Журнал «Если», 2005 № 09 - Арсеналь Леон (читаем книги онлайн .TXT) 📗
– И вот так ты надеешься выжить? Именно так ты будешь действовать, когда какая-нибудь зеленая скользкая штука бросится на тебя? Руки по швам, Хуарес, когда я с тобой говорю!
Он жил в вечном страхе. Да, теперь я знаю, что страх преследовал его, это была самая настоящая паника. А мы расплачивались за его страх. Он вымещал его на нас, как когда-то выместил на том новобранце, который покончил с собой. Мне не было жаль беднягу, ведь тот, кто не намерен выжить любой ценой, не заслуживает иного обращения. Тебя могут обзывать самыми последними ругательствами, но жизнь – это единственная твоя цель, и лишь за нее ты должен цепляться. Нет ничего более ценного, чем жизнь. Да, он боялся нас, и вовсе не потому, что мы могли убить его. Не знаю почему, но он нас боялся. Теперь я часто вспоминаю его крохотные глазки, похожие на голубые щелки, в которых нельзя было разглядеть что-либо, кроме страха. Этот тип наверняка наложил бы в штаны, если бы не боялся опозориться перед нами.
– Мне по барабану то, что может сделать бортовой комп! Я должен научить вас выживать своими собственными силами, даже если ради этого мне придется убить кого-нибудь из вас!…
И он хорошо нас натаскал. Да, человек с носорожьей челюстью научил нас выживать. Покуривая свои вонючие сигареты, он научил нас, как самим постоять за себя. Пуская в ход свои гипертрофированные бицепсы, он наделил нас умением выбираться живыми из самой опасной ситуации, какую он только мог представить своим скудным умишком. Он научил нас всему.
Вот козлы! Они нападают на меня. Наверное, полностью спятили, раз не могут придумать чего-нибудь получше, чем набрасываться на меня… Вот и чудесно, именно это мне было нужно. Сейчас они снижаются. Что ж, пусть узнают, как иметь дело с камикадзе.
– Комп, режим атаки. Отклонение один-три-пять. Давай.
Эта железяка – просто чудо, в этом нет сомнений. Тем более, после того усовершенствования, которое проделал с ней Ревун. Турболет резко взмывает вверх, и они лезут вверх за мной. Они еще не знают, что их ждет. Вот они, прямо подо мной. Черт, плохо дело: у них лазеры. Ну и ладно…
– Комп, полный стоп. Давай.
Вот так, прекрасно. Машина камнем рушится вниз, а они продолжают набирать высоту. Давайте, давайте, малыши. Успеете наделать в штаны перед смертью. Я вновь испытываю полузабытое ощущение охотника. Боже, сколько же времени прошло с тех пор, я даже успел забыть, каково это, а это так здорово!… Земля все ближе, ближе… Еще немного, еще…
– Комп, вверхполнаямощьдавай!
И я опять набираю высоту. Они по-прежнему внизу и полностью сбиты с толку. Хороший залп на высокой мощности. Слишком просто для них. Посмотрим, удастся ли нам повтор. Противник переворачивается, явно намереваясь сопротивляться. Залп! Тебе не больно, дружок? Прекрасно. Ты шустрый, намного шустрее, чем твой товарищ, который уже превратился в груду расплавленного металла и сожженной плоти. Хороший ответный выстрел, он чуть не достал меня. Повернись-ка, приятель, вот так, хорошо…
– Комп, огонь-три на поражение цели. – Я выжидаю несколько мгновений. – Давай!
Колпака кабины, этой драгоценной герметичной стекляшки, как не бывало. А теперь еще пару… Подожди-ка, декорации меняются. Гениально! Мы влетаем в участок Шоссе, где нет кислорода. Я вижу, как он корчится и изгибается в тесном пространстве кабины. Потом его лицо зеленеет. Наверное, в воздухе содержится какой-то яд. Его турболет теряет управление. Сейчас он упадет. Если мне хоть капельку повезет, он рухнет на Шоссе, и тогда, если турболет не взорвется, я смогу слить горючее из его бака.
Славная получилась охота. Бедняги, им не следовало нападать на меня. Кажется, они были из компании «Стресс», судя по бортовым эмблемам. Но это уже не имеет значения.
Хороший выдался денек.
– Скажите мне одну вещь, Шнейдер, почему – именно мы?…
Врач взглянул на него из-за стекол своих очков – анахронизм, который, по его мнению, годился в качестве защиты от пациентов.
