Случайный нянь (СИ) - Дружинина Екатерина (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
— Вы со сливками пьете или черный?
— Только черный! Ненавижу полумеры — виски со льдом, коньяк с колой, кофе со сливками. Вкус должен быть цельным. Особенно это касается кофе. А вы? — спохватился он. — Как предпочитаете пить кофе?
— В компании, — улыбнулась Маша и поставила на стол две чашки с дымящимся напитком. Подождала, пока Антон сделает глоток, и с надеждой спросила: — Так вы согласны?
Антон поднял глаза и понял, что не сможет отказать. Да, он эгоистичный сукин сын и в первую очередь думает о том, как спасти свою шкуру. Но деньги, которые будет платить ему эта ненормальная, сейчас крайне необходимы. И кроме этого… Вдруг… Этот влажный взгляд синих, как спина кита, глаз выражал что-то такое, отчего его язык на мгновение онемел, а затем Антон услышал собственный голос:
— Согласен.
Девушка расцвела:
— Знаете, а ведь у меня коньяк где-то был! Кофе с коньяком… Ой! Вы же говорили…
Маша засмеялась, она не могла поверить в такую удачу и поэтому сейчас вдруг стала рассеянной, что было абсолютно для нее не характерно. Или на нее так действует изучающий взгляд серых глаз?
— Мама, мама, смотрите, какой я кран собрал! — на кухню прибежал Олег. — Он может такие тяжести поднимать! Пеноблок, и брус, и плиты бетонные, и… И баржу может! Вот, здесь у него…
Но Олег не договорил — посмотрел на Антона. Рубашка, которую дала дяде мама, не сошлась на груди.
— Ой, — удивленно захлопал глазами ребенок. — А что это вам, дяденька, холодно?
— С чего ты так решил? — улыбнулся Антон.
— Тогда, если не холодно, зачем вам шерсть?
Олег ткнул пальчиком в густую поросль темных волос на груди мужчины. Маша проследила за пальцем сына и заливисто рассмеялась. Антон непонимающе уставился на Машу, потом на Олега, и тут до него дошло! Мужской смех заполнил кухню, сплетаясь в тугой клубок с девичьим звенящим хохотом. Наконец, Маша вытерла слезы и, все еще всхлипывая, объяснила:
— Олег, это не шерсть. Шерсть у животных, а у людей — волосы.
— И у меня так будет? — искренне испугался мальчик, чем вызвал очередной взрыв хохота.
Антон утирал слезы кулаком, сотрясаясь всем телом.
— Когда-нибудь, возможно, ближе к зиме.
— Дурак! — обиделся Олег и убежал в комнату.
— Ну вот, — Антон расстроенно посмотрел вслед убежавшему ребенку, — доверие подорвал. Пойду восстанавливать!
Он резко поднялся из-за стола и направился за Олегом. Проходя мимо Маши, положил руку ей на плечо и сказал:
— Без меня не пейте. И, да, можно немного коньяка. Праздник же — работу нашел!
— Антон, постойте, — остановила его Маша. — Не надо, дайте ему остыть. Вы не переживайте, я поговорю с Олегом, завтра он уже все забудет. А коньяк… Кажется, он закончился.
Антон подозрительно посмотрел на девушку. То выпить предлагает, то вдруг отказывает. Вот и пойми этих женщин. А Маша хоть и почувствовала неловкость, но быстро взяла себя в руки. Сама виновата, нечего едва знакомого мужчину в дом приглашать и коньяк предлагать, кофе достаточно. На том, что кроме напитков, она также вверяет непроверенному человеку своего сына, Маша умышленно не стала зацикливаться.
Антон развернулся и сел на место.
— Вы мать, вам виднее. Не буду настаивать.
Подумав, он добавил:
— Вот и чудно, что коньяка нет! А то к нему непременно хорошую сигару надо.
— У Олега аллергия на табачный дым, — строго заметила Маша.
— Я бросил. Хотя бывают такие ситуации, когда не то, что закуришь, а под поезд кинешься!
— Это точно, — вздохнула Маша. — До завтра? Жду вас в семь.
Девушка выжидающе посмотрела на Антона в надежде, что он сейчас встанет, переоденется и уйдет. Не потому, что она негостеприимная бука, а из-за того, что чем дольше этот красивый мужчина находился в ее квартире, тем сильнее Маша сомневалась в правильности принятого ею решения.
Но Антон, похоже, не спешил. Он посмотрел в опустевшую чашку, где на самом дне остался темный осадок, и неожиданно спросил:
— А гадать на кофейной гуще умеете?
