Творцы миров - Никитин Юрий Александрович (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
– Первая? – усомнился Скоффин, он всегда сомневался, как и во всем.
– Опровергни, – предложил я и продолжил: – Но это было лет пятнадцать тому, когда появились игры на первых персоналках. Со дня выхода знаменитого «Принца Персии», где впервые появился рисованный человечек, прошло пятнадцать лет…
– Даже больше, – поправил Скоффин. – Принц вышел в девяностом.
– Даже больше, – согласился я. – Семнадцать лет. За это время мы повзрослели, стали сами зарабатывать. И уже не канючим денег на игры, а покупаем их сами. А так как у взрослых деньги есть, к тому же распоряжаемся сами, то…
Я сделал паузу, Секира тут же воспользовался приглашением:
– …значит, нынешнее поколение баймеров уже в состоянии тратить реальные деньги на игры. И немалые. Володя абсолютно прав, надо спешить оседлать волну! Кто это сделает, тот и сорвет все банки. И снимет все сливки.
Скоффин сказал скептически:
– А на худой конец попадем в Книгу рекордов Гиннесса, как самые неудачливые… Я готов рискнуть.
Кулиев предостерег:
– Прошло то время, когда игры делались одиночками на коленке. Сейчас это требует очень больших денег!
Николай потер лоб, вздохнул так тяжко, словно тащит на себе экскаватор, сказал раздумчиво:
– А с чего тогда Китай, который без выгоды шагу зря не сделает, вдруг вложил в развитие онлайновых игр три миллиарда долларов? Китайское правительство… вдумайтесь, правительство!.. открывает по стране десятки новых игродельных студий, нанимает лучших программистов, дизайнеров, сценаристов… Я вот что скажу, ребята. Я всю ночь размышлял, мыслил и даже думал, голова у меня – во, видите? Как тыква-рекордсменка. Берусь и буду вкалывать только в том случае, если буду уверен, что успеем выпустить свою байму, даже супербайму, до того дня, как Китай выбросит на рынок свои онлайновые, разжиревшие на правительственных дотациях.
Ворпед принес последние разогретые булочки. По лицу видно, что все слышал, раздумывал и решение принял не с бухты-барахты.
– Я тоже. Всю ночь просчитывал.
– И я, – буркнул Скоффин. – А то потом нам в этом море ловить будет нечего. Китай даже мелкую рыбешку выгребет. Кто не успел, тот опездол.
Секира все порывался вскочить и дать клятвенные заверения, что вот прям завтра положит им готовую байму на стол, только дайте деньги сейчас, мы все успеем и все сделаем, но Аллодис придержал его и сказал тягучим голосом:
– Вообще-то опаздывают все. Нет такой игры, что вышла бы в оговоренные сроки… А если и есть, то какое-нибудь говно. Сколько помню, релиз всех хитовых игр отодвигался и отодвигался. Это не к тому, что обязательно затянем сроки и денег просить будем, это всеобщая тенденция. Жанр молодой, если не научились точно определять сроки. Кстати, китайские онлайновые тоже выйдут с тем же запозданием… Простите, что я слишком пессимистичен. Могу заверить от лица всех, что вкалывать будем до седьмого пота. Возможность создать супербайму выпадает раз в жизни! Мы постараемся не упустить этот шанс. И, уже повторяюсь, скажу: доверьтесь Владимиру и сами себе. Мы ведь понимаем прекрасно, что это, возможно, у нас не только единственный шанс, но и… последний. Удачный шанс стучит в двери только раз в жизни, это всякое говно ежедневно прет в двери и окна.
Я всматривался в лица друзей, все похожи больше на государственных деятелей, даже на предпринимателей, слушают внимательно и настороженно.
В кармане задергалось, я вытащил мобильник, послушал, сказал с облегчением:
– Да, Петр Васильевич, ждем вас!.. Да, все, как я говорил… Да я понимаю, что лучше бы к вам, все-таки вы – генерал, а мы – пацаны, но у нас тут собралось семь человек, делим шкуру… Спасибо!
На меня смотрели с ожиданием, я сказал, скрывая глубокое довольство:
– Кирич сейчас приедет. Звал нас к себе, но я уговорил к нам. Это писатель, о котором я говорил.
Ворпед произнес одобрительно:
– Значит, не шибко считается с условностями.
– Неужели, – предположил Скоффин, – он настолько именитый, что ему плевать на табель о рангах.
