ГКР 1 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (полные книги .txt) 📗
Но кажется мне, что вокруг все немного посветлело. Облака чуть разошлись? Или уровень угрозы спал?
Старая жрица Кикшу склонила голову в молчаливой благодарности и удивительно изящно скользнув по воздуху, без брызг вошла в воду. Помахали руками лохры и отправились следом за щуками. Помощники возвращались в Сокроземье. А я только что получил прибавку к уровню доброжелательности со всеми обитателями Сокроземья – которые в дальнейшем, если выживут, станут обычными мирными жителями Озерного Края.
– Подумай над моим предложением, Храбр – предложил я, спускаясь к катамарану – Не торопись. Но слишком долго не думай. Я срочно в «офф». Меня заждались. Но вечером вернусь. Буду рад получить от тебя весточку.
– Договорились – едва заметно улыбнулся Храбр – Проверим место крушения золушкиной кареты? Вдруг чего осталось?
– Проверим. Десять минут на обыск – и к колодцу света. Времени в обрез.
– А его всегда в обрез – фыркнул алхимик, усаживаясь и берясь за весло – Я помогу грести.
В принципе оно и не требовалось, но сам жест Храбра приятен и многообещающ. Пусть гребет…
Обрыщем «место крушения», дойдем до области с доступной телепортацией и разбежимся. Я в Альгору. В гостиницу поближе к королевскому дворцу. Сегодня вечером, когда вернусь, меня ждет вечеринка у короля. Да… неожиданная карьера для парня решившегося удалить старого персонажа только из желания подзаработать деньжат…
Глава девятая
Сюрприз…
Сюрприз так сюрприз.
Я ожидал всего. Но никак не прибытия мамы.
Именно ее голос я и услышал, едва выбрался из пахнущего старым потом кокона.
Мама ругала отца. Серьезно так ругала. Ее голос я знаю досконально – как и каждый не обделенный родительской любовью и строгостью ребенок. А для нее я все еще ребенок. Парадокс. Отец начиная с моего семилетнего возраста считает меня взрослым мужчиной обязанным отвечать за свои поступки, а мама, даже сейчас, когда я давно вырос и покинул родительский кров, считает меня чересчур юным и неприспособленным для внешнего враждебного мира. Лучше бы они нашли золотую середину!
Я не мудрец, но и не дурак. Чувство самосохранения у меня развито отлично. Поэтому в коридор я выходить не стал, предпочтя заняться физическими упражнениями, начав с приседаний. Никогда еще приседания не были столь приятными – ведь за дверью серьезно так честили отца, а он смиренно молчал. Так я готов приседать вечно!
Мама разошлась не на шутку. Когда она начала успокаиваться, я уже выдохся окончательно, успев наприседаться, наоотжиматься, покрутить тазом, совершить много попыток сдвинуть стену, почесать затылок способом двоечника Михлевина из моего класса, сыграть на нижней губе пару северных печальных мотивов, построить себе гримасы в зеркале и заодно так аккуратно сложить недавно постиранную одежду, что, если Кира откроет стенной шкаф, ее ждет удар сокрушительной зависти к моим чудо способностям.
– И где мой сын?
– Я тут, мамуль – лучезарно улыбнулся я, выходя в коридор и распахивая руки для объятия. Получилось прямо как у прожженного политика. Хотя маме я жутко рад. Соскучился.
– Как твои дела? – продолжил я словесную атаку, не давая ей начать справедливо попрекать блудного сына – Испереживалась за отца, да? Когда он тебя бросил…
– Я не бросал! – злой рык получившего полный залп материнской артиллерии отца был полон зависти. Папа тоже не дурак и уже понял, что сегодня словесных тумаков от матери получил только он один. А мне досталась вся любовь истосковавшейся в одиночестве матери. И отца это не радовало – распределение люлей и пряников.
– Давно приехала?
– Да с час назад.
«Стало быть отца долбали целый час. Хе-хе-хе…»
– Предупредила бы – я бы встретил – произнес я вслух с укоризной. Тут не соврал – обязательно бы встретил.
– Да меня уже встретили! Матросик улыбчивый отцом твоим засланный! Может мне с ним и надо было в Гагры махнуть?
