Вторая книга сновидений (ЛП) - Гир Керстин (бесплатные версии книг .txt) 📗
– Леди Тайна написала это семь минут назад.
Эмили достала свой смартфон и начала читать:
– «Обновлено: я только что узнала, на чьей совести мистер Снаглз. Это Лив и Миа Зильбер. Видимо, это был совершенно детский акт мести бабушке Грейсона и Флоренс Спенсеров, которую они терпеть не могут. Культурное достояние нашего района на протяжении последнего десятилетия стало жертвой их глупой детской выходки».
Леди Тайна. Она не могла узнать, это невозможно! Мои колени стали ватными.
– Это правда? – тихо повторила Флоренс, но ее услышал каждый в этой комнате.
И все, все смотрели на меня. Мне не требовалось ничего отвечать, мое виноватое лицо, очевидно, все сказало за меня.
Флоренс прерывисто дышала.
– Если это так, я не сяду с тобой за один стол. Больше никогда.
Бросив на меня последний презрительный взгляд, она выбежала из кафе. Эмили и Каллум последовали за ней.
Грейсон тоже поднялся. Выражение его лица причиняло мне физическую боль. На нем отражалось бесконечное разочарование.
– Грейсон... – начала я, не зная точно, что хочу сказать. Единственное, чего я желала, – чтобы этого не происходило в действительности. Почему это не может быть просто сон?
– Я должен идти – мне нужно подготовиться к химии, – произнес Грейсон, уклонившись от моего взгляда. – Увидимся позже. Тогда, наверное, ты сможешь мне объяснить, о чем вы думали.
Генри усадил меня на стул и сжал мою руку.
– Все не так уж и плохо, – заверил он меня. – Салат?
Глава 11
В конце концов оказалось, что от этого ужасного происшествия была и польза: я смогла без малейшей заминки превратиться в идеального во всех смыслах ягуара. Такого реального, что даже сенатор Тод зауважал меня, когда мы совершенно внезапно столкнулись с ним лицом к лицу.
В человеческом обличье я бы, несомненно, закричала от ужаса, когда он внезапно появился из-за угла. И, вероятно, сбежала бы, как в прошлый раз. Но моя ягуарья личность действовала инстинктивно – у меня встопорщилась шерсть и обнажились острые клыки.
Это, похоже, впечатлило сенатора Тода. Он медленно отступил на два шага назад, бормоча:
– Тише, хорошая киска, тише.
Ага, по-видимому, он все же может говорить совершенно нормально. Вблизи он выглядел совсем не так грозно, как издалека – лицо под шляпой было абсолютно человеческим. Там не обнаружилось ни черепа, ни разъеденной личинками маски зомби, чего я втайне опасалась, а просто вполне обычное мужское лицо, какое можно увидеть на каждой улице: довольно крупный нос, нижняя губа немного полнее верхней и светло-голубые глаза, в которых, однако, мерцало что-то такое, чего я не могла понять и оттого боялась. Но если не считать этого блеска, сенатор Тод казался вполне безобидным.
Из моего горла вырвался приглушенный рык. То есть из кошачьего. Это был мой коридор. И у меня сегодня действительно плохое настроение. Неделя выдалась не особенно хорошей.
– Ладно, – сказал сенатор и сделал еще шаг назад. – Я вернусь позже.
Он повернулся ко мне спиной только тогда, когда расстояние между нами стало достаточно велико, и исчез за ближайшим поворотом.
Я испустила еще одно рычание. Затем вернулась к двери Генри, уселась на пороге и начала самозабвенно вылизывать лапу. Моя собственная дверь была прямо напротив, но я не чувствовала ни малейшего желания возвращаться, несмотря на усталость.
Каждую ночь меня мучили ужасные кошмары, в которых мистер Снаглз был жив и горько рыдал или я сама пускала корни и превращалась в растение, которое обрезали большими ножницами миссис Спенсер, Флоренс и Грейсон. Здесь, в коридоре, было намного спокойнее, чем в моих снах. И у меня оставалось достаточно времени, чтобы попрактиковаться.
