Альтер эво - Иванова Анастасия (книги онлайн читать бесплатно txt, fb2) 📗
Хотя рассказывать о том, о чем он хочет услышать, куда неудобнее.
– Ты сказал, что можешь мне помочь, – негромко произносит она, глядя в темный угол с кучкой мусора, кирпичной крошки и какой-то пакли.
– Вполне вероятно, что могу, – подтверждает Эль Греко. – Только до сих пор ты еще ничего не попросила.
Майя вдыхает поглубже и прыгает.
Сперва грянул день «К», и это было… что-то страшное. Пожизненное кредитование ввели после него. И мама и папа тут же взяли им со Степаном все, что могли взять. После увиденного они могли представить себе единственную стратегию достижения успеха – минимизировать ущерб, подстраховаться со всех сторон. Открыли все три направления из трех, каждому. Здоровье, недвижимость, образование – для Степана. Для нее – здоровье, недвижимость и дети. Железная логика.
В итоге она окончательно рассорилась с родителями в двадцать, когда стало ясно, что ее тогдашняя тупиковая работа в сфере быстрого питания – это уже почти самый-самый предел, еще немного – и пик карьеры достигнут. Выжала свой кредит почти досуха, купила замечательную – правда, бесподобную – квартиру и переехала. А кредит Степана сейчас утекает в кассу «Новой жизни» – да и ладно на самом деле, лишь бы ему там помогли.
Эль Греко слушает безмятежно и внимательно, и она рада, что в такой темени толком не видит его лица – надеется, что в обратную сторону это тоже верно.
– Это называется «удалить»? – спрашивает он, когда она заканчивает, и Майя бесится: можно подумать, он правда не знает.
– Может быть, я знаю. Но может быть, я хочу услышать, как об этом рассказываешь ты.
Ну пускай. Ладно. Это называется «удалить». Один-единственный способ улучшить состояние своей кредитной линии – если, конечно, не рассматривать варианты с чудесным наследством или инопланетянами. Найти созаемщика и заключить формальное кредитное партнерство со слиянием линий в пользу одного из партнеров. Линия второго, партнера-донора, закрывается, человека удаляют из страховых списков и… Ну вот, удаляют. Вещь еще более редкая, чем вступление в законный брак – а по нынешним меркам это что-то да значит, – но вполне легальная.
Переводя дыхание, Майя поворачивает голову к окну без стекла, в котором маячит метелка молодой березки. Отчего-то ей начинает казаться, что в комнате раньше не было окна.
– Легальная – если со стороны созаемщика имеет место добрая воля, полагаю, – роняет Эль Греко.
Майя сильно краснеет. Да, верно. Но в ряде случаев добрую волю можно обменять на что-то другое, что в данный момент имеет для твоего партнера бо́льшую ценность. Нередко такой вещью оказывается, к примеру, орто. Просто так ни один человек в здравом уме никому свою линию не уступит. Никому. Кредитная линия – это твоя сердечная жила, твоя кровь.
Она мимоходом вспоминает о Степане, все кредитные средства которого сейчас уходят на реабилитацию, поскольку латать дыры, оставленные орто в центральной и периферийной нервных системах, мышцах и костях – дело, мягко говоря, недешевое. Об Агнесе, все внимание, силы и финансовые возможности которой поглощают долгожданные близнецы – как и должно быть, конечно же. Вот потому-то даже у самых близких о таких вещах не просят.
– Я вижу в этой системе широкий простор для коррупции, – замечает Эль Греко. – Как по-твоему? Если можно просто взять в прокат оружие, выйти на улицу, приставить его к голове первого встречного и превратить его… в твоего кредитного донора?
Ну да, конечно. Но это, естественно, незаконно. И в покрытом районе ты так вести себя не станешь. Плюс к тому добрая воля должна все же проявиться в мере, достаточной для того, чтобы прийти в банк, подписать несколько стопок бумаг, оставить отпечатки пальцев, сканы сетчатки, образцы ДНК. А кредитная линия у орто-аддикта – совсем не лакомый кусок: страховки у него уже нет, процентная ставка бешеная. Это не механизм обогащения. Это – средство последней надежды.
– Значит, раз ты решила прибегнуть к этому средству, тебе это жизненно необходимо. В чем же дело? Больные родители? Что-то с ребенком? – тон у Эль Греко совершенно дружеский, но не издевается ли он? – Помочь брату? Для чего тебе нужен этот кредит?
