Творцы миров - Никитин Юрий Александрович (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Глава 12
За три дня я закончил все дела, и все это время терзала мысль: что за дурак, почему не взял с собой Азальку? Вон даже Якураку, на что уж консерватор, и то явился с прелестной эльфийкой весьма азиатского типа и в кимоно. А я, дурак, как будто затмение на меня нашло. Затмение по имени «Кларисса».
По возвращении ребята отпраздновали очередную победу, теперь у нас все свое для Реального Мира: от производства компьютеров и дисплеев до самого совершенного софта. Как и свои банки, чтобы без помех и задержек перебрасывать триллиардные суммы на развитие Реального Мира.
Азалинда время от времени появлялась в кабинете, она следит за системой очистки воздуха и озеленением офиса. Скоффин пару раз перехватил мой взгляд, вздохнул.
– Шеф, я все понимаю. У самого иногда что-то в сердце дзинкает… Но все-таки это не человек, а с толком написанная программа.
– Знаю, – ответил я. – Ну и что? Может быть, мы тоже всего лишь программы.
Он помялся, переступил с ноги на ногу, развел руками.
– Да как-то… не делалось так раньше. Кто знает, к чему придем, если вот так…
– Узнаем, – ответил я.
Кирич сказал негромко:
– Вы будете удивляться, но я тоже стал алармистом.
– Вы?
– Вот-вот, сам бы никогда не подумал. А вот смотрю, как люди уходят в наш Реальный Мир, оставляя за бортом все заботы и тревоги, как им здесь хорошо и счастливо…
– И что же?
– Да не все уходят! Хорошо?.. Хорошо. Но и плохо. Вернее, опасно. Если учесть, что живем все-таки в рилайфе… в вульгарном смысле живем: едим, спим, зарабатываем деньги, то любая энергичная сволочь, которая не играет, сразу получает немалые преимущества над теми, кто играет.
Я запротестовал:
– Ну почему же обязательно сволочь? Мы разве сволочи?.. Ну ладно, все мы где-то и в чем-то, но не совсем уж отъявленные, а вы все-таки имеете в виду их?
Он вздохнул.
– Да-да, конечно. О хороших не говорим, от этих людей не ждем неприятностей, а вот одна сволочь может напортить так, что и сто друзей не помогут! Я вот прочел, что в Кондаславе почти все население увлеклось нашим Реальным Миром, жители организовали несколько кланов, а потом создали на их основе могучий альянс, теперь теснят даже московские альянсы, а кое-где и международные… Конечно, это повод для гордости. Но за это время в их город приехали иммигранты, что совсем не интересуются Реальным Миром. Сперва купили одно кафе, затем появилась целая община, возникла и разрослась стремительно диаспора. Иммигранты прибрали к рукам все рынки, рестораны, казино, кафе, магазины, аптеки… Словом, начали диктовать цены всему городу, ведь не поедешь за аспирином или булкой хлеба в другой город?.. А русских торговцев не допускали. Методы, сам знаешь, у них самые разные, начиная от запугивания и заканчивая убийствами… Власти молчат, но я знаю, чем дело кончится, у нас же не Европа: народ долго терпит, потом выходит на улицы и громит все и вся, никакой ОМОН не справится.
К нашему разговору прислушивался Кулиев, лицо его становилось все несчастнее и несчастнее.
– Это верно, – добавил он тихо, – пока мы виртуальных женщин… они наших – реальных. Оглянуться не успеем, как все дворы заполнят… их детишки, а в ушах будут звенеть их прекрасные детские голоса: «Добей последних русских свиней!»
Я сказал с досадой:
– Эх, ребята… Так чудесно день начался! Одни победы, а тут вы подосрали… Ну что у вас за натура такая?
– Босс, но ведь все так. Сам-то не видишь?
– Вижу, – ответил я нехотя.
– И что?
Я ответил еще неохотнее:
– Есть одна задумка.
Они вытаращили глаза. Кирич сказал с нервным смешком:
– Володя, вы даете… Вас не зря выдвинули в абсолютные боссы с неограниченной властью. Все-то вы предвосхищаете! Мы только заметили проблему, а вы ее уже, оказывается, втихую решаете… Решаете или так, успокаиваете?
– Во вторник узнаете, – пообещал я.