– Ох – поразился я – Так он сам тебя не встретил что ли? Пап, ну ты чего? – повернулся я к отцу с уже отработанной укоризной, но встретил такой пронизывающий ледяной взгляд, что поспешил отвернуться. А то просквозит и схвачу простуду. Взгляд прямо арктический…
– Вот и я поразилась – поддержала мама, придерживая меня за локоть и ощупывая материнским пристальным взором, выискивая возможные повреждения, следы перенесенных или начинающихся тяжелых болезней, изменения в прическе, проверяя наличие зубов во рту и соплей в носу, целостность и опрятность одежды, сальность кожи и оттенок ауры. Мама у меня в этих делах мастак. Если от отца порой удавалось скрыть участие в школьной драке, то от матери никогда. Она любой мой синяк прямо сквозь куртку видела.
– Говорят любовь со временем угасает – вздохнул я, вводя маму в зал.
– Сын, в коридор выйди-ка – проскрежетал мне в спину ледяной ветер.
– Кхм… – едва не поперхнулся я, зябко поеживаясь – Чаю?
– Ты рассказывай давай! Навертели тут! Накрутили! Ничего непонятно! Все в тумане береговом – чистой воды не видать! Ты весь в отца, Ростислав! Такой же упрямый, нелюдимый, скрытный! А мне только и остается что у окошка сидеть и переживать, пропадать в безвестности! Соседки уже спрашивают – живой ли хоть сынок твой? А теперь и про мужа спрашивают – ну что мол, поматросил тебя твой и бросил? О как! Дожили!
– Да дела закрутили – повинился я, усаживая маму на диван так бережно, будто она хрустальная. Одновременно с грустью подметил парочку не виденных прежде морщин у ее глаз, крохотную складочку у рта. Мама не молодеет…
– Попробуйте тортик – неслышной молниеносной тенью возникла Кира, опустила на стол кусок торта, рядом встал заварной чайник попыхивающий ароматным парком.
– О спасибо, милая. С дороги то самое оно будет. И что за самолеты нынче пошли? Трясет как на дороге деревенской.
– Турбулентность – прогудел отец, присаживаясь робко рядышком.
Робко! Накосячил папаня… не встретил мать в аэропорту.
– Турбуле-е-ентность – передразнила его мать – Это у тебя, Алексей, турбулентность!
– На встрече я был важной – вздохнул кающийся отец – Никак не мог.
«На какой еще встрече?» – насторожил я уши, прекрасно зная, что утром отец впихнулся в игровой кокон еще раньше меня.
– И с кем встречался? С молодой да красивой?
– Да ты что, мать! Кто мне кроме тебя нужен?
– Это так мило – прижала ладошки к щекам Кира, прервав процесс наливания чая – Рос, принеси еще чашки, пожалуйста. Тебе сладости не надо – скоро за стол сядем. Ты в дороге не был, уровень сахара не падал.
– Ну-ну – пробурчал я тихонько, заметив на подбородке любимой девушки остатки заварного крема. А у нее значит уровень сахара падал, поэтому подкрепиться тортиком пришлось? Может мне встать на сторону отца и составить оплот мужской гордости?
– Вот-вот мама Лена придет – мимоходом добавила Кира.
Я тут же изменил решение о вливании в состав бойцов оплота мужской гордости. Когда сюда вплывет белая акула, лучше вообще не отсвечивать и прикинуться настенной шкурой жестоко зарезанного и знатно вонючего скунса – чтобы никто близко не подходил. Именно настенной – чтобы не потоптались. Мама Лена ко мне относиться стала чуть получше, но тут ключевое слово «чуть», а не «получше».
За чаем просидели около часа. Время пролетело незаметно. Успела прийти мама Лена, поздороваться, усесться на диван – откуда отцу пришлось встать и пересесть в кресло, откуда мне пришлось пересесть на высокий табурет – во втором кресле сидела Кира. Больше никого не было – видимо, решили оставить нас в узком и практически семейном круге.
Разговор шел ни о чем, но был крайне приятным. Неожиданно осознал, насколько сильно соскучился по маме и насколько я хреновый сын.
Вскоре, из-за едва заметно ощутимой спешки, которую создавали отец и я, мы все перебрались за накрытый стол, где вкусили кушаний заказанных с ресторана и дома только разогретых. Это и понятно – времени готовить не было ни у кого. Все в игровых коконах лежат аки мумии сутками напролет. Но было вкусно.