Одним элегантным движением я обвила ягуарий хвост вокруг лап. Чувство вины, стыда и гнева, очевидно, очень хорошо способствует повышению концентрации, во всяком случае, моей. Ягуар был одним из самых простых моих упражнений, наравне с совой-сипухой, а сегодня я смогла превратиться даже в ветер. И долго носилась невидимой по коридорам в полном восторге от себя. Мимо маминой двери («Мэтьюз-Лунный Свет. Антиквариат. Книги для жизни. Часы работы: с полуночи до рассвета») и двери Миа, которая в данный момент охранялась увеличенной версией Фаззи-Ваззи. Это была старая мягкая игрушка Миа, плюшевый кролик, которого она очень любила, когда была маленькой. Он выглядел, как и прежде – с висячими ушами, одним глазом (второй остался в Хайдарабаде) и в выцветшем, когда-то желтом комбинезоне.
К сожалению, кролик не был даже капельку симпатичным, а смотрелся, скорее, жутковато. Гигантский Фаззи-Ваззи сидел возле небесно-голубой лакированной деревянной двери и держал в лапах, как ни странно, пилу-ножовку – возможно, для устрашения. Я внимательно поглядела на него и задумалась, как могу все это видеть: ведь я была ветром – а у ветра, как известно, нет глаз. Лучше бы я этого не делала (в смысле, не думала), так как сила тяжести тут же вернулась, и – шлеп! – я растянулась на полу. Но в любом случае, теперь я знала, что мне это по плечу, и была очень горда. Когда придет Генри, я ему сразу же покажу.
Где он запропастился? Надеюсь, ему никто не мешал спать. В его семье, если у кого-то возникала проблема, всегда первым звали его. И, к сожалению, складывалось впечатление, что проблемы у них возникали именно тогда, когда мы с Генри хотели серьезно поговорить.
Я потянулась и начала точить когти о косяк его двери. Когда так делал Спот, все сразу же вскакивали, чтобы уделить ему внимание.
Генри оставался моим главным утешением на этой неделе. И если честно, единственным. Все остальные смотрели на меня и на Миа – на меня немного больше, чем на Миа, потому что, как кричали мама и Лотти, я «старше, умнее и никогда не должна была этого допустить» – как на прокаженных. Миа утверждала, что в любом случае проделала бы это, даже без меня, и я склонялась к мысли, что она так бы и поступила. Но мама и Лотти, конечно, были правы.
В школе ажиотаж вокруг мистера Снаглза немного поутих, но нас с Миа все еще одаривали злыми взглядами или же разговаривали, как с незнакомцами, чаще всего рассказывая плаксивые истории из серии «Я так давно знал мистера Снаглза». К счастью, Леди Тайна переключилась на другие темы, и Генри заверил меня, что скоро эта история порастет травой.
Для всех, но не для Флоренс.
Она, как и заявляла, отказалась сидеть со мной за одним столом и демонстративно нашла место на другом конце кафе. Конечно, Эмили удалилась вместе с ней, и я не могла сказать, что это меня обеспокоило – наоборот, было прекрасно хоть немного от нее отдохнуть. Жаль только, что и Грейсон больше не сидел с нами.
Поскольку Персефона в связи с последними событиями не определилась, может ли общение со мной негативно сказаться на ее популярности, то поначалу мы с Генри сидели за столиком на обеде одни, но уже в среду к нам присоединились двое парней из баскетбольной команды Генри.
И Артур.
– Кто бы мог подумать? Наша Лив – профессиональный киллер садовой мафии! – сказал он и широко улыбнулся. – Если кто меня спросит, значимость самшита в Англии существенно переоценивают. Не возражаешь, если я сяду? – Это был риторический вопрос, он и так уже сидел.
– Просто у меня есть проблемы с одной магнолией, и если бы кто-нибудь преподал ей урок...
Хотя я ни на секунду не забывала, что передо мной вражеский генерал – коварный, бессовестный Артур – так или иначе, я была ему благодарна за этот жест. Даже Генри, который был совершенно не против сидеть за одним столом с прокаженной, казалось, обрадовался его обществу.
Я не сомневалась, что он не простил бывшему другу множества лжи, не говоря уже о той паршивой выходке на могиле, но когда он сейчас улыбнулся Артуру, я знала, что он думает то же, что и я: это был очень милый жест со стороны Артура. В этой жизни мы больше не могли оставаться друзьями, но, по крайней мере, сейчас заключили своего рода перемирие.
