Мрак. Сотня смертей (СИ) - Кайманов Степан (книги без сокращений .txt, .fb2) 📗
Я нагнулся, подцепил одну и, вытерев руки о набедренную повязку, сунул в щель на раковине. Размокшая щепка согнулась и расползлась на волокна, как кусок нежного мяса. Может, камнем долбануть? Там, ближе к лесу, виднеется целая насыпь.
На ладони остались остатки размякшей щепки, и я опять склонился над водой, чтобы их смыть. Берег был реальнее реальности. Разум совсем не замечал обмана. Да и пойди заметь! Вода мокрая, небо голубое, солнце жаркое, прибрежные запахи щекочут ноздри, а морской ил… Я опустил руку в волны, коснулся дна и зачерпнул горсть ила, продавливая его сквозь пальцы… А морской ил — мягкий и влажный, каким и должен быть морской ил. Не скрою, цифровой мир Нвалии поражал. Я и не думал, что виртуальная реальность может выглядеть, звучать и пахнуть настолько круто, что ты сам мгновенно забываешь о ее иллюзорности. Неудивительно, что кто-то добровольно и без сожаления скатывался в виар навсегда, а кто-то просто слетал с катушек от впечатлений.
В рассеченном корабельном брюхе что-то блеснуло серебром. Я внимательно пригляделся, слушая приятный, успокаивающий шорох волн. Не мерещилось: внутри корабля нечто излучало мистический блеск. Тонкие, с волосок, серебристые лучи расходились во все стороны и медленно угасали, чтобы снова сверкнуть звездой. Я не видел опасности, смело шагнул в море, ощущая, как холодеют ноги, и через полминуты, стоя по пояс в воде, уже заглядывал в трюм.
Солнце сюда едва проникало, и вода казалась темнее, чем у берега, была почти черной. Среди хлама плавал неумело сколоченный из деревяшек круг. Именно он и испускал таинственный серебристый свет.
Вот и первые отзвуки нереальности, подумал я, разглядывая предмет, отдаленно напоминающий круглый щит. Блестеть на нем было совершенно нечему. Кривые гвозди давно покрылись ржавчиной, дерево разъела соленая влага. С другой стороны — удобно, не пропустишь ничего важного.
Мне недвусмысленно намекали на то, что этот печальный круг следует подобрать. И я не стал упрямиться, напряженно наблюдая, как в пустоте, напротив глаз проступает черное и ровное полотно, а на нем — крупные белые буквы. Это было пояснение, и звучало оно не очень радужно:
Старая круглая крышка с ручкой. Возможно, когда-то ей накрывали котел или отхожее место. Ни один торговец не даст за нее и монеты. Можно использовать в качестве щита, но для защиты лучше найти или купить что-нибудь другое.
Манящий блеск давно исчез, пояснение рассеялось, словно туман на ветру; под нависающей палубой остался только я и старая крышка, которой, возможно, когда-то прикрывали котел или отхожее место. В расстроенных чувствах я вернулся на берег, совершенно не понимая, что делать дальше.
Вода сходила мгновенно. И набедренная повязка, и крышка от котла (хотелось все-таки думать, что от котла) сохли буквально на глазах. Не прошло и минуты, как тряпка на бедрах заметно полегчала, выпустив всю морскую влагу, а обретенный щит (польстим крышке) начал издавать вполне вменяемые для просохшего дерева звуки, когда по нему стучат костяшками пальцев. В реальности я обсыхал бы еще, наверное, полчаса, если не дольше.
На самом деле хорошо, что какие-нибудь мелочи все время напоминают о том, что и этот разбитый корабль, и этот широкий, желтоватый берег, протянувшийся от скалы до пещеры, и этот густой, высоченный лес впереди, и это яркое солнце — лишь иллюзия. Иначе можно было бы увязнуть тут, как в черной дыре, забыв, кто ты есть в реальности и где в беспробудном сне храпит твое настоящее тело.
Кое-что начало проясняться: например, серебристый блеск, как свет маяка, указывал путь к предметам, а мокрая одежда высыхала в мгновение ока, и можно было спокойно гулять под дождем без опасения подхватить насморк. Однако в какую сторону топать дальше, оставалось загадкой.
Я вновь обвел взглядом место, куда меня принесло. И так и не решив, в какую сторону направиться, пошел куда глаза глядят.
