Психоисторический кризис - Кингсбери Дональд (читать книги регистрация .TXT) 📗

Имя подрывного агента никогда не должно попадать в банки данных Второй империи, это смертельно опасно, потому Хиранимусу Скоджилу всегда приходилось пользоваться псевдонимами, а биологическую структуру прятать под генетическими масками. Впрочем, проблема была не слишком велика — поддерживая порядок в Галактике со столь колоссальным населением, странствующие ревизоры империи обычно игнорировали отдельных индивидуумов, обращая внимание лишь на статистические закономерности. Так что под своим настоящим именем сей стройный молодой человек двадцати пяти лет не числился ни в одном Общем регистре — ни на Светлом Разуме, ни в каком-либо из центральных секторов. Но как Мурек Капор…

Большинство людей рассматривали свой пам, который носили на затылке, в воротнике или шлеме, лишь как дополнительный источник информации, связанный с мозгом через настраиваемый психозонд и позволяющий быстро получать данные, просматривать изображения или выполнять трудоемкие аналитические операции. Со Скоджилом все было иначе. Его уникальная «персональная память» была специально сконструирована, чтобы хранить в себе вторую личность.

Сейчас, спустя четыре года, Хиранимус Скоджил уже наполовину верил, что он Мурек Капор, бродячий учитель, который выгодно устроился в горах Большого Острова на Агандере, обучая высшей математике не по годам развитого мальчика. Настоящего Скоджила раздражала искусственная личность, которой его снабдила группа Надзора, действовавшая в Ульмате. Капор предпочитал наблюдать, а не действовать. А Скоджил не мог просто наблюдать. Человек — это то, что он делает. Недостаточно следить за реализацией плана, ход которой просчитан еще сто пятьдесят лет назад. Агент должен уметь реагировать на события. Все успешные кампании корректируются прямо на поле битвы.

И что особенно неприятно, это странное существо, Капор, могло аннулировать если не мысли, то все рискованные действия Скоджила. Правда, в случае крайней необходимости, да и просто так, Скоджил был способен взять верх над паразитом, но это требовало таких невероятных усилий, что в обычных обстоятельствах было проще отдать бразды правления «ему». А Капор по своему характеру был созерцателем, нерасположенным участвовать во всеобщей «мышиной возне», и даже не мечтал дать Галактике новый импульс. Это был задумчивый, погруженный в себя тип, чьи планы не простирались дальше послеобеденной прогулки.

Как приятно пройтись сегодня по склону холма! Огненные деревья здесь растут прямо из руин древних построек, а камни так обкатаны в волнах времени и так заросли душистыми папоротниками, что уже невозможно угадать, зачем их сюда положили. Даже не хочется отсюда уходить…

Кто бы сомневался! Конечно же, проклятый Капор нисколько не возражает против одиночества!

Он с трудом пролез под карминно-красными ветвями и оказался в живописной уединенной рощице. Как здесь хорошо! Скоджил удивился сам себе. Похоже, он тоже начинал получать удовольствие от этих прогулок. Черт! Черт побери весь Великий Космос! Разлагающая привычка Капора быть всем довольным все сильнее прилипает к нему!

Земля в центре Города Праведных считалась слишком священной, чтобы на ней строить. Даже сами гандерийцы спорили почему. Капор не стал бы даже интересоваться — это было не в его характере, но Скоджил старался не расслабляться и тренировать свой ум, пытаясь проанализировать каждую любопытную деталь новой для себя культуры в психоисторическом аспекте. В конце концов, он тоже адепт Смитоса, хоть и назначен на менее ответственную практическую работу, так как не специализировался по теории.

За эти годы он, должно быть, сотни раз проходил через парк, но так и не смог узнать ничего существенного о его истории. Тайные раскопки и датировка находок позволяли утверждать, что катастрофа случилась девять тысяч лет назад — это хорошо согласовалось с результатами культурологического анализа по Эсфо-Найфину. Возможно, то была эпоха великих кампаний императора Дайджина Смелого, когда Первая империя уже расползалась на полгалактики.

