Свободное владение Фарнхэма. Пасынки Вселенной - Хайнлайн Роберт Энсон (бесплатные серии книг txt) 📗
Но приборы, приборы! Да, вот чему стоило отдать своё сердце! Он ведь взялся за дело, перед которым спасовал бы любой грамотный землянин, заведомо зная, что управление звездолётом требует глубокой подготовки и богатого опыта полётов на более простых кораблях.
Но Хью Хойланд этого не знал. Поэтому он смело взялся за дело и добился своего.
На каждом шагу ему помогал гений создателей этого корабля.
Управление большинством механизмов всегда основано на простейших движениях: вперёд-назад, направо-налево, вверх-вниз и бесчисленном множестве их комбинаций. Настоящие трудности в работе с механизмами и машинами лежат в их эксплуатации, ремонте, профилактике и обслуживании.
Однако приборы и двигатели звездолёта «Авангард» не нуждались в ремонте или замене сносившихся частей. Их изощрённость превышала обычный уровень, движущиеся детали в них вообще не использовались, и трение не играло роли; они не нуждались в настройке. Хью никогда бы не смог разобраться в этом оборудовании, никогда не научился бы ремонтировать его. Но этого и не требовалось.
«Авангард» в ремонтниках не нуждался. За исключением разве что вспомогательного оборудования – подъёмников, конвейеров, линий доставки еды, авто-массажёров и так далее. Всё это оборудование, в котором применение движущихся частей было неизбежным, сносилось и пришло в негодность ещё задолго до появления первого Свидетеля. Детали и целые механизмы, потерявшие значение и смысл, либо были отправлены в Конвертер как бесполезный хлам, либо были приспособлены для практических нужд. Хью и знать не знал, что это когда-то существовало; остатки каких-то разобранных приспособлений в различных помещениях Корабля были в его глазах естественным природным явлением.
Проектировщики «Авангарда» исходили из того, что он достигнет цели не ранее чем через два поколения. Они ставили своей задачей по мере возможности облегчить судьбу будущих, ещё не рождённых пилотов, которые доведут «Авангард» до Проксимы Центавра. Хотя такого упадка технической культуры, какой имел место в действительности, проектировщики не предвидели, они всё же старались, как умели, максимально упростить управление Кораблём, сделать его наглядным, легкодоступным.
Земной подросток, в меру смышленый, выросший в развитой стране и с детства знакомый с самой идеей космических полётов, разобрался бы в пульте управления «Авангарда» за несколько часов. Хью, выросший в невежестве, в вере, что Корабль – это и есть весь мир, долгие годы не умевший выйти в своём воображении за пределы палуб и коридоров, был вынужден потратить на это много времени. Основным камнем преткновения были две абсолютно чуждые его восприятию концепции – глубокое пространство и метрическое время. Он научился обращаться с дистанциометром - прибором, специально разработанным для «Авангарда» – и снял с него данные о расстоянии до нескольких ближайших звёзд, но это всё равно ничего не говорило ему. Они измерялись в парсеках и в его глазах были бессмысленны. Попытавшись с помощью Священных книг перевести их в линейные единицы, он получил цифры, которые ему казались смехотворными и заведомо неверными. Проверка за проверкой чередовались долгими раздумьями, прежде чем перед ним забрезжило хоть какое-то туманное представление об астрономических величинах.
Эти величины ошеломили и напугали его. Им овладели чувства отчаяния и безнадежности. Он покинул Рубку и занялся выбором жён. Впервые с тех давних пор, как он попал в плен к Джо-Джиму, он почувствовал интерес к женщинам и получил возможность его удовлетворить. Выбор был большой. Подросло новое поколение деревенских девушек, да и к тому же военные операции Джо-Джима сделали многих женщин вдовами. Хью воспользовался своим высоким положением в новой иерархии Корабля и выбрал себе двух жён: молодую вдову, сильную и умелую самку, привыкшую создавать домашний уют мужчине. Он поселил её в своём новом жилище предоставил свободу действий в доме и позволил ей сохранить своё прежнее имя – Хлоя. Вторая была девушкой необузданной и дикой, как мьют. Хью и сам не знал, почему он выбрал именно её.