– Что вы имеете в виду?
– Вы прекрасно знаете, о чем я. Почему компании набирают своих разведчиков из отребья?
Врач пожал плечами и скрестил руки на груди. Толстыми пальцами побаранил по предплечьям.
– Ну, это сложный вопрос. Просто, как показал опыт, лица с определенными умственными патологиями адаптируются к изменениям окружающей среды на Блюейуэй лучше, чем… гм… нормальные люди.
– Ну да. Нормальный человек давно бы спятил. А с нами этой проблемы не возникает. Мы и так уже психи, дальше некуда.
Врач вынул изо рта потухшую трубку и вновь поджег табак в ней. Еще один анахронизм – наверное, тоже выполняет защитную функцию. Облако сизого дыма наполнило помещение. Приятный запах.
– Не совсем так. Я бы сказал, что ваш разум – ввиду его особых характеристик – лучше подготовлен к резким изменениям обстановки, которые типичны для Блюейуэй.
– Обстановка для психов, да? Обстановка без всякой логики, без целесообразности. Как мы сами.
Трубка погасла. Врач снова принялся раскуривать ее.
– Скажите, а почему вы согласились на эту работу?
– Это лучше, чем камера три на четыре, обитая мягким поролоном. Полагаю, лучше этого может быть даже инопланетный дурдом.
Я стою здесь уже почти полчаса. Вскоре пластиковый голос компа сообщит мне, что я исчерпал лимит времени, отпущенный для остановок. Пусть он засунет этот лимит себе в задницу! Я никогда не думал, что это может произойти со мной. Всю жизнь мне не везло, так почему же должно было повезти на этот раз?
Боже, что я делаю! Я отдаю компу команду трогать с места, а на развилке свернуть вправо. Я еще не верю своим глазам, настолько это нереально. Но турболет послушно уходит вбок, и мы покидаем Шоссе. Развилка. В конце ее будет Дверь, а это означает обратный билет домой. Это нереально, я знаю.
Через несколько метров после поворота от Шоссе не остается и следа. Я знаю, что оно там, слева от меня, но я его уже не вижу. Небо тоже куда-то исчезает, и вокруг меня остается лишь развилка и темнота. Я нервничаю, мои руки потеют и дрожат. Это нереально, я знаю.
Время течет, течет, течет, но ничего не происходит. Только дорога, только развилка, только неразборчивые тени вокруг меня. Нет ни неба, ни земли. Только развилка и мрак. Моя одежда пропитана потом. Комп спрашивает меня, нужно ли мне успокоительное. Он говорит, что мое сердце бьется слишком часто. Пошел в задницу, не нужно мне никакое успокоительное! Я хочу увидеть ЭТО, находясь в полном сознании и оставаясь самим собой.
Турболет останавливается. Что-то мешает ему двигаться дальше. Вытираю пот с лица и вижу ее. Дверь. Вот она. Боже мой, это же Дверь! И я выберусь из этого инопланетного дурдома и вернусь домой! Надо только включить гамма-лазер и подняться на орбиту. Там меня подберет корабль Компании. Мне заплатят и доставят на Альбрес.
Вот она, передо мной. Стоит неподвижно. Мой обратный билет. Билет – куда? На самом деле нет такого места, куда стоило бы отправиться. В другой дурдом, в карцер или в то, что идиоты называют реальным миром? Обратный билет. Чтобы вернуться в безумие. Билет для возвращения к монотонности, к серости, к пустым, бездумным лицам. Билет для возвращения в пропасть, в мир без тех глаз, которые я своей рукой закрыл навеки. Дверь. Приговор к возвращению в чужой мир.
Комп вызывает меня. Он просит разрешения связаться с Компанией и доложить об обнаружении Двери. Приказываю ему подождать. Он подождет, но несколько минут, не больше. А потом, хочу я этого или нет, он выйдет на связь с Компанией.
У меня мало времени. Надо решаться. Проверяю состав воздуха снаружи. Там немного холодно, но можно дышать. Открываю колпак кабины. Выпрыгиваю из турболета. Голос компа осведомляется, куда это я собрался. Ему-то какое дело? Подхожу к Двери. Она выглядит как обыкновенная дверь, таких миллионы, вот только стоит она неподвижно посреди пустоты. Я долго гляжу на нее. Позади меня комп завывает, как сумасшедший. Он говорит, что свяжется с Компанией, и если я не вернусь в турболет, то меня не смогут забрать отсюда. Идиот. Тупая машина.