Во вторник мы с Азалиндой перешагнули порог приемной директора Медицинского центра Ивана Германа, академика, который стал известен уникальными операциями на ДНК и митохондриях.
Он вышел навстречу, пожал руки, сильный и крепкий, несмотря на свои восемьдесят лет, моложавый, пригласил сесть, все время улыбаясь чуточку хитро: мол, помню-помню, что это ваш собственный Медицинский центр, но раз уж я директор, то поиграем в доктора и пациента.
– Азалька, – сказал я тепло, – побудь пока здесь, а мы с доктором уединимся ненадолго.
– Хорошо, – ответила она послушно, как воспитанный ребенок.
Герман оглядел ее быстрым оценивающим взглядом, с поклоном приложился к ее ручке, что Азалинда приняла с поистине королевским достоинством, после чего мы вдвоем зашли в кабинет, я плотно прикрыл за собой двери.
– Вспомнил ваши работы по изменению генетического кода ребенка, – начал я.
Герман указал мне на кресло, сам сел и тут же прервал:
– Простите, сейчас такие эксперименты строжайше запрещены.
Я улыбнулся, покачал головой.
– Запрещено клонирование, эксперименты над человеческим зародышем и плодом… А то, что я предлагаю, абсолютно не нарушает эти статьи закона.
Он хитро улыбнулся:
– Нарушает всего лишь дух.
– Верно. Но мы живем не в Средневековье, где царствовал дух, а в наше время, где царствует буква. Ее возвели на трон адвокаты, но адвокаты с восторгом ухватятся и за наш случай. Это обеспечит их видимостью деятельности на благо общества и даст работу еще тысячам адвокатов, что увеличит общую мощь этой мафии.
Он внимательно смотрел мне в лицо.
– Да, с такой проблемой я еще не сталкивался. Если я правильно понял, что вы изложили по телефону, то… гм… это будет новая бомба! И помощнее той, когда вы создали Реальный Мир! Но я рад, что обратились именно ко мне. Обожаю трудные случаи!
– Вы лучший, – подчеркнул я. – Я читал ваши революционные работы. Вот и рискнул…
Он в задумчивости потер подбородок, на комплимент не обратил внимания, глаза устремились в одну точку невидящим взором.
– Ну, бэби в пробирке – обычное дело. Многие тяготятся вынашиванием, и как только стало возможно в массовом варианте, то это стало обычным явлением. Но вы, как я понимаю, хотите обратный процесс… то есть чтобы ваша… гм… избранница сама выносила вашего ребенка…
– Нашего общего, – поправил я.
Он кивнул, взгляд теперь направлен на меня, мне стало не по себе, будто рассматривают под микроскопом.
– Да-да, вашего общего… Но как вы это представляете?
– Вы уже знаете полный генокод сперматозоида, – напомнил я. – Во всяком случае, успеваете полностью просканировать и составить карту до того, как тот получит повреждения. Или проще, издохнет. Верно?
– Да, – ответил он и добавил торопливо, – но это мы проделывали в институте всего трижды. Всякий раз приходилось задействовать просто немыслимые мощности!
– Я знаю, – сообщил я. – Даже прикинул, в какую сумму это обойдется. Как вы понимаете, я потяну любую сумму. Но это первая половина задачи. Просканировав мой сперматозоид, вы должны ввести туда программу, которую я вам дам…
– Программу?
Я пожал плечами.
– В конечном счете все мы лишь саморазвивающиеся программы. Точнее, система сложнейших саморазвивающихся программ, в которой удается понять некоторые фрагменты. Так что все впереди, когда-то познаем и себя… А пока что я предоставлю генетический код, который нужно будет внедрить в мой… Или мой внедрить в этот, так будет вернее.
– Почему?
Я удивился.
– Мой партнер – женщина! Я знаю, что теперь берутся гены и от двоих мужчин, ребенок получается похож на обоих, но я старомоден.
Он мягко улыбнулся:
– Да уж, вы старомодны. Предлагаете внедрить в ваш сперматозоид компьютерную программу! Вы хоть просчитали на своих железных чудовищах, что у вас получится?
– Ребенок, – ответил я. – Похожий на меня и… на маму. Можно сразу двойню.
– Хоть мальчик или девочка?
