Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич (читать книги онлайн .txt, .fb2) 📗
Я метнулся к ней и прикончил прежде, чем она выпустила еще одну стрелу, – тоже ударом в сердце. Легко. Она совсем обессилила от яда. Следом отрубил голову ее лошади. Так, теперь Гольт! В районе колдобины, в которую он свалился, ничего не двигалось. Вылез он оттуда? Лежит там? Проверять опасно. Если псевдоэльф жив, в сознании, и лук наготове…
«Ваш конь нанес тяжкий урон воину сорок первого уровня и держит его под контролем…»
Воительнице, машинально поправил я. И держит ее. Впрочем, система правильно делает, что не различает в таких случаях полов. Это психологически гуманно по отношению к мужчинам, которые еще не успели стать закоренелыми женоненавистниками. Неправильно лишь регулярное зависалово информирования. Сколько уже чего натворил, – а сообщили только об успехах коня.
– Иван! – позвал Люцифер. – Как у нас дела?
– Да в принципе неплохо, – ответил я. – Тэсс и Киана мертвы… о чем ты, возможно, знаешь, если тебе уведомления вовремя приходили. С Гольтом неизвестно что. Но сейчас выясню.
– Я не стал убивать Лейлу. Подумал – может, она тебе пригодится.
– Еще как. Именно для выяснения. Ой, не хотел бы, чтоб женщины мне пригождались именно для этого. Лучше б только для любви. Но она сама свою дорожку выбрала. Хотя, поди‑ка, не раз слышала от умудренных опытом стариков, что война не женское дело.
Я попятился, отступая в заросли к Люциферу. Есть отсюда вид на колдобину и лес вокруг нее? Да, есть. Если Гольт вылезет и начнет стрелять, хрен он сумеет сделать это точно из‑за многочисленных веток на моей стороне. А еще можно залечь за трупом лошади Лейлы. В совсем безвыходном случае.
Эльфийка лежала лицом вниз. Люц стоял над ней, поставив копыто на спину. Крикнуть что ли Гольту – пусть выходит, или его подружке кирдык? Ведь она именно его подружка – мне Живчик говорил; а Киана была любовницей Тэсса… Нет, не сработает. Просто так Гольт не выйдет, если имеет хоть сколько‑то мозгов и твердости характера. Сперва придется убедить его в серьезности моих намерений. Если я хочу, чтобы псевдоэльф поверил, что я жестокий и безжалостный сукин сын, готовый выполнять свои угрозы, то лучше сразу повести себя жестоко и безжалостно, избегая ничем не подкрепленного пустословия.
Я подошел к Лейле и стал выкручивать ей руку. Она долго терпела, но не выдержала и взвыла сквозь зубы.
– Эй, Гольт! – позвал я, постаравшись сделать голос максимально мерзким. – Я сейчас твоей шлюхе все потроха через жопу вытащу. Гланды выдеру последними – тоже через жопу. Торопиться не стану. Хочешь прослушать до конца, как это будет?
Лейла глубоко вздохнула и попыталась крикнуть – наверно, хотела предостеречь Гольта от самопожертвования во имя нее, или дать знать, что ничего ужасного с нею пока не делают, но я так шарахнул ей кулаком по спине, что весь воздух вылетел из легких. И начал выкручивать и другую руку – эльфийка взвыла громче, чем в первый раз, а о предупреждениях дружку забыла. Вскоре кричала не переставая. Со стороны колдобины донесся хруст веток. Все, хватит – Гольт выходит. Ломаем девчонке шею. Назвалась воином – отправляйся на перерождение.
«Поздравляем!..»
Не, спасибо. Поздравления за такое не принимаются. Я с мужиками воевать склонен. Убийства женщин готов расценивать только как неприятную необходимость. И вообще, Лейлу Люц уделал, а я и рядом не стоял.
– Иван! – сказал Люцифер с такими интонациями, что мне поплохело. – Кажется, у нас проблемы.
Я поднял голову и увидел то, что видел он. Гольт не вышел. Может, попозже выйдет, – а пока он послал на нас пета.
– А ты не только формулировать умеешь, – сказал я коню. – Ты еще и мастер преуменьшать. Где там – «кажется».
От колдобины на нас надвигалось животное, похожее на быка с корриды. Где‑то сто восемьдесят сантиметров в холке и под тонну весом. С большими‑пребольшими острыми рогами. Тур.