Николай сказал азартно:
– Щас посмотрю. А то я книг совсем не читаю…
Он быстро набил в поиск «Кирич Петр, писатель», на лист выбросило с полмиллиона ссылок, Николай свистнул озабоченно, пошел шарить в поисках биографии и творческого пути, ему азартно подсказывали со всех сторон. На всякий случай пересмотрели несколько версий, но чем больше читали, тем с большим уважением посматривали на меня: сумел такого слона заманить в нашу команду! На факт, конечно, что согласится, но все-таки едет к нам на переговоры лично, это же надо…
Глава 6
Габриэлла едва втиснулась в дверь, обвешанная пакетами так, что я усомнился, сама ли доперла от магазина. Явно какие-то хлыщи взялись помогать, выпрашивая за услугу телефончик или хотя бы емэйл. Я помог донести половину сумок, торопливо выскочили Ворпед и Секира, начали крутиться вокруг Габриэллы, загремела посуда.
Я вернулся к столешнице, на Габриэллу поглядывали заинтересованно, пришлось постучать по столу. На меня посмотрели с укоризной. Сказал с нажимом:
– Самое главное! Еще раз! Запишите себе крупными буквами и читайте каждое утро, как молитву!.. Так вот – работаем, не меряясь этими штуками, которые гениталии. Все мы знаем самую большую беду наших программистов насчет козла, который работает меньше, а получает больше. И хотя получать будут все одинаково, но чтоб не было, что кто-то работает меньше, а оно надо вкалывать за того козла?.. Мы все выполняем особо важную работу. И всякий, какой бы важной ни считал именно свою, не смеет считать работу другого козла менее важной! Я хочу, чтобы это все приняли… ну, не знаю, как! В кровь и кость, как говорится. Обратите внимание, я не сомневаюсь, что для наших голов такую работу сделать – раз плюнуть! Я сомневаюсь в наших характерах.
Они посматривали друг на друга, я видел смущение на их лицах, наконец Скоффин сказал с неловкостью:
– Володя, ты, как Иван Грозный бояр, видишь нас насквозь. Мы как раз и хотели это сказать… Я уж точно хотел.
– И я, – сказал Николай со вздохом. – Это позорная черта не только программистов. Это вообще наша национальная черта. Но мы сумеем обуздать свои… э-э… человеческие порывы!
– Сумеем, – пообещал Ворпед серьезно. – Мы уже битые. Мы на таком горели не раз.
– Опыт есть, – подтвердил Секира. – Будем держаться. На этот раз.
Кулиев промолчал, предпочитая лишь коротко улыбнуться, что можно трактовать и так и эдак. Хороший из него будет юрист. Возможно, правительственного ранга.
В прихожей раздался звонок, я сказал строго:
– Ну, морды, ведите себя прилично. Дело даже не в авторитете… возраст уважать надо!
– Не сумлевайся, – бросил мне вдогонку Николай. – Если кто что пискнет про маразм, своими руками удушу. Или кто предложит Габриэлле вафли.
Я встретил Кирича возле лифта, провел через все распахнутые двери на площадку и в квартиру. Ребята уже выстроились в линию, выровнялись, Кирич все понял, улыбнулся и произнес голосом фельдмаршала:
– Здравия желаю, орлы!
– Здра… жла.. ва… ство!
– Вольно, – скомандовал Кирич и обменялся рукопожатием с Николаем, он на левом фланге, потом пошел дальше вдоль строя. В лица всматривался как Черчилль, когда посетил Ялту, его рассматривали с еще большим любопытством. Очень невысокого роста, подтянутый такой живчик, он не производит впечатление старика, хотя до пенсии рукой подать, без животика, а по морде незаметно, что сильно пьющий, как надлежит профессиональному писателю.
– Проходите в комнату, Петр Васильевич, – сказал я уважительно, – или сразу на кухню? Хоть и неприлично в хороших домах принимать на кухне…
Он живо отмахнулся:
– Это было в старину. На кухне принимали челядь, а в гостиной – дворян. Но вся российская интеллигенция выросла на кухне. Потому от нее такой душок… до сей поры.
Ребята, сбивая друг друга с ног, носились между холодильником и столом, доставая персики, абрикосовый и яблочный сок, выкладывали булочки, тут же хватали снова и бросались их разогревать. Я почтительно придвинул ему кресло, он опустился достаточно легко, даже колени не хрустнули, как вон у меня постоянно, несмотря на мою молодость, окинул нас спокойным, но заинтересованным взглядом.
