Strawberry Fields Forever - Иванов Борис Федорович (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
– Так, – сказал капитан. – Значит, вы хотите эту штуковину этому парню передать. И перестукиваться. И как, с позволения сказать, передать? Почтовой бандеролью, что ли?
– У этой игрушки прекрасные адгезивные свойства. В вакууме они усиливаются. Она прекрасно прилипнет ко внешней обшивке Станции. В заданном месте. Надо только рассчитать траекторию и пульнуть, извините, эту штуку в нужное время и с нужной скоростью...
– Главное, – вставил Связист, – чтобы бросал хреновину не человек, среди которых попадаются и криворукие, сэр, а механическая рука, по программе...
– Что ж, раз уж у вас сложился такой тандем, даю вам двое суток на попытку установления связи. Командира группы оперативной разведки попрошу в тот же срок разработать альтернативный вариант операции. Этим вечером, до двадцати одного ноль-ноль, прошу всех представить свои соображения нейтрализации экипажа «Ферн-21». Мне, сюда. Исходим из предположения, что имеет место что-то типа эпидемии центурианского бешенства. Сейчас все могут быть свободны. Доктор Ватанабэ, если не трудно, пригласите ко мне начальника психологической службы.
Капитан посмотрел в спины выходивших членов Комиссии. Кашлянул.
– Мистер Санди.
Кай обернулся.
– Слушаю вас.
– Не могу поверить, что вам удалось раскрутить Тимоти Сухого и не заключить с ним пари хотя бы на бутылку «Смирновской».
– Именно на это мы и поспорили.
Кэп молча подошел к своему бару, вынул под старину сработанную стеклянную бутыль и протянул Каю.
– Это от меня. Все равно, в здешних местах «Смирновскую» вы больше нигде не найдете. На что хоть спорили?
– Тимофей утверждал, что, хотя он и не знает, в чем там у нас дело, но без Барабашки мы не обойдемся.
14
Раздался деликатный, но настойчивый стук в дверь. Капитан вставил в альбом последние марки марсианской серии и чуть удивленно откашлялся. Кто бы это мог быть? Весь экипаж «Харрикейна», даже находясь в боевой готовности третьей степени, чтил священные для командира послеобеденные часы, посвященные филателии и не рисковал беспокоить кэпа в это время. Тем более – стуком в дверь, а не нажатием кнопки для того предназначенной.
Или на корабле произошло нечто чрезвычайное, или же...
– Заходите, Кай, – Джейкобс задумал про себя, что если он угадает, то их миссия на Ферн закончится хоть наполовину благополучно, а если нет – то их ждут основательные неприятности.
Дверь бесшумно скользнула в сторону, и на пороге возник силуэт Федерального Следователя. Капитан облегченно вздохнул и вновь придвинул к себе альбом.
– Подсаживайтесь поближе, мистер Санди. Я давно хотел показать вам уникальную серию марок, выпущенную в обращение на Барнарде-2. Две сотни пробных марок этого выпуска ушли на Землю, а через пару суток «Лабрадор», начиненный термоядерными фугасами, разнес столицу колонии в прах. Это – в конце Второй войны за Независимость. Теперь эти марки – огромная ценность. Для тех, кто в этом понимает, разумеется... На Сириусе-18 мне предложили за них семьсот тамошних кредиток, – в глазах капитана горел неутоленный огонь тщеславия, в который нельзя было не подбросить хвороста лести.
– Семьсот кредиток Кардинальской зоны?! – Кай постарался вложить в свой возглас максимум восхищения, смешанного с недоверием истинного дилетанта.
– Вот именно! И это несмотря на то, что народ в тех местах, как вы знаете, ушлый и норовит всучить вам то вообще древнесоветские рубли, то альдебаранские безразмерные чпоки!.. Этот квартблок является жемчужиной моей коллекции...
Они не сговариваясь, внимательно посмотрели друг на друга, и Капитан решительно отложил альбом в сторону. Надолго – он знал это – теперь надолго.
– Капитан, я ведь, собственно, зашел, чтобы сказать вам, что только что закончил очередной сеанс связи со Станцией. Теперь картина почти ясна. И, по всей видимости, мы уже не можем терять времени...
