Дом скорби (СИ) - Авгур Александр (книги бесплатно txt) 📗
Что касаемо гей-сообщества города Морга, его существование вскрылось лет десять назад, когда открылось громкое дело о жестоком убийстве двух мужчин: первого изрезали ножницами, второго — ножом. По этому делу в качестве подозреваемых проходила знатная компания «слабых на задок»: семь работников культуры, два токаря, майор милиции в отставке, замдиректора молочного завода, лесничий и даже мастер спорта по тяжелой атлетике. В итоге выяснилось, что убийцей был майор милиции в отставке, первая жертва — его любовник, второй был любовником его любовника. Короче, «Санта Барбара» заднепроходных трубочистов.
Культурный убийца стал вторым маньяком в нашем городе за всю его историю.
Глава 3.
Вопросы без ответов
1
Мне вновь снился тот же сон — я вижу себя со стороны, а я — другой я — лежу на холодном асфальте, а мне на лицо большими пушистыми хлопьями падает первый снег. Из раскрытого рта выплескивается кровь, губа разбита и мне кажется, что я умираю. Мои уже стеклянные глаза смотрят на звезды, но не видят их. К моему телу подходит София и говорит:
— Прости...
Я просыпаюсь в холодном поту и понимаю, что сон немного изменился. Не мудрено: со мной теперь живут четыре трупака и одному черту известно, как они влияют на мою психику...
Я сотню раз разговаривал с моими мертвыми соседками по квартире насчет их смерти. Об этом они ни черта не помнят. Зато много болтают о своей жизни, работе, еборях, правда, слегка путаясь в описаниях: смерть стирает память. Но об убийце — ни одной зацепки.
Я постоянно пытаюсь выудить информацию из Сергея Михалка, но у него в башке полная каша какого-то ненужного мусора. Он помнит, что обитает только среди богачей, что снимает все вокруг «дорого и богато». Зато адреса, где проживал и с кем, до того, как наступила смерть, у него нет. Память обо всем, что касалось Михалка в обычной от съемок жизни, стерта напрочь.
Я трачу по три-четыре часа в день на поиски в Интернете информации о Культурном убийце и о его жертвах. Что я нахожу? Ни хрена. Гугл не выдает мне не одной зацепки. Есть пара десятков Сергеев Михалок, Михалков или Михалоков, но ни одного — хоть мало-мальски похожего на моего окровавленного дружбана по несчастью.
Я спрашиваю у своих знакомых и приятелей о самых популярных видеооператорах, которые снимают «дорого и красиво», и все мне называют разных людей. Смотрю их профили и группы в социальных сетях и не нахожу никого, похожего на моего безглазого «друга». Интересуюсь об убитых видеооператорах — оказывается, таких в нашем городе не было, если не считать одного «любителя поснимать» во время секса с дешевой жирной проституткой, у которого остановилось сердце. Ни одной новости о человеке с выколотыми глазами я так и не нашел. Ни-хре-на! И вот, если подойти к вопросу объективно, то из меня детектив — полный ноль, эдакий Шерлок Неудачник.
— Ой, блядь! Ну и как же мне найти того, кто вас одним легким движением ножа отправил на кочкарник?! — взвыл я однажды от усталости.
— Не ссы в компот, Рома! Мы что-нибудь придумаем, — спокойно подбодрила София и улыбнулась.
— Софа, не делай мне нервы!
2
Я бы никогда и не за что не добрался до истины, если бы не моя работа — тупой социологический опрос, который нас обязали провести среди жителей города. Нужно было ходить по квартирам и задавать одиннадцать стандартных вопросов об уровне жизни, социальном статусе, образовании, о том — доволен ли респондент работой правительства, местной администрации, мэра и социальных служб. Если бы за это не пообещали пару тысчонок, то ясен конь — я бы забил на все, и просто напиздел, расставив ответы на бум, но какие-никакие деньги налагали на меня ответственность. Чувство справедливости засело во мне с самого детства, и в случаях, когда мне платят, я выполняю работу на сто процентов. По-другому не могу (и это бесит).