Уметь она ничего не умела, но чем-то привлекала его. Имени ей он так и не придумал.
Метрическое время заставило его поломать голову не меньше, чем астрономические величины, но эмоциональных потрясений не вызвало. В мире Корабля и понятия такого не было. Экипаж имел представление об обиходных основных понятиях: «сейчас», «прежде», «было», «будет», даже такие, как «медленно» и «быстро», но идея измеряемого времени была утрачена. На Земле даже первобытные племена имели понятия измеряемого времени, хотя бы только дней и времён года, но ведь все земные концепции измеряемого времени строятся на астрономических явлениях, а Экипаж был от них изолирован давным-давно.
На пульте управления Хью нашёл единственные сохранившиеся в Корабле часы, но ему долго пришлось ломать голову, прежде чем он понял их назначение и связь с другими приборами. Пока он не разобрался в этом, управление Кораблём было ему недоступно.
Скорость и её производное – ускорение – основываются на понятии измеряемого времени.
Но, как следует разжевав и усвоив две новые концепции и перечитав заново в их свете древние книги, он стал, хотя и в очень ограниченном смысле слова, астронавтом.
Хью искал Джо-Джима, чтобы спросить совета. Головы Джо-Джима всегда поразительно быстро соображали, особенно если ему была охота их напрячь. Но поскольку это случалось с ним не часто, он так и оставался во всем дилетантом.
У Джо-Джима Хью застал Нарби, уже собравшегося уходить.
Для успешного проведения кампании по умиротворению мьютов Нарби и Джо-Джиму часто приходилось совещаться. К их взаимному удивлению, они хорошо ладили. Нарби был умелым администратором.
Доверяя кому-то определённую ответственность, он не стоял над душой и не требовал отчета по каждой мелочи. Джо-Джим, в свою очередь, удивлял и радовал Нарби, что был намного способнее всех его офицеров. Симпатий они друг к другу отнюдь не испытывали, но чувствовали взаимное уважение к уму партнёра и понимали, что их личные интересы совпадают.
– Доброй еды, Капитан, – по-уставному приветствовал Хью Нарби.
– А, привет, Хью, – ответил Нарби и снова повернулся к Джо-Джиму. – Так я буду ждать доклада.
– Да, мы его подготовим, – ответил Джо. – Вряд ли их там осталось больше дюжины. Мы их или выбьем оттуда, либо заморим голодом.
– Я не мешаю? – спросил Хью.
– Нет, я уже ухожу. Как идут твои грандиозные дела, дружище? – он улыбнулся, и эта улыбка разозлила Хью.
– Дела идут хорошо, но медленно. Представить доклад?
– Не к спеху. Да, кстати, я наложил табу на обе рубки и на двигатель, в общем, на весь ярус невесомости. И для Экипажа и для мьютов.
– Пожалуй, это правильно. Никому, кроме офицеров, не следует там пока шататься.
– Ты меня не понял. Я имею в виду всех, и офицеров тоже. Исключая нас, разумеется.
– Нет, так не пойдет. Единственная реальная возможность убедить офицеров в нашей правоте – это показать им звёзды!
– Именно поэтому я и наложил табу. Сейчас, когда я занят консолидацией власти, я не могу позволить смущать умы моих офицеров столь радикальными идеями. Разгорятся религиозные страсти, а это подорвет дисциплину.
Хью был настолько ошеломлён и расстроен, что даже не сразу нашёлся с ответом.
– Но ведь это наша цель, – сказал он наконец. – Именно для этого тебя и сделали Капитаном.
– И как Капитану мне придётся принимать окончательные решения по политическим вопросам. Данный вопрос исчерпан. Тебе не разрешается водить людей в невесомость до тех пор, пока я не сочту это возможным. Придётся потерпеть.
– Он прав, Хью, – заметил Джим. – Не стоит создавать почву для разногласий, пока мы не закончим войну.
– Дайте-ка мне разобраться до конца, – стоял на своём Хью. – Эти меры носят временный характер?
– Можешь считать так.
– Что ж, ладно. Но постой-ка, ведь Эртцу и мне необходимо немедленно начать обучение помощников.
