Семнадцатое обновление - Смородинский Георгий Георгиевич (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Хилы, или хилеры, от heal, healer – лечить, лекарь. Персонаж, восстанавливающий здоровье участникам группы или рейда во время боя.
И ДД от английского damage dealer – дающий урон. Персонаж, основная функция которого – нанесение урона враждебным игрокам, НПС (мобам) и боссам.
Любой НПС или босс атакует того, кто находится первым в его агролисте – списке ненависти этого игрового персонажа. Ненависть вызывается особыми ударами танка, размером наносимого монстру урона, лечением и другими действиями. В каждом НПС или боссе заложена определенная модель поведения в бою, как правило, разбитая на фазы. Сам он управляется несколькими искусственными интеллектами, которые действуют в своих рамках. Каррига в Ламорне, к примеру, просто хотела смыться и автоматически атаковала меня как самое слабое звено, не обращая внимания на то, что маг зарядил ей молнией в бок. Есть и более хитрые НПС. Но в основном любой бой сводится к тому, чтобы танк удержал босса на себе специальными приемами, ДД этого босса продамажили, а хилеры отлечили весь рейд.
Если по какой-то причине танк не удерживает агро, босс срывается и начинает, как говорят игроки, «гулять по рейду», уничтожая слабозащищенных лекарей и ДД. В итоге с большой вероятностью случается вайп, от английского wipe – понятие, обозначающее смерть всего рейда.
Народ через какое-то время поднимается на ближайшем кладбище, и начинаются разборки – танк материт сорвавших с него агро ДД, те, в свою очередь, матерят безрукого танка, хилеры, в свою очередь, и танка, и ДД, просто так, за компанию. На рейд снова навешиваются баффы, и все начинается сначала.
Мне же, с моим смешным уровнем, просто невозможно сорвать это самое агро ни с одного из охраняющих караван легионеров или возниц, слишком несоизмерим наносимый нами урон.
– Всем спешиться и в центр! Ильсан, лечи, я возьму на себя шавку! – Лирак, пнув бока своего ящера, подал его вперед, проскочил перед мордами наших яков, которые, повинуясь окрику и хлысту Харна, вплотную приблизились к впередистоящему фургону. Демон спрыгнул на землю и, сдернув со спины щит, обнажил меч. Со всех сторон к нему, на ходу принимая боевую форму, подтягивались легионеры десятка.
Раздались хлопки тетивы, и в сторону нападающих полетела оперенная смерть. Два воргена покатились по земле, и тут стая завыла. Заунывный противный звук, казалось, проник в каждую клетку моего мозга, я увидел, как сморщился посылающий стрелы в воргенов Риох. Рядом громко выматерился Харн, а затем раздался лязг железа, свист рассекаемого сталью воздуха и утробное рычание – легионеры, выстроив некое подобие клина, прикрывшись щитами, приняли на себя основной удар стаи. Рев, крики, визг раненых зверей слились для меня в единую мешанину звуков. Возничие, сохранившие прежний вид и успевшие выпустить по набегающим полуволкам каждый не более пяти стрел, теперь расстреливали тварей практически в упор.
К нашей повозке прорвались четыре воргена. Один из них с всхлипом рухнул на траву с двумя стрелами в загривке, трое других попытались запрыгнуть на повозку, и одному это удалось. Харн с Риохом, обнажив мечи, встретили тварь еще в полете, однако охотники – плохие бойцы ближнего боя, и индикатор жизни воргена показал уменьшение максимум на треть. Чудовище взвыло и мощным ударом выкинуло Харна из повозки в лапы двух своих соплеменников. И тут наконец в бой включился я.
Язык пламени – и через секунду ледяной клинок огненными и льдистыми росчерками выбили из воргена чуть больше полутора тысяч очков жизни, из его пятидесяти. Неплохо! Но как же он воняет, поморщился я, продолжая наносить удары, разрывающие в клочья его кожаный доспех. Снизу что-то кричал Харн, отбиваясь сразу от двоих, полоска его жизни ушла в желтый сектор. Риоху тоже приходилось несладко. Наконец мне подфартило. На очередном ледяном клинке сработала заморозка, и ворген от ушей до кончика хвоста на пять секунд превратился в ледяную статую…
Риох, спрыгнув с фургона, поспешил на помощь отцу. Мгновенно выхватив лук, он в упор расстрелял нападавших на Харна полуволков, а я все-таки добил того, что изображал из себя снеговика. Причем последними ударами я наконец разрубил броню вместе с коричневой шерстью и заодно перерубил ребра – неприятное, скажу вам, зрелище.
