Последний долгожитель (Сборник) - Молнар Пал (прочитать книгу txt) 📗

"С чего бы это протокольному отделу потребовался кибернэрос президента?" — недоумевал Дорнан.

— Может быть, они проделывают это не впервые? — спросил он без всякой задней мысли, повинуясь одному лишь инстинкту репортера.

— А как же, конечно, — ответил предупредительный директор и вынул регистрационную книгу: — Взяли 5 мая, вернули 7-го; взяли 8 июня и снова вернули через два дня; в июле и августе не брали, зато в сентябре затребовали 3-го, 7-го и 25-го. С 25-го кибернэроса восемь дней не было в музее. И вот сейчас взяли два дня назад…

Тут вдруг директор страшно испугался своей болтливости и принялся умолять Дорнана считать все сказанное секретной информацией и не публиковать сведений, которые могли бы навлечь на них обоих одни неприятности. Ги Дорнан, естественно, также не хотел этого и обещал отнестись к полученной информации как к секретной, и уж при всех условиях использовать ее так, чтобы оградить директора от неприятностей. Ведь в конце концов любой посетитель музея мог обнаружить таинственные исчезновения кибернэроса.

Загадка не давала журналисту покоя. "Для чего мог понадобиться протокольному отделу кибернэрос президента?" — размышлял он, но так ни до чего и не додумался. Он еще раз просмотрел даты выдачи президента из музея, однако и это не дало ему ничего нового. Он уже хотел удовольствоваться наиболее простым объяснением, что кибернэрос потребовался супруге президента: в конце концов, как говорит латинская пословица, de gustibus поп est disputandum. [1] Но случайность помогла раскрыть истину. Два дня спустя, разыскивая собственную статью, он наткнулся в номере "La Voix Humaine" от 7 мая на следующее небольшое сообщение: "Президент республики принял Карлоса Модуньо, нового доминиканского посла". Внезапно ему пришло в голову, что президента взяли из музея 5 мая. "А может, эти два факта связаны между собой?" — мелькнуло в мозгу. Но он тут же подавил в себе абсурдную мысль. Что может быть общего между кибернэросом президента и назначением доминиканского посла? Тем не менее, поддавшись дразнящему любопытству, он просмотрел газеты за те дни, когда кибернэроса брали из музея. Ведь очевидно, что в случае надобности его возьмут не в тот же день, а заранее. И как он раньше до этого не додумался?

Вот тут-то Дорнан и сделал ошеломляющее открытие. Каждый раз изъятие кибернэроса совпадало с каким-либо событием в общественной жизни страны: 8 июня взяли президента, то бишь кибернэроса, а 10 июня президент присутствовал при торжественном спуске на воду нового военного корабля. Все шло как положено. А впрочем, кто знает?

На этот раз Дорнан просмотрел газеты внимательно, номер за номером. В июле и августе музейного кибернэроса оставили в покое. И в газетах за это время тоже не было никаких сообщений о президенте, кроме того, что он взял полагающийся ему отпуск. В сентябре он снова приступил к исполнению своих обязанностей, и тут одно за другим следуют поразительные совпадения; 3-го одалживают музейного президента — 5-го президент республики присутствует на приеме у американского посла, где произносит тост. Дата следующего изъятия из музея — 7 сентября. А очередное публичное выступление президента состоялось 8-го числа, когда он посетил международный пресс-клуб. И самое фантастическое совпадение: запись в регистрационном журнале музея от 25 сентября. А 26-го начался недельный визит президента республики в Гелию, в ходе которого глава государства посетил несколько городов, выступил в палате лордов, в парламенте, присутствовал на торжественном ужине у королевы, дал прием в посольстве и т. д. И вот наконец в последний раз президента берут из музея накануне заседания Конгресса морально-этических наук. Странные, более чем странные совпадения!

