Восхождение на Везувий - Беляев Александр Романович (читать книги онлайн .txt, .fb2) 📗

Александр Беляев

ВОСХОЖДЕНИЕ НА ВЕЗУВИЙ

— Stazione Pompei…

Не успели мы выйти из вагона, как были окружены целой толпой «гидов», галдящих на итало-французском жаргоне, размахивающих руками, горячо что-то доказывающих нам. Белки и зубы сверкают на коричневых лицах, глаза горят, мелькают руки и шапки… Точно неожиданно мы попали в толпу злейших врагов, угрожающие крики которых каждое мгновение могут перейти в рукопашную…

Это продолжалось несколько минут. Мы пробовали объясняться, сердиться, наконец, силой хотели пробиться сквозь толпу, но не могли. Решили покорно отдаться в руки победителей: стали в скромных позах и сделали вид, что мы согласны на все… Победителям оставалось лишь объяснить свои требования, и во вражеском лагере наступила относительная тишина. Итальянец с орлиным носом и черными седеющими усами подошел к нам вплотную и строго сказал нам на ломаном французском языке:

— Вы пойдете на Везувий!

Мы безропотно выразили согласие.

Эта покорность настолько расположила в нашу пользу вражеский лагерь, что нам позволили выйти из толпы. Конвоируемые, мы отправились по дороге.

— Восемьдесят лир! — заявил нам старик.

— Нет, — ответили мы решительно.

Опять взрыв криков.

— Шестьдесят! — в самое ухо кричал нам итальянец с орлиным носом.

— Нет! — также в самое ухо кричал я ему.

— Сколько?

— Двадцать!

Итальянец сделал такое лицо, будто я смертельно его оскорбил, и злобно крикнул мне в ухо:

— Сорок пять!

— Нет!

Крик все усиливался. Круг опять смыкался. И уже, казалось, вопрос идет не о поездке на Везувий, а о нашем освобождении из плена. Неожиданно судьба сжалилась над нами: показались новые туристы, которые и сделались предметом нападения итальянцев.

Около нас осталось человека четыре. Мы вздохнули свободно. На наше счастье к нам на помощь подошел какой-то представительный, хорошо одетый джентльмен, видимо, человек бывалый. Он очень участливо отнесся к нам, выторговал нам еще пятерку, порадовал нас, что «это очень дешево», разрешил наши колебания относительно уплаты денег вперед — здесь уж такой порядок.

Закончив все переговоры, наш спаситель любезно раскланялся и ушел.

Итак, за 40 франков нас должны были доставить на Везувий.

Полпути езды в экипаже, затем нам будут поданы «petites chevaux».

«Очевидно, горная порода лошадей», — подумали мы.

На лошадях мы доедем до самой вершины. А там «два шага до кратера» — пешком. Все путешествие туда и обратно должно занять не более трех часов, и мы поспеем к девятичасовому вечернему поезду, идущему в Неаполь.

Мы с нетерпением ожидали экипаж, глядя на дымящую вершину Везувия.

Наконец была подана маленькая повозка, запряженная в одиночку. Наш проводник забрался на козлы, и мы тронулись в путь по небольшой улице, идущей от станции. Завернув за угол, мы встретили нашего любезного незнакомца. Каково было наше удивление, когда мы увидали, что у него вместо изящного котелка был на голове такой же картуз с надписью на околыше, как у нашего проводника.

— Однако, ловкачи, — заметил, смеясь, товарищ.

Так вот откуда эта забота о нас. А впрочем… почему бы и ему не быть добрым человеком? В самом деле заплатили ведь недорого!

Миниатюрный экипаж сильно качало в стороны. Мы въехали в узкую итальянскую уличку. Частая сеть веревок, протянутых между домами из окна в окно, как паутиной окутала всю улицу, на веревках сушилось разноцветное тряпье. На улице, выстланной широкими каменными плитами, у своих домов итальянки занимались домашними работами: мыли, шили, расчесывали друг другу волосы. Полуголые загорелые ребятишки наполняли улицу звонкими голосами, бежали вслед за экипажем, выпрашивая «чинтезимы», цеплялись за экипаж и отваливались только при резком щелканье бича нашего кучера. Целые кучи ребят валялись в пыли с черными от грязи руками.

Мы вздохнули свободнее, когда выехали за город. С горы веяло ароматным чистым воздухом. Дорога начала подниматься вверх. Вместо камня под колесами затрещала лава.

