Синий мир(Фантастические рассказы и повести) - Тупицын Юрий Гаврилович (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
— Стоп реактору — это, конечно, слишком, — проговорил наконец Шегель, а вот прогнать его на всех режимах вплоть до форсажа — стоит.
— Резонно, — согласился Ларин и нажал кнопку внешней связи.
— «Спутник», я «Вихрь». Имею арегулярность работы реактора в пределах допусков. Прошу пробный выход на форсаж.
— Понял, ждите.
Через десяток секунд послышалась скороговорка главного плазменника.
— «Вихрь», прошу на связь оператора.
— Оператор слушает, — отозвался Шегель.
— Что там стряслось, Олег Орестович?
Между инженерами начался оживленный разговор, столь густо пересыпанный специальными терминами, что разобраться в нем могли лишь посвященные. Ларин вначале прислушивался с интересом, потом потерял нить рассуждений, запутался и заскучал. Нечаянно, боковым зрением он заметил, как контрольная лампа реактора, горевшая зеленым светом, вдруг сменила его на желтый и начала мерно мигать. Секунду Ларин смотрел на нее, ничего не понимая. Потом с некоторым усилием и скрипом воспринял случившееся — реактор вышел на форсаж! Вышел на форсаж, хотя Ларин слышал все еще продолжающуюся дискуссию о том, можно и целесообразно ли производить эту операцию! Что-то случилось. Что? Неисправность сигнализации? Ошибочное механическое действие Шегеля? Или самопроизвольное возрастание активности?
— Оператор, — вклинился Ларин в разговор специалистов, — проверьте режим реактора!
— Режим? — удивился Шегель и замолчал.
— Реактор на форсаже, — удивленно доложил он через секунду, — это вы включили?
Этот вопрос разом все поставил на свои места. У Ларина екнуло сердце и засосало под ложечкой. Страх, самый обыкновенный страх. Случилось самое неприятное из того, что может вообще случиться на ядерном корабле — реактор пошел вразнос, подбираясь к бесконтрольному режиму, который закономерно венчается сверхмощным взрывом. Привычным, давно отработанным усилием воли Ларин загнал страх в самые подвалы подсознания. С этого момента Ларин словно раздвоился. Один Ларин, командир рейдера и опытнейший испытатель, действовал четко, продуманно, не теряя напрасно ни одного мгновения, а другой, живой, чувствующий Ларин смотрел на него со стороны и, вообще говоря, не совсем верил в происходящее. Авария реактора? Чепуха! Не может наяву случиться такая нелепость!
— Стоп реактору, — коротко приказал Ларин и вышел на внешнюю связь.
— «Спутник», я «Вихрь». Авария реактора. Тревоге!
— Что вы говорите? — изумился главный плазменник.
В наушниках что-то клацнуло, видимо, руководитель испытаний задел за тангенту, выхватывая из рук инженера микрофон.
— «Спутник» понял, — послышался его торопливый голос, — объявляю тревогу!
Ларин следил за контрольным табло. На индикаторе одна за другой пробегали стоп-команды: первая, вторая, третья, Ларин был уже готов сбросить с плеч невидимый тяжкий груз, но четвертая? Четвертая, главная? Зависла проклятая! Неужели автоматику успело сжечь?
— Отказ стоп-системы, перешел на аварийную, — с некоторым недоумением доложил Шегель.
Он еще не осознал до конца, что произошло.
— Тревога объявлена, — послышался подчеркнуто спокойный бас руководителя испытаний.
Ларин знал, что скрывается за этим спокойствием: пронзительный вой сирен, яркие мигающие надписи «Ядерная тревога!», вереницы людей, спешащих под защиту лучевых экранов, щелканье герметически закрывающихся переборок и молчаливые сосредоточенные спасатели, натягивающие скафандры высшей защиты. А четвертая решающая команда снова зависла, зависла, проклятая!
— Отказ аварийной, перешел на дубль! — прокричал Шегель.
Вот когда случившееся стало раскрываться перед ним во всей своей грозной неотвратимости!
— «Вихрь», я «Спутник». Уточните ситуацию.
— Ждите! — отрезал Ларин.
Он не спускал глаз с контрольного табло. Сейчас, за считанные мгновенья должна была решиться судьба «Вихря». Единственный шанс оставался для его спасенья. Шегель привел в действие дубль-аварийную стоп-систему. Она сработает напрямую, от аккумуляторов, минуя блок автоматики. Все четыре стоп-команды при этом проходят разом. Правда, реактор после этого подлежит обязательной переборке, зато вероятность срабатывания стоп-системы возрастает во много раз. Если сетку не успело сжечь, реактор остановится!