Обойти и опросить мне нужно было ровно сто человек по улице Тухачевского — не самые приятные дома, с не самыми приятными жильцами. У меня на этой улице жили два одноклассника — Серега Степнов, у которого в шестнадцать лет была судимость за разбойное нападение, а в двадцать пять он умер от передоза героином, и Паша Клементьев, у которого было три судимости за кражи и который два года назад кончил как среднестатистический алкаш — замерз в сугробе. Меня ждал трэш, хотя отчасти я был к этому готов.
Меня встречали у дверей и пускали в квартиру алкаши, наркоманы, иногда — брошенные старые бабулечки, одной из них была Зинаида Петровна Лахно.
— Заходите, молодой человек, — пригласила она скрипучим голосом.
— Спасибо, — ответил я, снимая кроссовки и стараясь сдержать рвотный рефлекс от вони из смеси дерьма, мочи и запаха, который я не сразу узнал.
— Так вы из администрации города? — спросила Зинаида Петровна, взяв на руки и поглаживая одну из десятка кошек, живущих в ее квартире.
— Не совсем. Я из дома культуры «Звезда», но меня и моих коллег наняла администрация, чтобы провести опрос среди жителей нашего замечательного города.
— Ой, как интересно! — заулыбалась бабуля. — Не хотите ли чаю? Чайник еще горячий.
— Очень хочу, — солгал я. — Но времени совершенно нет.
И тут я понял, что источало запах, который я не сразу узнал. Этот «аромат» шел от сдохшей и уже изрядно подгнившей кошки, трупик которой, облепленный мухами, лежал в углу. Я решил быстренько, «для галочки», задать два-три вопроса и съебатся побыстрей из этой помойки.
— Зинаида Петровна, скажите, пожалуйста...
Мой взгляд остановился на одной из фотографий, висящей на стене в старомодной рамочке. С фото на меня смотрел улыбающийся Сергей Михалок. С глазами у него было все в порядке, а на плече он держал старомодную громоздкую кассетную видеокамеру.
Я радостно подумал: «Нифигасе! Вот я тебя и нашел!»
А вслух спросил:
— Кто это?
Тут Зинаиду Петровну понесло. Она начала рассказ с большим удовольствием. А я внимательно слушал, позабыв про вонь и сдохшую кошку.
Сергей Михалок оказался сыном ее сестры — Анастасии Петровны из Воркуты. Последний раз Зинаида приезжала к сестре погостить в северный городок двадцать три года назад. Сережке тогда было чуть за тридцать, он был не женат и продолжал жить с одинокой матерью. А девять лет назад уже возмужавший Сергей, весь при деньгах, важный, но, как и раньше — холостой, приезжал в Морг к своей тетке. Сообщил, что мать его умерла, родственников совсем не осталось, и затосковал он по родной кровинушке.
— Гостил он у меня не долго, всего недельку, — продолжала Зинаида Петровна, — кормил меня вкусно, поил винчишком дорогим, а подарков накупил мне целый шкаф.
— А куда он потом делся? — спросил я.
— Как куда? Домой в Воркуту поехал, — хохотнула старушка. — Собрал вещи и уехал. Обещал приехать еще как-нибудь погостить, но так и не приехал. Женился, подика-сь, детишками оброс, не до меня ему стало.
— А на чем он уехал?
— На поезде. Вызвал такси и на вокзал поехал.
— И вы больше не созванивались? — не унимался я.
— Нет, — невозмутимо произнесла старушка. — Телефона у меня отродясь не было, а на письма он мне не отвечал. Может, времени не было, может, переехал в другой город...
«А может, угандошили его здесь, — подумал я. — И все - писец, был человек — и нет его. Бродит призраком, до людей живых доебывает понапрасну».
— Сынок, а вопросы-то ты мне задавать будешь или нет?
Голос старушки вернул меня в реальность, к ароматам испражнений и мертвой кошки. Я протестировал старушку и отправился к остальным респондентам, думая, что мне делать с появившейся информацией. Сообщить о Михалке в полицию? Анонимно написать или позвонить? Пусть разбираются. Или вернуться к бабке, расспросить ее поподробней, узнать адрес племянника? Я не знал, что мне делать.