— В шесть аршин толщины одна лава! — объяснял нам проводник.

Потянулись виноградники. Лозы дали свежие побеги.

На виноградниках кипели работы: подвязывали стволы к деревянным палкам, подчищали, срезали. Мы подъехали к какому-то домику, стоящему при дороге. Кучер остановил лошадь, проводник соскочил с козел.

— Пожалуйте слезать!

— Зачем слезать? — одновременно спросили мы.

— Приехали. Дальше на «petites chevaux»!

— Да ведь мы не проехали и четверти пути!

— Дальше в экипаже нельзя.

Делать нечего, вылезаем из экипажа.

— Где же ваша «petites chevaux»?

— Вот они!

Мы обернулись и увидели двух маленьких, понуро стоящих ослов.

— Но какие же это «petites chevaux»? — с отчаянием воскликнули мы. — Ведь это же обыкновенные ослы!

— У нас их так зовут! — невозмутимо ответил проводник. — Да и чем не «chevaux»? Что только длинные уши, так это же ничему не мешает!

— Но ведь они будут медленно везти?

— Конечно, это только «petites chevaux»! Мы же так и называем. А если хотите настоящие «chevaux» — у нас есть и такие, только это будет стоить на каждую лошадь лишних по пяти лир.

Сторговались. Пока запрягали настоящих «chevaux», проводник пригласил нас в комнату. Там нас ожидала хозяйка. Не успели мы войти, как она раскупорила бутылку вина и налила в стаканы.

— Lacrima Christi!

Отказаться было нельзя.

Это гостеприимство обошлось нам еще в четыре лиры.

Перед выходом из дома нам загородил дорогу мальчишка лет восьми, красавец с громадными черными глазами. Он совал нам в руки какие-то два прутика и что-то говорил.

— Это мой, — похвастался проводник, с гордостью указывая на мальчишку.

— Хлысты купить надо, лошадь подгонять, чтобы скорей бежала!

Сын, поощренный отцом, усиленно предлагал нам прутики. Отец недаром гордился им. Это будет достойный преемник! Прутики взяли. Еще одна лира, которую отец с жадностью вырвал из рук ребенка. У крыльца нас ждал кучер, привезший нас, и просил «на макароны». Это начинало нас раздражать.

— Дадим ему пятьдесят чинтезимов! — сказал товарищ и протянул монету. Кучер поблагодарил и стал просить у меня; получил и, хитро улыбаясь, исчез в воротах белого домика.

Ну, кажется, все… Скорее бы на лошадей и в путь. Опять с многозначительной миной подходит проводник, и мы уже чувствуем, что это не к добру.

— Ну что еще?

— Вы сторговали двух лошадей?

— Нуда.

— А как же проводник?

— Что проводник?

— На чем же он поедет?

— На лошади, конечно!

— На третьей?

— Хоть на четвертой!

— Так за нее же надо платить.

Мы выходим из себя и горячо протестуем. Но проводник с того момента, как получил деньги вперед, невозмутим. Он пожимает плечами и спокойно говорит:

— Как хотите. Мне это безразлично. Не хотите платить, проводник может и пешком пойти. Только когда же вы доберетесь?

Аргумент был убедительный, и нам ничего больше не оставалось, как согласиться. К этому финалу, очевидно, уже были готовы. Не успели мы выразить свое согласие, как растворились ворота, откуда с гиком выбежал лохматый мальчик в изодранном костюме, дергая за повод упирающуюся лошадь.

Я, мой товарищ и проводник уселись на лошадей и наконец тронулись в путь. Дорога все круче поднималась в гору.

— Направо! — кто-то крикнул сзади меня по-русски. Я оглянулся и увидал выглядывающую из-за моего коня плутоватую рожицу мальчишки. Видимо, он был доволен произведенным эффектом.

— Караше? — спросил он и, не ожидая ответа, с воодушевлением воскликнул: — У очень караше-о-о!

Я повернул коня направо и пришпорил. Конь рванулся вперед, но тотчас «осел» и пошел шагом. Позади я услышал какое-то мурлыканье и, оглянувшись назад, увидал, что мальчишка крепко уцепился за хвост моей лошади. Когда я погонял лошадь, мальчишка тянул за хвост и лошадь слушалась больше его, чем меня. Я рассердился.