Призрачный сфинкс - Корепанов Алексей Яковлевич (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Устроившись в «позе лотоса», она попробовала очень-очень осторожно прикоснуться к своим воспоминаниям – нет, не к тому страшному сну, о котором она запретила себе думать, а к другим, касающимся прежней ее жизни.
Но у нее ничего не получилось. Словно воздвиглась в памяти глухая стена, отгородив ее-прежнюю от теперешней. Она знала, что находится не на Земле, а на Марсе, знала, что она нанотехнолог, что умеет управлять посадочным модулем и водить марсоход – но этого было слишком мало. Она не сомневалась в том, что должна знать и помнить неизмеримо больше – и внезапно поняла, в чем здесь дело.
Она была нездорова. Возможно, оттого, что подверглась воздействию каких-то неизвестных местных факторов.
«У меня какие-то психические девиации, – подумала она, растерянно блуждая взором по представляющейся ей почему-то угрюмой громаде Сфинкса. – Надо вернуться в модуль и лечь. Заснуть – и постараться проснуться здоровой…»
Неуверенно поднявшись на ноги, она, прежде чем направиться к летательному аппарату, обвела взглядом близкий горизонт – и вдруг увидела одинокую человеческую фигуру, бредущую по равнине со стороны древнего испарившегося океана. Человек медленно приближался, и было видно, что тело его полностью обнажено.
Она стояла, опустив руки, и смотрела, как он подходит все ближе и ближе, и прислушивалась к своим чувствам. Чувства молчали… нет, колыхнулось поначалу что-то, похожее на легкое удивление, мелькнула тень любопытства – и пропала. Словно не живым человеком она была, а зомби, которому неведомы ни радость, ни печаль, ни страх, ни удивление…
Человек был не очень высок ростом и крепко сбит, на его смуглом лице отливали золотом отрешенные глаза. Он, казалось, нисколько не стеснялся своей наготы и, остановившись в пяти шагах, даже не пытался прикрыть рукой свое не весьма внушительное, но все-таки довольно приличное мужское достоинство.
Когда человек улыбнулся и произнес несколько слов на совершенно незнакомом ей певучем языке, она поняла, что это марсианин. Настоящий марсианин, что бы там не говорили ученые о невозможности разумной жизни на Марсе.
– Илла, – полупропел марсианин и плавно повел покрытой легким загаром рукой в сторону Сфинкса, словно приглашая ее туда. – Илла, лао гелли итиоэль…
Она послушно шагнула к нему и вдруг замерла, оглушенная, пораженная еще одним словом, одним-единственным словом, которое он произнес.
– Элси… – пропел марсианин.
И – рухнула глухая стена! Воспоминания сворой сорвавшихся с цепи бешеных псов понеслись в ее сознании, и она закричала от дикой боли, почувствовав, как вновь и вновь терзают ее плоть острые зубы мохнатых лесных чудовищ. Монстры с корнем выдирали ее волосы, рвали когтями комбинезон, с урчанием выгрызали куски мяса, с жутким хрустом дробили кости… Боль была невыносимой, и она заходилась в безумном крике, запрокинув лицо к почерневшему небу с черным диском зловещего солнца – нет, не солнца, а жуткого светила ада! – и отступала, пятилась от марсианина, в котором она узнала Майкла Савински.
Бежать! Бежать! Бежать с этой сумасшедшей планеты, от этого каменного марсианского чудовища, преобразившего Майкла, поглотившего Аллана, Уолтера и Ральфа – и убившего Ральфа! И пытавшегося убить ее – Элис Рут…
Бежать!
Элис, не переставая кричать от боли (или от воспоминания о пережитой боли?), резко развернулась и бросилась прочь от золотоглазого подобия человека, к посадочному модулю. Майкл Савински продолжал стоять на месте, бесстрастно глядя ей вслед, и губы его чуть заметно шевелились, шепча слова древнего языка, слова, которые с прадавних времен не звучали под этим холодным небом.
Элис бежала, перепрыгивая через камни, хватая ртом обжигающий легкие воздух – в воздухе едва уловимо витал запах больницы. Все ближе и ближе был открытый люк модуля, все ближе и бли…
…Неспешно поглощавшие свой завтрак воины оторвались от мисок, услышав отдаленный грохот гранат и стрельбу. Испуганно задергали головами расседланные кони. Аллан Маккойнт и Уолтер Грэхем молча обменялись взглядами. Маг Ольвиорн побледнел и закрыл глаза. Нокеры недоуменно повернулись к мертвому лесу.
