Стрелы Времени (ЛП) - Иган Грег (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Блокираторы приближались к подножию горы. Заставить их переползти острую кромку, разделявшую поверхность горы, было бы безумно амбициозной задачей, поэтому машины получили инструкции перелететь с одной поверхности на другую, не поднимаясь слишком высоко и в то же время избегая контакта с наиболее проблематичными особенностями рельефа.
Центробежная гравитация превратила подножие горы в сплошную вертикальную стену. Грузы, прикрепленный к плечам блокираторов, должны были нависать над ними, утягивая машины в космос за счет крутящего момента, который стремился оторвать их от поверхности горы и увеличивал шансы на то, что лески, удерживающие груз, запутаются в механических деталях устройства. Рамиро запрограммировал корректировки глубины и угла наклона бура, которые, как он надеялся, должны были свести эти проблемы к минимуму, но решение еще не прошло проверку; на Геодезисте у них не было причин отрабатывать эту странную ассиметричную нагрузку. Ему было сложно не испытывать возмущения в адрес группы Джакомо за то, что они не сумели придумать более удачного решения, имея в запасе целых три года, но кризис инноваций, с другой стороны, не был воображаемой болезнью, которую люди использовали просто как отговорку для собственной лени. Долгое молчание Агаты с тех пор, как она вознамерилась его преодолеть, лишний раз доказывало, насколько пагубным, должно быть, оказался застой идей.
На консоли возник короткий всплеск данных.
– Номер один только что совершил прыжок! – прощебетала Тарквиния.
Дождавшись следующего сообщения, Рамиро тщательно изучил данные.
– В механизме ничего не заело, машина продолжает цепляться за поверхность. – Пока что он не был удовлетворен результатом; существовала вероятность, что по ходу движения лески будут все больше перекручиваться. С каждым шагом направление поворота корпуса менялось на противоположное, поэтому при прочих равных закручивания и раскручивания лески должны было компенсировать друг друга, но Рамиро допускал, что при определенной конфигурации лесок этот процесс мог нарушиться, и одно из направлений вращения получило бы преимущество.
Но судя по третьему сообщению, крутящие моменты остались без изменений, а четвертое подтвердило, что процесс по-прежнему остается под контролем. Циклически повторяя одни и те же движения, блокиратор карабкался вверх по скале в направлении цели, упорно восстанавливая равновесие после каждого шага.
Рамиро осел на стол.
– Мне кажется, я только что постарел еще на шесть лет.
– Лучше уж здесь, чем на Геодезисте, – сказала Тарквиния.
– Резонно. – Рамиро так и не отблагодарил ее за те жертвы, на которые она пошла, чтобы избавить его от такой судьбы. Он сел и на мгновение взглянул на нее, задавшись вопросом, что она скажет, если он затронет эту тему, спустя столько времени. И в то же время подозревал, что если сейчас расскажет ей, что знал обо всем, что она сделала ради него, то лишь досадит ей и поставит в неловкое положение.
Второй блокиратор перелетел через край и восстановил равновесие, не уступив первому. Рамиро боялся расслабиться – но рассуждать о судьбе машин, не принимая во внимание всех его знаний о прошлом и будущем, было невозможно. Обрыв произойдет – сомнений в этом практически нет, – и поведение блокираторов не могло идти вразрез с этим фактом. Космос был безразличен к тому, что описывали его уравнения – уничтожение Бесподобной ударом метеора или простой саботаж горстки заговорщиков, сумевших разбить несколько зеркал. Но даже самый бесстрастный математик, узнавший двенадцати механических жуках, которые с бомбами наперевес карабкаются по поверхности горы к светособирателям системы передачи, был бы вынужден признать, что сейчас второе решение казалось не менее правдоподобным, чем первое.
Третий блокиратор сообщил об успешном исходе. За ним четвертый, пятый.
– Когда эта стадия завершится, – сказал Рамиро, – нам стоит рассказать о ней Азелио и Агате. Они заслуживают обнадеживающих новостей.
Тарквиния разделяла его сочувствие, но не была столь уверенна в том, что это поможет.