А я‑то был уверен, что ни у кого из четверки с предгорий «в рукаве» петов нет. По той причине, что все они воины, а любой воин или уже имеет питомца, или думает иметь. Обычно это лошадь. Гораздо реже – какой‑либо другой маунт. А двух содержать слишком накладно. Особенно если один из них обладает способностью сворачиваться в значок в интерфейсе, как Весточка сворачивается в свиток. Такого надо не просто развивать, а еще и подкармливать маной в периоды активности. Жрать же ее он станет так, что мало не покажется.
Тура я видел в первый раз. Дай бог, чтобы не в последний.
Не знаю, какие нравы у диких туров, а у туров‑петов – самые отвратительные. Они могут нападать в открытую или устраивать засады на врагов хозяев. В целом способны на то же самое, что и боевые кони, с той только разницей, что еще более независимы в своих действиях. В принципе, на них и верхом ездить можно. Когда сильно надо.
Гольт на тура верхом не сел. Или не способен по состоянию здоровья, или не хотел стеснять пета всадником, то есть собой.
Тур засаду устраивать не собирался. Ситуация не та.
Он рванул на заросли точно так же, как недавно Люцифер. И мы оказались примерно в том же положении, что и Лейла со своей лошадью. Вроде налицо преимущества в подвижности, однако они сводятся на нет пробивными качествами противника. Правда, я не сидел в седле в момент атаки, Люц был настоящим бойцом, а не «эльфийцем», и одержать быструю победу туру не удалось.
Очевидно, Гольт приказал ему или убить нас, или выгнать на открытое место и отжать к колдобине. Поскольку все действия существа к тому и сводились. Но зачем нам идти на поводу у чужих желаний? Лес большой. Отступать можно в любую сторону.
Люцифер немногое мог противопоставить быку, и взял на себя отвлекающую роль, готовый, впрочем, и к нападению. Я уклонялся от наскакивающей на меня туши и уворачивался от ударов рогов, сам выбирая удобный миг для удара. Первый представившийся случай показал, что все будет не просто. Меч отскочил от передней ноги тура, которую я хотел подсечь, – со странным звуком, точно попал по мраморной колонне. Вторая и третья попытки закончились тем же. Лезвие не прорубало шкуру быка, точно я бился с ожившей статуей.
«Одно из свойств существа – камнекожа, – услужливо подсказала система. – Прочность – 78 %, эластичность – 82 %».
Так я уже сам понял! Пусть и без точных цифр. Мне бы лучше инфу об остальных свойствах. Причем до того, как я выявлю их на практике.
– Меняемся! – приказал я Люциферу. – Теперь я отвлекать буду, а ты его долби!
Эх, будь у меня палица! Я с превеликим сожалением вспомнил о пудовой дубине лесовика, которую извлек из тайника под Седалищем судий и сбыл фуриям в счет долга совсем недавно. Такой игрушкой я бы Гольтова пета укокошил в шесть секунд. Ведь камнекожу нельзя сделать совершенно непробиваемой, не лишив существо подвижности; а чем выше подвижность, тем выше и эластичность. Проткнуть шкуру при этом все равно нельзя, если не превышен порог прочности, – однако от ударов тяжелыми тупыми предметами она защищает организм все менее.
Люцифер перешел в атаку. Он не совершил тягостной ошибки, пытаясь прикончить быка ударами в корпус. Все же копыта – не оружие со стенобитными характеристиками, и потребовалось бы слишком много времени, чтобы нанести такому массивному пету заметный урон. Спору нет, даже деревенская кляча способна лягнуть очень здорово, если ты к ней не с той стороны подошел, а она не в настроении. Но занять подходящую позицию для критического удара в бою с противником, когда он почти вдвое тяжелее, весьма воинственный и достаточно увертливый, коню непросто и опасно. Попробуй повернись не так или притормози хоть на секунду, принимая устойчивое положение, – тут же окажешься насажен на рога. И конь метил туру в голову, бил по носу, отскакивал при контратаках, стараясь подставить под них вместо себя дерево потолще. После нескольких пропущенных ударов в череп бык начал терять ориентацию в пространстве и действительно врубаться в деревья. Я воспользовался этим и ослепил его на один глаз. Потом и на второй. После чего выяснилось, что у гада великолепный слух, и он все еще способен отлично сражаться, ориентируясь на шум наших передвижений. Но вот наконец у него иссякла живучесть: он остановился, получил в последний раз от Люцифера и завалился на бок. Его труп стал терять четкие очертания, словно растворяясь в воздухе, и исчез, оставив на земле маленькую шкатулку.