Все были неподвижны, все прислушивались – а потом стрельба стихла и на лагерь упала темнота. Не опустилась, а именно упала, обрушилась, как падает в пропасть глыба, как врезается в землю вошедший в смертельное пике истребитель. Темнота навалилась, не дав возможности прозвучать ни одному изумленному или испуганному возгласу.
И тут же рассеялась, испарилась – так мгновенно исчезают капли воды на раскаленной сковороде. Один кадр сменился другим. И оказалось, что рассеянный или нетрезвый киномеханик не так склеил ленту, потому что очередной кадр оказался из совсем другого фильма…
Ропот пронесся среди таэльринских воинов, и они повскакивали на ноги, озираясь, позабыв про свои миски и ложки.
Не было больше вокруг изломанных временем скал, не было мертвого леса. Отряд Рандера в полном составе, вместе с ранеными и конями – так же как и лонд Гарракс, оба американца, маг Ольвиорн с помощниками и Подземные Мастера – оказался на каком-то пустыре, поросшем блеклой, выгоревшей на солнце травой. Чуть поодаль, в низине, трепетала листьями на легком ветру реденькая рощица; среди зелени то тут, то там виднелись вкрапления желтого и багряного цветов – любимых цветов осени. С противоположной стороны пустырь упирался в высокий, некогда белый, а теперь почти полностью грязно-серый забор, сооруженный, как определили не верящие своим глазам астронавты, из железобетонных плит; возможно, такие ограждения воздвигали и где-нибудь на планетах Сириуса или Бетельгейзе, но вообще они были в ходу у цивилизации землян. По ту сторону забора вздымалась в бледно-голубое небо высокая труба из красного кирпича, отчетливо выделяясь на фоне белого, в потеках, длинного шести– или семиэтажного здания, не очень похожего на жилой дом. Скользя взглядом по одинаковым как близнецы окнам с решетками, и Аллан Маккойнт, и Уолтер Грэхем предположили, что перед ними либо тюрьма, либо – и скорее всего – психиатрическая лечебница, потому что ограждение тюрьмы должны были бы украшать несколько рядов проволоки.
Зажатый между чахлой рощей и забором пустырь с одной стороны переходил в огороды, а с другой стороны оканчивался заваленным всяким мусором кюветом, примыкающим к неширокой дороге, покрытой серым, в глубоких выбоинах асфальтом. Дорогу обрамляли высокие деревья, стволы которых до половины человеческого роста были вымазаны или покрашены чем-то белым, а дальше, еще за одним пустырем с покосившимися, похожими на футбольные воротами, стояли пятиэтажные дома, плоские крыши которых были утыканы штырями телевизионных антенн; кое-где на балконах обосновались и круглые тарелки спутниковых антенн – и участники Первой марсианской смогли почти уверенно предположить, что неведомая сила вернула их на Землю – если только они не попали в очередной сон Марсианского Чудовища…
Но куда, в какой уголок Земли занес их чужой и чуждый сверхразум?
По выщербленному асфальту время от времени, тарахтя колесами по выбоинам, проезжали легковые автомобили и грузовики – но астронавты не находили среди них знакомых марок… хотя нет – вот полным ходом пролетел мимо пустыря, словно удирая от полиции, темно-синий джип-«чероки»; за ним, сипя мотором, тащилось нечто тускло-кремовое, напоминающее итальянский «фиат».
«Возможно, Балканы?» – подумал Аллан Маккойнт.
«Какой-то осколок советской империи зла, – подумал Уолтер Грэхем. – Может быть, эта… Чечня… Что там еще, кроме Москвы? А, Чернобыль… А может, Санкт-Петербург? Нет, что-то непохоже, провинцией отдает…»
Ошеломленные, ничего не понимающие воины Рандера молча таращились на автомобили. У самого Рандера был такой вид, словно он только что получил сильный удар по голове. Выражение его лица очень походило на выражение лиц обоих нокеров. Помощники мага Ольвиорна выглядели нисколько не лучше, и только сам Ольвиорн, кажется, сообразил что к чему. С любопытством разглядывая окружающее, он подошел к американским астронавтам и произнес несколько слов. Эти слова прозвучали как вопрос, но Аллан Маккойнт и Уолтер Грэхем ничего не поняли – маг говорил на каком-то неизвестном им языке.