– Думаешь, это принесет Азелио хоть какое-то утешение?
– Возможно, он поменяет точку зрения, как только узнает, что шансы налететь на метеор одновременно с прибытием блокираторов астрономически малы.
Шестой блокиратор без проблем совершил посадку и продолжил взбираться вверх.
– А после Агаты и Азелио, нам следует сообщить обо всем Советникам.
– Серьезно?
– Только, чтобы поиздеваться, – подчеркнула она. – Без подробностей.
– И какое в этом веселье? Они и так уже три года знают, что проиграют.
– Я не уверена, что это так, – возразила Тарквиния. – Я думаю, они убедили себя в том, что обрыв связан с метеором. Ни поражения, ни капитуляции – просто стихийное бедствие.
Пришло сообщение от седьмого блокиратора. Рамиро сощурился, в замешательстве разглядывая данные.
– Что…?
Тарквиния наклонилась к экрану.
– Он улетел в открытый космос. Он запустил двигатели, чтобы взлететь со склона, но потом в механизме что-то заело, и он не смог вернуться.
Пришло второе сообщение; судя по показаниям акселерометра, блокиратор находился в свободном падении.
Рамиро оторопел.
– Этого не может быть. Как мы можем потерять одну из машин, если у нас нет запасных?
– Что если мы перераспределим их мишени? – сказала Тарквиния. – Может быть, нам удастся зацепить два светособирателия одной бомбой – или три двумя?
Рамиро вывел на экран координаты цели.
– Как нам это смоделировать? Сложить давление от каждой взрывной волны?
– Для прикидки сойдет.
Приблизительная оценка показала, что такая стратегия не сработает. Светособиратели находились слишком далеко друг от друга, а радиус поражения бомб был слишком мал.
– Что именно мы упускаем? – потерянно спросил Рамиро. – Мог ли один из каналов уцелеть?
Тарквиния обдумала этот вариант.
– То есть один из Советников уже знает, что произойдет после обрыва? Сложно поверить, что это удалось бы сохранить втайне от остальных; к тому же я не понимаю, как бы такая стратегия сработала в плане политики: когда все закончится, людей, утаивших информацию, будет призирать каждый житель Бесподобной.
– Но такая возможность все-таки есть.
– Есть, но полагаться на нее я не стану.
– Так что нам теперь делать?
Помедлив, Тарквиния приняла решение.
– Я выйду наружу и починю блокиратор – прочищу сопла, сменю резервуар со сжатым воздухом. Он находится в свободном падении и движется по известной траектории; вряд ли его перехват вызовет какое-то трудности.
Рамиро подавил импульсивное желание самому вызваться добровольцем; шансы на успех у Тарквинии были куда выше, чем у него – если, конечно, ей удастся выбраться в космос.
– Разве шлюзы не будут охраняться?
– Я знаю, как попасть наружу через обсерваторию, – сказала она.
– Попасть наружу, не проходя через воздушный шлюз?
– Есть камера с двойной воздухонепроницаемой дверью, – наконец, уступила Тарквиния, – но ее никто не использует для входа или выхода. У нас есть кое-какие мелкие инструменты, предназначенные для работы в космосе – при помощи рельсов мы выдвигаем их наружу и задвигаем обратно, чтобы ради ухода за ними не приходилось разводить канитель и выходить в космос.
– Но человек через нее пролезть может?
– Да. Едва-едва.
– А если за ней будут вести наблюдение или приставят охрану? Мы же не знаем наверняка, – сказал Рамиро.
– Не знаем. Зато знаем, что так будет со всеми шлюзами.
– И как ты получишь к ней доступ?
– Думаю, я смогу договориться, чтобы мне выделили время для наблюдений – а инструменты, охладительные мешки и баллоны с воздухом там уже есть. Мне не придется тащить с собой кучу подозрительного инвентаря. Мне всего-то и нужно уединиться в главном куполе на одну-две склянки, чтобы исследовать какую-нибудь догадку насчет обрыва.
– Но твои коллеги уже будут знать, что эта догадка ни к чему не приведет, иначе бы Совет уже переслал ее на три года в прошлое.
