Письма на воде (СИ) - Гринина Наталья "NataBusinka" (читать лучшие читаемые книги .TXT, .FB2) 📗
– Люди говорят, что четвёртый принц разыскивает своего брата, чтобы казнить за измену.
– Был диким волком, стал бешеным псом – эка невидаль! Туда ему и дорога. Но что-то слабо верится, что безобидный десятый принц, такой юный и добрый, мог совершить государственную измену.
– Четвёртый принц ведёт себя, как послушный охотничий пёс короля, а мы, я думаю, всё равно никогда не узнаем всей правды.
Услышав этот диалог за спиной, Ван Со опустил поднесённую ко рту чашку и замер, силясь подавить клокочущее раздражение, а Бэк А с беспокойством заглянул ему в лицо, однако предпочёл не тратить время на пустые утешения и заговорил о деле:
– Я нашёл одну лодку, которая отбывает через пять дней, но в этот день из Сонгака в разных направлениях отправляются аж четыре лодки, и я не знаю, на какой они поплывут, – он вдруг замялся и смущённо посмотрел на Ван Со. – Послушай, ты же не думаешь на самом деле схватить и вернуть Ына во дворец?
– Ты тоже не доверяешь мне? – невесело усмехнулся Ван Со.
Вопрос тринадцатого принца неожиданно сильно его задел. Оказывается, доверие, как и любовь, – весьма хрупкая и бесценная вещь. И безумно больно, когда те, на чьё доверие ты полагаешься, не уверены в тебе.
– Я не доверяю третьему брату! – забыв о безопасности, воскликнул Бэк А. – Тот, кто манипулирует людьми и использует их слабости, стал королём! Наступают смутные времена…
Он удручённо вздохнул и зачем-то принялся перекладывать палочки с места на место. Понаблюдав за его бессмысленными действиями, Ван Со попросил:
– Выясни, возможно, Ын с кем-то связывался. Например, с Чжоном.
– А Ван Ук остался верен третьему принцу и, вероятно, причастен ко всему этому, потому его и не изгнали, – отложил было палочки Бэк А, но вдруг в сердцах смахнул их со стола, будто они были в чём-то виноваты. – Ну кто мог предположить, что наш третий брат останется в живых?
Никто не мог, даже сам Ван Со. Надо же, а ведь он искренне оплакивал его тогда и едва смог признаться Хэ Су, что убил старшего брата!
Но слова Бэк А о Ван Уке не выходили у него из головы, поэтому Ван Со не вернулся во дворец, а отправился прямиком в поместье восьмого принца, которого вполне ожидаемо обнаружил в библиотеке. Похоже, Ван Ук там и ел, и спал, и затевал свои тёмные делишки.
Когда Ван Со перешагнул порог, Ван Ук как раз поднимался из-за стола, оправляя парадную одежду, словно намеревался нанести визит королю, что весьма походило на правду.
Ну да, на ночь глядя – в самый раз, мысленно хмыкнул Ван Со, а вслух осведомился:
– Ты куда-то собрался? Уже поздно.
– Твой интерес ко мне чрезмерен, – с нарочито утомлённым видом вздохнул Ван Ук, глядя на четвёртого принца без всяких эмоций.
Он вообще за последние годы научился так искусно скрывать свои чувства, что даже Ван Со не удавалось его раскусить. Однако интуиция его ещё ни разу не подводила.
– Меня одолевают догадки, – с холодной улыбкой продолжил он, – что за всем происходящим стоишь именно ты, братец. Что, намереваешься снова встретиться с Ё?
Но Ван Ука, выросшего в королевской семье и впитавшего мастерство интриг и скрытности с самим дворцовым воздухом, не так-то просто было смутить: он уходил от прямых ответов и отбивался от вопросов вопросами, что само по себе наводило на подозрения:
– А что заставляет тебя так думать?
– Почившего короля травили ртутью по меньшей мере два года, – рассуждал Ван Со. – Конечно, есть вероятность, что это дело рук Ван Вона, однако всё было слишком тщательно спланировано, а нашему девятому брату такое не по зубам. Чего не скажешь о тебе, – он сделал многозначительную паузу, но Ван Ук продолжал молча смотреть на него с непроницаемым видом. – Да и король оставил тебя в покое, а такой человек, как он, решил бы тут же от тебя избавиться. Ведь неспроста он казнил семью десятого принца – самую могущественную в Сонгаке. Поэтому кто ещё за всем этим может стоять, если не такой хитроумный человек, как ты?
