Маяк мертвых - Усачева Елена Александровна (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Мама сидела в углу столовой за длинным столом и лениво помешивала ложечкой в чашке с кофе. Алена проползла вдоль лавки к окну.
— Ну, что домовые? — В глазах у мамы тридцать три чертика, на губах двадцать два блика от солнца.
— За ложками пошли, — буркнула Алена, завершая свое бесконечное движение и утомленно падая на место. — Обещали, что скоро все принесут.
— Уже принесли. — Мама покачала перед своим лицом ложечкой. — Извинялись, что задержали. Теперь, сказали, пошли твои сокровища пересчитывать.
— Мама! — простонала Алена, картинно опуская лоб на сложенные руки.
— Ты-то им счет не знаешь, — доверительно склонилась к Алене мама.
За лето на лице у нее появились веснушки, загар сделал лицо тоньше и худее, волосы выгорели и закурчавились. Серые глаза как будто тоже набрали солнца и заискрились пятнышками, словно старую ириску раскрошили на множество осколков. Смотришь в эти глаза и ловишь себя на мысли, что не узнаешь. Может, это не мама?
— А домовые до чужих сокровищ падки, — шептала мама. — Они несут их гномам и вместе прячут под корягами и камнями. Там колечко, здесь браслетик — так и набирается клад. А потом они зовут дракона, чтобы он охранял. И с тех пор каждый, кто к сокровищам прикоснется, сам станет драконом.
— Мама! — подпрыгнула Алена и поползла по лавке обратно к выходу из-за стола. — Эти вечные твои сказки…
— Возьми мне круассанчик, — бросила ей вслед мама.
Алена повернулась, чтобы испепелить маму взглядом, чтобы пригвоздить ее к лавке, чтобы…
Мама смотрела на нее, чуть опустив голову и склонив ее набок, быстро-быстро моргала, улыбалась одним краешком рта, так что только две морщинки появились на щеках. Алена прыснула. Мама заморгала еще быстрее.
— Ну, мама! — простонала Алена, отходя к раздаточным столам.
Мама — невозможный человек. У всех родители как родители, строгие, но справедливые, ведут себя по-взрослому, а у нее? Вечно хихикает, вечно что-то придумывает. Сейчас она ей такой круассанчик принесет. В сердцах дернула рукой, очередной бык очередными рогами зацепился за кофту, тарелка полетела на пол.
В тихой столовой повисла гробовая тишина.
— Извините, — пробормотала Алена, приседая на корточки и искоса глядя на маму.
Она улыбалась, но смотрела мимо. Не на Алену. Проследить за взглядом некогда. Один круассан откатился под столик. Алене показалось… нет, она была уверена, к нему протянулись быстрые ручки, но тут же исчезли. Алена и сама не поняла, как это произошло — щелчком отправила круассан дальше под стол, пробормотав: «Не шали!»
— Я все видела, — перегнулась через стол мама.
— Что ты видела? — Алена спрятала глаза, с трудом сдерживая улыбку — надо же так попасть. Дожили, домовых стала кормить.
Стол покрыт серой льняной скатертью. Толстые нити ткани неровные, то широкие, то узенькие, то с узелочками. Проводишь рукой — чувствуется шероховатость.
— Ничего ты не видела! — хлопнула ладонью по столу Алена.
— Ты взяла три круассана! В юбку не влезешь!
Мама подхватила с тарелки рогалик. Алена открыла рот, чтобы закричать, чтобы выразить все свое возмущение, чтобы сказать, что она думает о сегодняшнем утре и о пропавших ложечках, о…
— О! — прошептала мама, откладывая круассан. — Смотри, кто пришел… Ой, не могу.
Алена обернулась.
Да! Это был он! Высокий стройный парень с очень тонким худым лицом. А руки! Какие у него были руки! Длинные нервные пальцы с крупными узелками суставов, аккуратные красивые ногти, голубые венки на тыльной стороне ладони… Мама засопела, закрыв глаза и растянув губы в самой глупой улыбке, какую только могла изобразить.
— Моя любовь, — прошептала мама.
— И не только твоя, — проворчала Алена, досматривая спектакль до конца.
Следом за парнем вошла пухленькая девушка с длинными темными волосами. Круглое румяное лицо и маленький вздернутый носик. Она довольно громко что-то говорила своему спутнику, поминутно взрываясь громким смехом. На что красавец скромно улыбался. Лицо его становилось еще прекрасней.