Глаза глядели в направлении пещеры. Она не казалась зловещей. Тихой, пустующей, темной — да. Но отнюдь не зловещей. Прошлепав по песку шагов двадцать, я заметил отпечатки босых ног. Цепочка уверенных следов возникала внезапно и также резко обрывалась, словно человек, оставивший их, взмыл в небеса или испарился. Однако перед тем, как улетучиться с пляжа, он оставил послание: выведенную стрелку на песке и слово под ним. И это было слово «сокровище».
Я обошел послание, не зная, доверять ли ему, и уловил знакомый блеск. На палубе корабля. С расстояния двадцати шагов блеск был хорошо заметен, но если стоять совсем рядом с берегом, то… Я посмотрел на пещеру, потом на корабль. И решил вернуться к нему, а также приказал себе отныне быть более внимательным, обшаривая каждый закуток, чтобы не пропустить ничего важного.
Солнце бросало позолоту на волнистое море, белая пена с тихим шорохом оседала на берегу, ветерок лениво трогал изуродованные паруса. А я, тихо поругиваясь, взбирался на палубу, цепляясь за прорехи и дыры в борту корабля.
На самом деле было легко. Если бы сейчас карабкался в реале, насобирал бы целый ежик заноз, да еще и непременно сорвался бы, причем не один раз. Однако я пребывал в Нвалии, и мои пальцы, ловкие, как у фокусника, надежно липли к любому выступу. Казалось, во мне не было ни фунта веса. Так что забрался я неожиданно быстро и почти без усилий.
Но, видимо, совершенно напрасно. Потому что новый предмет оказался даже не крышкой от котла, а всего лишь желтоватым клочком бумаги, исписанным мелкими, нечитаемыми закорючками. Я подобрал его, и в воздухе, словно черное знамя с белыми знаками, всколыхнулось сообщение:
Нвалия, земля, где живут боги, существует! Я достиг ее, я нашел ее! Но мне и моей команде пришлось заплатить слишком большую цену за то, чтобы взглянуть на этот таинственный мир. У берега мы наткнулись на морскую тварь невиданных размеров, которая уничтожила наш корабль. Я до сих пор слышу безумные, предсмертные крики матросов. В живых остался только я. Но я ранен, измотан и, возможно, тоже скоро отойду в мир иной…
Капитан Кристофер Пирс
Записка бесследно растаяла — да и шут с ней. Я прощальным взглядом обвел искореженную палубу и, не обнаружив ничего интересного, смело сиганул бомбочкой за борт, понимая, что, если бы рядом водился монстр, то давно бы меня растерзал.
Плюх! Вода забурлила вокруг, накрывая меня с головой; ноги нащупали мягкое от водорослей и ила дно. Я оттолкнулся, чтобы всплыть. Экскурсия на палубу оказалась не очень результативной. Какое мне дело до несчастного капитана Пирса? Он вообще выдумка, как и все вокруг: рыжеватый песчаный берег, зеленая полоса леса, серый каменный ворон и темная пещера.
Я вернулся к месту с указателем на песке и неторопливо пошел к пещере, озираясь по сторонам. Через несколько футов снова увидел блеск. Что-то лежало на берегу, совсем недалеко от входа в пещеру. Так… Значит, моя зоркость была не безграничной, иначе бы я уже заметил свет маячка. Я прикинул расстояние: где-то полсотни шагов. То есть примерно в этом радиусе я буду ловить серебристое сияние. А дальше — не-а.
Из песка что-то торчало. Не клок бумаги — уже хорошо. Новым приобретением оказалась подзорная труба. Я вытащил ее и повертел в руках, наблюдая, как всплывает пояснение. Черный траурный фон и белые буквы на нем:
Подзорная труба капитана Кристофера Пирса — одного из тех, кто отыскал Нвалию, желая обрести могущество богов. Говорят, если ночью выйти на берег и посмотреть на корабль, то можно увидеть стонущих призраков его команды. Но капитана среди них нет…
Окей. У меня есть крышка от котла, ах, простите, щит, и увесистая подзорная труба, которой в случае чего можно огреть кого-нибудь по башке. Пойдем поглядим, что там за сокровище.
Пальцы поскребли щеку. Дурацкая привычка, как оказалась, перекочевавшая в виртуальный мир Нвалии. Я волновался, глядя на черный провал входа. Встревоженный разум справедливо указывал мне, что там темно и страшно. И заходить в подобные места, имея при себе только крышку от котла и старую подзорную трубу, — не очень-то разумно. В принципе он был прав. Однако упускал одну важную деталь — в густой, как воск, темноте, хранилось сокровище, перед которым устоять было невыносимо сложно.