Открытую язвительную насмешку Ван Ук встретил с печальной улыбкой оскорблённого достоинства.
– Ты никогда не доверял мне, – вздохнул он, с показным смирением принимая неприязнь в свой адрес, словно вопрошая Небеса, чем он мог заслужить такое отношение.
И тогда, теряя терпение, Ван Со приблизился к нему и спросил прямо, впиваясь в него испытующим взглядом:
– Это ты подстроил смерть нашего брата?
Любой другой на месте восьмого принца смешался бы или выдал себя иначе, но только не он. Ван Ук не шелохнулся, и на его застывшем лице не дрогнула ни одна мышца.
– Ну а ты? – вновь отбил он вопросом вопрос, прекрасно зная, как побольнее ударить в ответ. – Станешь охотничьим псом короля и убьёшь Ына?
Ван Со едва не качнулся назад, ощутив на своём лице хлёсткую увесистую оплеуху, а восьмой принц и не думал останавливаться:
– Мы оба боремся за своё выживание. Такова участь принца, не ставшего королём. Чтобы кого-то защитить, приходится повиноваться.
Именно этим Ван Со и занимался. Не по своей воле.
– Я не понимаю, что заставило тебя так измениться, – проговорил он.
– Я не травил почившего короля, – раздельно произнёс Ван Ук, игнорируя последние слова брата. – Такого ответа достаточно?
Проблема была в том, что этот ответ мог с одинаковым успехом быть и правдой, и ложью, но доказать Ван Со не мог ни то, ни другое. Равно как и поверить восьмому принцу.
Тогда кому вообще можно было верить?
Ван Со раздирали противоречивые мысли, сомнения и предположения. Шло время, а он ни на шаг не приблизился в своих поисках к десятому принцу, тем самым ставя под удар и его с Сун Док, и всех тех, с кем угрожал расправиться Чонджон, если его приказ не будет выполнен.
Поместье Ван Ына было разгромлено и сожжено: Ван Со лично побывал на пепелище и обошёл всю округу, пытаясь обнаружить хотя бы намёк на то, что его брат спасся и избежал расправы.
Безрезультатно.
Бэк А пропадал в городе в надежде выяснить хоть какие-то подробности о лодках, которые на днях должны были отправиться из Сонгака, и о тех, кто намеревался на них уплыть. Судя по его отсутствию, и его поиски успехом не увенчались.
Генерал Пак Су Кён покинул дворец, больше ни словом ни обмолвившись ни с самим Ван Со, ни с кем-либо ещё, и где он находился теперь, было неизвестно.
Чжон упорно избегал встреч с Ван Со, а стоило им нечаянно столкнуться, хмурился и отмалчивался, стараясь поскорее уйти. Меж ними зазмеилась трещина ещё в тот день, когда Ван Со ранил третьего принца и тот рухнул с обрыва. И пусть Ван Ё был изменником, Чжон так и не простил Со за тот роковой удар, позабыв, что и сам готов был вступить в бой, который неизвестно чем бы для него закончился. И даже теперь, когда старший брат оказался жив, здоров и взошёл на трон, Ван Чжон словно винил четвёртого принца в расколе семьи, не желая сближаться с ним. К тому же оба они, не признаваясь друг другу, прекрасно помнили ту ночь, когда Хэ Су укрывала у себя четырнадцатого принца от Ван Со. И трещина в отношениях братьев ширилась и становилась глубже, лишь увеличивая непонимание и холодность.
Оставался Чжи Мон, который, словно трусливый суслик к зиме, окопался в своей башне, не показывая оттуда нос, и появлялся во дворце лишь в случае крайней необходимости. На его счастье, необходимость эта возникала довольно редко, так как Чонджон не причислял его к своим союзникам, даже наоборот, и посему не нуждался ни в его присутствии, ни в советах.
В очередной раз вернувшись во дворец ни с чем, Ван Со поднял голову у ворот и, заметив огонёк на самом верху башни, решил ещё раз поговорить со звездочётом. Ну должен же он хоть что-то знать!
Похоже, Чжи Мон догадывался о его возможном визите, потому что прытко сиганул вверх по лестнице, как только за Ван Со с громким стуком закрылась дверь. Но отпускать его в этот раз просто так принц был не намерен.
– Чжи Мон! – крикнул он, взлетая вслед за астрономом под самую крышу.
Памятуя о железных пальцах принца на своём горле, звездочёт понял, чем чревата его попытка скрыться, и решил не искушать судьбу. Он остановился на верхней площадке и насупился, глядя, как принц поднимается к нему.