Дорнан не мог отвязаться от сумасбродного предположения: что если вместо президента все это время выступал его кибернэрос? "Нет, это невероятно", — спорил он сам с собой. Ведь президент открывал заседание, произносил речи, выступал на совещаниях. Разве кибернэрос в состоянии проделать нечто подобное? Дорнан гнал от себя эту фантастическую мысль. "Но ведь и кибернэрос сам по себе — существо фантастическое, — возражал Дорнан-скептик, — и вообще, что считать невероятным после того, как здравомыслящие люди всерьез принимают весь этот механический бред?"

В конце концов победило любопытство, и Дорнан принялся самым внимательным образом изучать публичные выступления президента. Тут он сделал потрясающее открытие, а именно: интеллектуальный уровень президента не превышает возможностей среднего кибернэроса! Было общеизвестно, что на данном этапе развития техники словарный запас кибернэроса достигает 500 слов. Дорнан не пожалел труда, с карандашом в руках посмотрел статьи президента и установил, что выступления главы республики являются перестановками всего лишь 347 слов. Разговорная шкала современных кибернэросов включает семьвосемь тем. Дорнан установил, что президент, где бы ему ни приходилось выступать, постоянно разглагольствовал только на три темы: о коммунистической опасности, о солидарности свободного мира и о новобургундском национальном престиже. Как признавал сам профессор Палевский, при создании киба он стремился как можно больше приблизить его к живой модели. Теперь подозрения уже не казались Дорнану столь фантастическими, и он с нетерпением ждал открытия Конгресса.

На открытии президент опять-таки говорил только на три заданные темы! "Нет, — решил Дорнан, — нельзя объяснить простым совпадением, что ему всегда приходит в голову одно и то же и что он всегда говорит на одни и те же темы одними и теми же словами. С другой стороны, со времени дебатов в конвенте новобургундские политические деятели не очень-то обогатились находками или идеями", — возразил он себе. Но чем объяснить странную заботливость, с какой приближенные президента старались держать его на почтительном расстоянии от остальных? Подозрение в журналисте все крепло.

Дорнан решил во что бы то ни стало докопаться до истины. Вскоре ему представилась возможность увидеть президента по телевидению на церемонии открытия новой школы, где тот произнес речь. И когда в результате неловкого движения оператора неумолимая камера скользнула по фигуре президента сверху вниз, Дорнан окончательно утвердился в своей догадке: вместо президента говорил кибернэрос. Собравшиеся на торжество уважаемые люди восторженно аплодировали… кибернэросу.

Наутро газеты подробно и обстоятельно комментировали «глубокие» замечания кибернэроса. Обмануто общество. Надругались над самим творцом изобретения, беднягой Палевским, у которого и в мыслях не было, что кто-то способен так злоупотребить его изобретением, созданным с благородной целью: он, Палевский, мечтал сделать счастливыми всех безнадежно влюбленных, ему и в голову не приходило, что его творение примется восхвалять военные блоки.

Дорнан задумал разоблачить эту циничную игру и только ждал подходящего момента. Случай вскоре представился. Дорнан решил осуществить свой план во время приема нового заморского посла по случаю вручения им верительных грамот. Чтобы лишний раз убедиться в своей правоте, журналист отправился в музей, но, как он и предполагал, киба на месте не оказалось. Тогда он условился со своим коллегой-фоторепортером поменяться ролями на время церемонии — в качестве фоторепортера Дориан мог присутствовать на приеме.

План оказался удачным. Дорнан беспрепятственно прошел в актовый зал и вместе со своими коллегами усердно фотографировал президента, который, по обыкновению, твердил о коммунистической опасности, о солидарности свободного мира и новобургундском престиже. Все шло, как задумал Дорнан. Сердце его билось где-то у горла. Он выждал, когда президент кончит речь, и затем подошел к нему, словно бы за тем, чтобы попросить его встать рядом с послом и сфотографировать их вместе. Тем временем он, якобы невзначай, прикоснулся к шестому позвонку президента. Никакого результата. Он решил, что перепутал позвонки, и нажал сильнее. Президент никак не отреагировал. Но Дорнан знал, что делает, и в третий раз еще решительнее нажал на позвонок.