– Неужели вы так быстро наловчились обмениваться постукиванием и подсвечиванием?
– Все проще и сложнее Капитан. Просто они просигналили нам код программы дешифровки к материалам по программе «Резус». Это один из тех файлов, что мы отсосали из компьютера Станции, но не могли прочесть.
– Значит, все-таки – «Резус»... И что же вы там вычитали?
– Ну, достаточно, чтобы таким непосвященным, как мы с вами, стало ясно хоть что-нибудь... Видите ли, первоначально речь шла об изыскании возможности модифицировать поведение людей в нужном направлении с помощью психотропных вирусов...
– Психотропные вирусы? Очередная выдумка наших яйцеголовых?
– Нет, если разобраться, такие вирусы известны человечеству с древности.
– Я, знаете ли, не силен в медицине...
– Я – тоже. Но приходится учиться. На марше. Вспомните такое заболевание, как бешенство. Сопровождается целым комплексом изменений в поведении – водобоязнью. Человек становится беспокойным, агрессивным и почему-то боится воды и яркого света. Даже вид льющейся из стакана жидкости вызывает у него дикий страх.
Создатели программы «Резус» полагали, что если отдельные вирусы способны вызывать у людей чувство страха, причем страха перед вполне определенными явлениями, то почему бы не создать вирусы и комбинации вирусного материала, делающие людей более мирными и дружелюбными... Вызывающими позитивное отношение к каким-то вполне определенным явлениям и предметам, которые ранее были для них индифферентны...
Решение о создании программы было принято, когда стало ясно, что дело идет к большой смуте, и цель проекта заключалась в консолидации раздробленного Космического Сообщества вокруг неких общих идей.
Строго засекреченные эксперименты начали одновременно на шести периферических планетных системах Федерации, но спустя десятилетие финансирование проекта прекратили, работы свернули, а результаты отправили в архив Министерства обороны. То, что мы наблюдаем сейчас на «Ферн-21» – лишь эхо того взрыва. Хотя официально, программа «Резус» не закрыта.
– Значит, вирус вышел из-под контроля?
– Похоже, что так. Трудно разобраться в делах давно минувших дней, но, по всей видимости, руководство Колонии имело возможность ознакомиться с результатами работ, выполнявшихся в лабораториях, размещавшихся на «Ферн-21» и результаты эти их очень вдохновили. Настолько, что они сочли возможным продолжать финансирование работ из своего, так сказать, кармана, когда Империя стремительно рухнула и Ферн оказался отрезан от остального Космоса. Сами знаете, обвал происходил настолько стремительно... Так что не удивительно, что про сотрудников Программы, застрявших на периферии...
– Попросту забыли.
– Во всяком случае, не смогли их эвакуировать прежде, чем прекратилась всякая связь с Колониями... И этим, как вы говорите, яйцеголовым просто для того, чтобы выжить, пришлось предложить свои услуги местным властям. Эффект был разительный: подвергшиеся обработке люди забывали о раздорах, борьбе за власть, политических страстях и объединялись в дружные земледельческие общины, жившие в соответствии с простыми и гуманными принципами... Кстати, в эти же общины влились постепенно и все потомки исполнителей программы «Резус». Стали кастой жрецов культа Растения... А то, что отдаленные социальные и другие последствия применения вируса совершенно не были изучены... Сначала это умалчивали, чтобы не смущать умы местной Администрации, а потом, когда Любовь к Растению познал уже каждый житель планеты, всякое обсуждение этой темы стало просто возмутительной ересью...
– Так значит – Любовь к Растению. Как общая связующая идея. И вирус – как ее причина...
– И само Растение – как его переносчик и инкубатор. Второй хозяин вируса. Здесь все было продумано с гениальной изобретательностью. Вирус внедряется в хромосомы земляники, множится с ее клетками, а в спелый ягодах образует множество копий, приобретает специфическую белковую оболочку, защищающую от действия антител человека и, попадая в его организм вместе с ягодами, атакует центральную нервную систему, трансформирует всю систему его ценностей и – оп-ля! – благодарный «хомо сапиенс» хватает лопату, рассаду и спешит к грядкам... Идеальный порочный круг.