Майя стискивает зубы. И объясняет.
Несколько минут оба молчат.
Майя снова смотрит на окно. Ну не было же его. Когда она впервые вошла в эту комнату, здесь были ровные голые стены. А теперь – окно. Что за хрень?
Эль Греко улыбается.
– И все-таки, пистолет – зачем? – Майя снова таращится в окно и не столько видит, сколько угадывает, как он по-птичьи склоняет голову набок.
– Для самозащиты, – еле разборчиво бормочет она.
Ей очень неловко.
Проходит еще пара мучительных минут, и вдруг – Майя опять скорее чувствует это, скорее ощущает дуновение прохладного воздуха и слышит, чем видит, – на оконную раму приземляется ворона. Перекрутившись на стуле, Майя видит готический контур птицы на фоне более светлой улицы. Где-то вдали негромко включают радио. Ворона делает пару приставных шагов к стене и встряхивается всем телом.
Эль Греко тоже смотрит на ворону и – Майю это еще больше нервирует – улыбается во весь рот.
Хватит. Зачем ей нужно еще одно кредитное направление – это ее дело.
– Так ты поможешь? – прямо спрашивает она, догадываясь, что сейчас услышит цену, которую будет не в состоянии заплатить.
– Вернись в прокатную фирму, где брала оружие, – отвечает Эль Греко. – Тебе нужен тот же приемщик, который оформлял договор с тобой. Приходи к нему и скажи… Да, впрочем, можешь ничего не говорить.
– Что? – Майя отворачивается от вороны и таращит глаза на мутанта. – В каком смысле – ничего?
Эль Греко цокает языком и поднимается со стула:
– Да, понимаю, это немного не… Хорошо, скажи ему, что ты хочешь арендовать еще один пистолет. На этот раз советую брать «хеклер и кох», облегченную версию, у них есть такая. Он в целом компактнее, удобнее для женщины и не оттягивает карман. Хотя носить огнестрельное оружие в кармане я в любом случае не рекомендовал бы.
– Зачем мне еще один… – ошеломленно выдыхает Майя, но Эль Греко уже направляется к двери в соседнее помещение. – Подожди, а потом что?
– Потом мы увидимся еще раз. Но это будет не скоро.
С этими словами он скрывается в соседней комнате. Майя ждет несколько минут. Потом встает, идет туда же, заглядывает за дверь.
Почему-то так ей и казалось.
Она возвращается, идет к коридору, на пороге оглядывается посмотреть на ворону и на мгновение ловит сверкнувший в глянцево-черном глазе блик.
Оказавшись дома, Майя не выключает оксану – и вообще за весь вечер не говорит ей ни единого дурного слова, хотя оксана буквально бомбардирует ее акустическим спамом, напоминая про счета, зачитывая вслух все набросанные на айпи рекламные листовки (хотя, по идее, должна была удалять такую корреспонденцию, не открывая), цитируя важные новости из ленты (Анже, с которой вы учились с третьего по пятый класс, завела себе очаровательного котеночка, хочешь посмотреть фотографии?). Оксана – продажная электронная тварька, но она привычная. Возвращает к нормальности.
Стоя под струями воды, Майя думает. Заодно это помогает сдерживать панику: у нее фобия, хотя душ – это совсем не страшно, это же не ванна и не бассейн, не озеро и не море, но она все равно каждый раз слегка напрягается, так что обязательно думать или вспоминать что-то.
Ей показалось, или этот мутант знал про Степана? Про то, где она брала ствол… И про все то, про что задавал вопросы – вообще про все. Он из внутренних дел? Из безопов? Ай-ай-ай, как неловко получилось.
Обсушившись, она смотрит на себя в зеркало (а ей ведь почему-то казалось, что она повыше ростом), снова выходит на свой любимый балкон с расчерченным квадратами видом на деревья и кусочек неба – вид на самом деле очень красивый.
На небе начинает закручиваться багровая спираль.
Из лиловых, малиновых и рыжих облаков, что наслаиваются на тяжелые темно-фиолетовые, к земле протягивается тонкое вихрящееся щупальце – точно канатик-халаза в яйце, точно телепортационная трубка, точно молния, сделанная из тучи.