На девушку Алена не смотрела. Хватит, насмотрелась уже. Ее больше интересовал парень. Так приятно было фантазировать на тему, что ему может нравиться или хотя бы воображать, как его зовут. Третий день, а его имя все еще загадка — ни мама, ни Алена не смогли с ним заговорить.
— Ну и пожалуйста, — проворчала Алена, утыкаясь носом в чашку. — Не одна ты в него влюблена. Он всех здесь успел очаровать.
Да, да, парень оказался общителен, почти с каждым обитателем гостиницы перебрасывался парой слов. И всем мило улыбался. Особенно женщинам.
— Ой, подумаешь! — игриво дернула плечиком мама. — А вдруг это судьба?
Алена хорошо знала подобные «судьбы» — мама обожала кокетничать с парнями. Что только на это скажет папа?
Ничего не скажет, порадуется, что у мамы хорошее настроение. Ох уж эти ее родители… Все-то у них не как у нормальных людей.
— Зато я сегодня видела Эдика! — мстительно произнесла Алена.
— Он в желтой футболке? — тут же переключилась мама.
Нет, она все-таки фантастический человек. Ее, случайно, инопланетяне не подменили? Вот и чайных ложек нет. Может, она чайными ложками питается? По ночам. Пока никто не видит.
— Нет, в красной! — злорадно ответила Алена и стала запихивать в рот круассан, чтобы больше на вопросы не отвечать. Никакого Эдика она еще не успела увидеть, тем более не знает, какая на нем сегодня будет футболка.
А во всем виновата проклятая мамина влюбчивость. Вечно она кем-то увлечена. Способна мгновенно потерять голову от мимолетного взгляда, брошенного случайным встречным, или очароваться человеком на фотографии. Она так искренне всеми вокруг восхищалась, что не заразиться от нее этим было никак нельзя.
Алена крепилась. Она говорила: нет, нет, нет! Но этот парень с тонкими длинными пальцами был необычайно красив. А Эдик на рецепции — настоящий викинг с рыжими вихрами и широкими плечами. А старый смотритель маяка Кыпу похож на сказочного деда и рассказывает потрясающие истории. Они с мамой еще потом долго обсуждали его бороду, его манеру дергать кустистыми бровями, его постоянные причмокивания, покашливания.
И всех их мама так описывала, что Алена тоже влюблялась, восхищалась, надевала на лицо самую глупую улыбку, какую только можно себе представить.
Но сегодня — все. Никаких влюбленностей! После злого розыгрыша с украшением Алена не поведется на сказки. Пускай мама рассказывает их у себя в библиотеке.
Алена вновь поползла вдоль лавки из-за стола. Вот как сейчас возьмет и уйдет отсюда далеко-далеко. На край света. Сядет там и будет болтать ножками, пока не приедет прекрасный принц на белом коне и не спасет ее. А те, кто останется здесь, будут вздыхать: какого хорошего человека в одночасье потеряли.
Алена прошла мимо парня с девушкой, гордо подняв голову. Нет ей дела до чужих красавцев в чужой стране. Прошла через пустой холл, где обычно за стойкой сидит администратор. Но сегодня нет Эдика, поэтому и неважно, кто тут должен скучать.
Раз так, то все неважно. Если жизнь катится в пропасть, то пускай она начнет это делать с гостиницы «Маяк» города Кярдлы острова Хийумаа страны Эстонии. Алена Курочкина пойдет вперед, не оглядываясь, пересечет Балтийское море, доберется до Северного полюса, где ее смогут оценить белые медведи и морские котики. Пережив сотню приключений, она найдет настоящую любовь, а не уже занятого толстой девчонкой парня с изящными руками.
Вперед — навстречу приключениям!
— А! Алена? Здорово!
Футболка была оранжевая. Не красная. И волосы сегодня как-то по-особенному рыжи, и весь Эдик жизнерадостен, как солнышко.
— Ой, привет!
Только и смогла сказать Алена, расплываясь в глупой улыбке. Когда твои губы так тянет непонятная сила, ты уже ничего не можешь: ни говорить, ни делать, ни думать. Только смотреть. Только улыбаться.
Эдик между тем закидал вопросами, поделился сведениями о погоде, рассказал новости. Когда в его словах всплыло имя мамы, Алена перестала улыбаться и немного пришла в себя.