Я отошел в сторону от лужи разливающейся по дну фургона крови и осмотрелся. Перед повозками красноглазый вожак, громко рыча, атаковал закрывающегося щитом и огрызающегося Лирака. Несколько легионеров вместе с ящером командира каравана атаковали чудовище с боков. Ильсан, так и оставшийся стоять в своем фургоне, периодически вскидывал вверх руки, с которых срывалось зеленоватое сияние, остальные добивали немногих оставшихся в живых воргенов. Перед повозкой билась в агонии лошадь с разорванным горлом. Чуть в стороне Риох склонился над сидящим на земле отцом, пытаясь перевязать его раны.
В моей крови вовсю бурлил адреналин, желая «продолжения банкета». Я телепортировался к вожаку и стал помогать легионерам рубить воющую тварь. Восемь миллионов очков ХП. Охренеть, и это только оставшаяся треть жизни! Какие-то сизые ошметки под ногами, жутко воняло псиной и кровью. Пару раз, когда я не успевал отпрыгивать в сторону, волк сбивал меня с ног, задевая корпусом, один раз в суматохе меня сбил с ног ящер Лирака.
Я вошел в раж и, потеряв всякое чувство реальности, рубил и рубил, поднимался и снова рубил, а когда закончилась энергия, я выпил зеную мензурку, и снова пошло – язык пламени, ледяной клинок…
Внезапно на десяти процентах жизни монстр вскинул голову и завыл. Да так, что все предыдущие завывания в сравнении с этим воем показались песенками на утреннике в детском саду в сравнении с какой-нибудь композицией в стиле хеви-метал.
– Все в стороны, – услышал я откуда-то издалека крик командира каравана, – лучники, добиваем.
И едва я отскочил прыжком на двадцать метров в сторону, из боков монстра выскочили черные шипы, и он, похожий на какого-то безумного ежа, закрутился на месте. Охотники расстреливали босса с безопасного расстояния, с противным хрустом загоняя в него стрелу за стрелой, Ильсан держал здоровье танкующего Лирака на максимуме, а я и легионеры просто стояли в стороне и смотрели. Ящер Лирака, не успевший вовремя отбежать, сейчас стоял рядом со мной и, тяжело дыша, длинным розовым языком зализывал свой разорванный шипами бок. Полоска его жизни опустилась до половины – ничего страшного, до свадьбы заживет! Или что там у этих ящериц вместо свадьбы?.. Наконец с предсмертным хрипом истыканная стрелами тварь повалилась на землю.
Никакого опыта я, разумеется, не получил, никто не принимал меня в рейд. Ведь для того чтобы получить опыт, нужно лично, пусть и в составе группы, нанести боссу самый большой урон. Вот так! Первый бой, в котором я реально поучаствовал, не принес мне ни лута, ни опыта. Впрочем, я совершенно не расстраивался. Радовало то, что начало положено. А вот то, что я на какое-то время в бою потерял ощущение реальности, когда меня с головой захлестнула волна адреналиновой ярости, немного меня беспокоило. Никогда раньше за собой такого не наблюдал.
Усталость накатила внезапно. «Да что же так больно?!» – сморщился я и сел на землю. Глянул на полоску своих ХП – чуть больше двух третей. И когда меня зацепило? Матерясь сквозь зубы, я потянулся к мензурке с зельем лечения, но Ильсан меня опередил. Прохладная волна свежести прокатилась по телу, смывая боль и усталость, и я поднялся с земли, ухватившись за протянутую руку.
– А ты точно маг, Криан? – задумчиво глядя на меня, покачал головой хилер. – Да и на светлого ты не сильно похож, вон как боль заблокировал, хотя и читал я, что не только мы так умеем.
Угу, заблокировал. У меня просто тридцать три процента к стойкости, но не говорить же об этом НПС. Хотя вырисовывается то, что потеря одной трети очков жизни на длительное время вполне терпима. В бою вообще почти незаметно. Интересно, когда наступает предел? И что будет, когда он наступит? Меня скрутит от болевого шока или просто потеряю сознание? Как-то не хочется экспериментировать с этим – никогда не был мазохистом и начинать что-то не тянет.