— В Антоново умеют, — выдохнула Маша и, поймав на себе вопросительный взгляд, пояснила: — Деревня такая. Никогда там не были?
— Неа, я больше по заграницам как-то. Хотите попробовать?
— За границу?
— Погадать!
— А, давайте!
Антон взял свою чашку, несколько мгновений покрутил ее в руках и, резко перевернув на блюдце, посмотрел на Машу:
— Теперь вы.
— Там кофе.
— По правилам надо допить, если хотите правдивый ответ.
Маша залпом опрокинула в себя оставшиеся несколько глотков, в точности повторила манипуляции Антона и вопросительно подняла глаза:
— Что дальше?
— Думайте о том, что вас больше всего тревожит. Только чашку не отпускайте.
Маша задумалась. Что ее сейчас тревожит? Сука Шакалов! Но это все мелочи… Сердце зашлось, ведь как-то нечаянно Маша про Антоново вспомнила, а там прошлое ее, там Юра… Она взглянула на сидящего напротив мужчину и выпалила:
— Замуж выйду?
Антон оторопело посмотрел на нее и удивленно спросил:
— Реально, беспокоит? Молодую, симпатичную, с жильем и хорошей работой? Тут, не гадая, можно сказать — без проблем! Стоит только захотеть. Другое дело — хотите ли вы этого.
Маша смущенно отвела глаза, а в голове все еще звучал его голос: «Хотите ли?» Действительно, а нужен ли ей кто-то еще в их маленьком с сыном мирке? Чужой мужчина никогда не сможет заменить Олежке отца. Тем более, что ее сын не совсем обычный ребенок. Олег… Вот, что ее беспокоит!
Размышления прервал уже привычный баритон:
— Думаю, можно смотреть.
Антон перевернул свою чашку и стал увлеченно разглядывать дно.
— Что у вас? — поинтересовалась Маша.
— Кхм, много кривых линий. Это означает, что в моем окружении полчища врагов. В общем-то, неудивительно… А у вас что?
Антон приподнялся и заглянул в кружку Марии. Молнией пронеслись обрывки воспоминаний из далекого детства. Тогда его бабка, которую одни называли ведуньей, а другие — ведьмой, гадала какой-то женщине, приехавшей издалека. Пятилетний Антон бегал за удравшим поросенком и сунул любопытный нос в чашку бабкиной гостьи. Там он увидел точно такой же рисунок, что теперь красовался у Маши. Женщина та, вся в слезах, очень скоро уехала, а бабушка еще долго что-то шептала про проклятие и охала, потряхивая седой головой.
— Если честно, не помню, что это значит, — поежившись, соврал Антон. Он не хотел пугать Машу своими предположениями.
Девушка нахмурилась и скептически изогнула аккуратную бровь:
— Зачем тогда гадать предлагали? Думаю, ваша одежда уже высохла.
— Конечно, — прищурился Антон, — если вы запустили стиральную машину. А я, признаться, этого не помню…
— В смысле? Вы же сами клали туда свои вещи!
— Клал. Но я, простите, не привык хозяйничать в гостях. А потом вы со своим кофе… А я последний раз вчера ел. Кстати, где мороженое?
— Мороженое Олег съел, если вы забыли! Тоже мне — еда! И не надо так смотреть, у меня не ресторан.
Антон удивленно уставился на Машу, пять минут назад бывшую премилой особой, а теперь вдруг выпустившей коготки.
— Я за вашим ребенком не следил, потому что к обязанностям няни приступаю только с завтрашнего дня, согласно нашей договоренности. Или уже не приступаю? Мне, знаете ли, истеричных дамочек по жизни и без вас хватает! — он закипал, хотя прекрасно понимал, что сейчас собственноручно пилит сук, на котором так удачно примостился.
— Вы не уйдете, — уверенно заявила Маша.
— С чего это вдруг?
— А вы бы не пришли тогда. Или хотите сказать, что не могли позволить себе просто зайти в ближайший бутик и купить новую одежду? Не знаю, что там у вас стряслось, но черта с два вы откажетесь сидеть с моим сыном!
Антон исподлобья взглянул на диктующую свои условия девицу и задумался: «Вот ведь послал боженька умную бабу! Нет, чтоб дурочку какую-нибудь! А у этой, как будто яйца стальные под цветастой юбкой! И права ж, зараза! За исключением того, что я теперь себе кроссовки „Абидабас“ буду покупать у корейцев на рынке… Вот влип, блин».