Гордости Агандера был нанесен тогда сокрушительный удар — этого не могло случиться с нами! За прошедшие тысячелетия в результате нормальной дисперсии и иммиграции от психологического шока не должно было остаться никаких следов выше уровня шума, но только не здесь. Высокий индекс изоляции Агандера, по-видимому, доминировал в основных уравнениях. Гандерийская культура оказалась как бы замороженной во времени в момент ее величайшей трагедии. Данные о прошлом, полученные из разных источников, противоречили друг другу. Некоторые из рассказов просто не могли соответствовать действительности или были составлены из эпизодов событий, разделенных тысячелетиями. Историков Агандера мало занимала истина. Главным был сюжет, драматизм и эмоции. За столетия поправок и переписывания легенды приобрели налет правдивости и пользовались доверием, несмотря на то что были явно сработаны из совершенно разнородных и противоречивых материалов. И они год за годом неизменно подпитывали национальный характер гандерийцев с его легендарным упорством и неуправляемостью, что так удачно отвечало целям Надзора.

Скоджил то и дело давал себе слово, что когда-нибудь встанет пораньше и прямо с утренней вахты вплотную займется поисками более надежных источников информации о старых битвах. Для этого, возможно, пришлось бы отправиться в самый центр гигантской спирали Галактики и порыться в архивах катакомб Светлого Разума. Но что, если нужные ему записи не пережили Великого Опустошения? А кроме того, Светлый Разум и сам был бурлящим котлом сомнительных легенд. Кому там дело до бредовых фантазий, касающихся истории другой планеты! А здесь, на Агандере, высокопарные поэтические саги вовсю воспевали героические битвы, долгие осады, дерзкие вылазки против атакующего имперского флота… последнюю оборону смертников арьергарда… духов погибших, шепчущих детям о своих славных подвигах. На самом деле все было, конечно же, проще: прибытие небольшой флотилии с имперскими символами, рядовая операция по зачистке в ходе кампании по умиротворению Ульмата… удар из космоса по командному центру, нанесенный одним-единственным кораблем… возможно, час-другой свирепой бойни… Время стерло подробности.

А теперь, спустя девять тысячелетий, вечнозеленые папоротники и величественные огненные деревья царили над одним из забытых кладбищ человечества. Лучи солнца, пробившиеся сквозь завесу листьев, склонялись, подобно сияющим церемониальным мечам, в знак почтения к древним могилам. А где победители? Ирония судьбы… Даже сама Первая империя давно мертва, а ее свирепые императоры превратились в благородных мифических героев.

Выйдя из огненного леса, Хиранимус Скоджил начал спускаться по склону холма сквозь заросли высокой травы. Его внимание привлекла далекая стремительная мелодия — она доносилась из небольшого амфитеатра. Там, внизу, руины уже не ассоциировались с империей, это был уже более поздний район застройки. Сам амфитеатр относился к временам Междуцарствия, когда Агандер некоторое, впрочем, весьма недолгое, время не подчинялся никаким империям.

Скоджил выбрал местечко на каменных ступенях, на самом верху, и уселся. Он оказался единственным слушателем. На Агандере музыкантом был практически каждый. Они или создавали свои собственные инструменты с особым гармоническим рядом, или использовали традиционные старинные виолы и цветомузыкальные устройства, конструкции которых передавались из поколения в поколение. И даже подозрительный чужак-пришелец мог послушать их в свое удовольствие — с верхних ступеней амфитеатра.

Ах, как это чудно — прислушиваться к тонким гармоничным звукам среди приближавшихся сумерек! Заманчиво… Какой-нибудь Капор мог бы, пожалуй, и осесть здесь, в галактической глуши. И многие другие тоже. Агандер — не самый могущественный мир в созвездии Ульмат, но, без сомнения, самый приятный. Жалованье учителя достаточно солидно, господин Оуза, хоть и держится несколько отчужденно, вполне разумный человек, а странные консервативные обычаи Агандера содержат в себе столько внутренних достоинств, что вполне могут очаровать человека на всю жизнь.