму что-то куда более важное. Пойму основы их силы, пойму нелогичность всех параллельных миров с их многочисленными совпадениями и не менее многочисленными различиями.
Что еще было общего в трех ситуациях?
Два раза под угрозой была моя жизнь. Один раз… один раз я оказался перед выбором. Вернуться в Москву или продолжить путь в Харьков.
Теплее?
Еще как теплее!
Польские пограничники не смогли бы меня задержать, Котя следил за происходящим. И на Янусе — то же самое. Но самое главное — у меня не было никакого выбора. Я был вынужден уйти в ледяные пустыни, я не мог убежать от полицейских. Я просто следовал единственно возможному пути.
А эти три раза я выбирал.
Умолять Котю о пощаде — или попытаться дать отпор.
Вернуться в Москву — или ехать в Харьков.
Сдаться арканцам — или вступить в безнадежный бой.
Выбор. Развилка моей судьбы.
Аркан управляет мирами, направляя их развитие в том или ином направлении. Выдернут из истории Сервантес — и нет Дон Кихота с Санчо Пансой. Нет того небольшого изменения в мозгах сотен и тысяч его современников, образованных и культурных людей, что пошатнет позиции церкви, напрочь покончит с эпохой рыцарства и средними веками. Ренессанс протекал чуть иначе, церковь сохранила позиции, технический прогресс затормозился. Исчезнув из реальности, Дон Кихот все-таки победил все ветряные мельницы на свете…
Но, ирония судьбы, более сильная церковь Тверди сочла допустимыми биологические исследования!
Нет, наверное, развилка произошла не только и не столько из-за неудачливого испанского писателя. Было еще множество факторов — от Цезаря, не преданного Брутом, и до Черчилля, писавшего философские трактаты вместо политических мемуаров. Но в любом случае это метод работы функционалов — точечные изменения в истории, вмешательство в судьбы отдельных людей. И, видимо, способности функционалов тоже связаны с процессом выбора. Каждый раз, когда я оказываюсь перед выбором в своей судьбе, серьезным выбором, а не дилеммой «чай пить или кофе», я получаю назад свои силы.
Что, впрочем, вовсе не гарантия правильного выбора.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом. Небо быстро темнело, загорались звезды. Я остановился и еще раз осмотрелся. Идти в темноте по звездам? Чтобы потом лишиться сил и упасть под палящим солнцем?