Но он не остановился.
— Отказ дублю! Реактор вышел из-под контроля! — выкрикнул Шегель.
Все, рейдер обречен. Взрыв реактора неизбежен. Теперь Ларин должен сделать так, чтобы этот взрыв наделал как можно меньше бед.
— «Спутник», я «Вихрь». Реактор вышел из-под контроля. Обеспечьте старт.
— Понял. Старт разрешаю.
Ларин снял рейдер со стопоров и выжал ходовую педаль. Легкая перегрузка и стрелки приборов дали знать, что корабль тронулся с места.
— Реактор вышел из-под контроля! Вы меня поняли? Реактор вышел из-под контроля! — кричал между тем Шегель.
Похоже сорвался и потерял голову. Да разве мудрено? Ядерный взрыв неизбежен. Только спокойно, от старт-спутника надо отойти на самом малом ходу, а то выходная струя двигателя наделает немало бед.
— Понял, Олег Орестович, — будничным тоном ответил он Шегелю, — реактор вышел из-под контроля. Сколько до взрыва?
— Мало! Реактор не управляем!
— Точнее. Сколько до взрыва, — холодно сказал Ларин.
— Это… это надо посчитать по производным.
— Посчитайте.
— По… понял.
Старт-спутник остался в стороне. Ларин довернул рейдер на маяк входных ворот зоны испытаний и прибавил ход.
— Я «Вихрь». Освободите первую зону.
— Зона свободна.
Теперь остались пустяки. Надо катапультировать экипаж, пройти ворота зоны, дать кораблю самый большой ход и катапультироваться самому. В защитной капсуле. Остальное — дело спасателей. Но Шегеля катапультировать рано, он еще нужен.
— Я «Вихрь». Готовьтесь принять оператора.
— Понял. Спасательный бот следует за вами.
Хотя бы раз использовался этот бот по своему прямому назначению? А теперь пробил и его час, придется лезть в самое пекло. Как только не называли этот курбастенький кораблик охочие до шутки и острого словца космонавты! Колобок, черепаха, бронтозавр. Истинно колобок. Корпус у него больше метра толщиной, он и термоядерное облако проскочит.
— Командир, до взрыва сто девяносто плюс-минус пять секунд, — четко доложил Шегель.
Молодчина, взял себя в руки! Ларин пустил секундомер и вышел на внешнюю связь.
— Я «Вихрь». Подхожу к зоне. Имею резерв три минуты.
— Понял, три минуты.
Большая стрелка десятисекундника резко бегала по циферблату. Оборот — десять секунд, оборот — десять секунд. Еще семнадцать оборотов с лишним успеет она сделать, а потом «Вихрь» превратится в раскаленное ничто, в маленькое злое солнце, испепеляющее все вокруг.
— Бот, я «Вихрь». Готовьтесь принять оператора.
— Я бот, понял. Иду рядом, слежу за вами.
— Андрей Николаевич, — послышался возбужденный голос Шегеля, — есть выход!
Это было как гром среди ясного неба!
— Выход? — оторопело переспросил Ларин.
— Можно попробовать «заморозить» реактор ходом. Форсажным ходом! Гарантия успеха — процентов тридцать пять!
— Понял! Все понял!
Как это просто! Почему он сам не додумался до этого? И почему до этого вообще никто не додумался? Может быть потому, что «замораживать» аварийный реактор это все равно, что ходить по краю пропасти с завязанными глазами?
При разгоне корабля из горячей зоны реактора с колоссальной скоростью выбрасывается плазма, а поэтому активность этой зоны на ходу заметно меньше, чем при холостой работе, когда плазма «варит» самое себя без всякой полезной отдачи. Это все давно известно. Если, например, с места резко дать сразу максимальный, форсажный ход, то утечка плазмы будет такой большой, что температура горячей зоны может упасть ниже нормы, и тогда термоядерная реакция прекратится. Реактор остановится, «замерзнет», как говорят специалисты.
Да, все это давно известно, но вот Шегеля озарило, и он понял, что можно «заморозить» не только нормальный, но и аварийный реактор. А почему бы и нет? Попытаться сбросить готовую взорваться, закритическую плазму через рабочее сопло, гонять рейдер на форсаже до тех пор, пока реактор не «замерзнет». А уж если ничего не выйдет, то в самый последний момент катапультироваться в защитной капсуле. Конечно, полностью от проникающей радиации она не защитит, и он получит добрую порцию рентген, но ведь для чего-то существует и медицина! А разве красавец рейдер, над созданием которого три года работали лучшие инженеры Земли, не стоит риска?
