Сады Солнца - Макоули Пол (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
— Вы бьете нас — мы ударяем в ответ вдесятеро сильнее, — заявила Сада. — Думаю, вы не забыли, как мы атаковали незаконно занявших Фебу в начале последней по счету войны.
Лок подумал, что Сада очень удачно подчеркнула: «последней по счету войны». «Призраки» были готовы начать новую — и хотели, чтобы альянс знал об этом.
Сада Селене щедро разбрасывала ядовитый сарказм, упреки и угрозы. А спикер Свободных дальних, Идрис Барр, говорил спокойно, расслабленно — хотя и не менее серьезно. В конце первой сессии он взял слово и несколько минут рассказывал европейцам и бразильцам о том, что Свободные дальние встревожены судьбой родных и близких, находящихся в системах Юпитера и Сатурна, и крайне сожалеют об оставленных домах. Тем не менее Свободные начали жизнь заново. Война дала возможность освоить новые территории, и Свободные не собираются возвращаться. Теперь они отыскали новый дом, и, хотя они будут отчаянно сопротивляться любой попытке альянса подчинить их, они готовы разговаривать с альянсом на равных. Свободные хотят добиться, чтобы ужасная ошибка Тихой войны никогда больше не повторилась, — и исследуют пути к новой жизни, новому обществу.
После своей речи Идрис Барр редко вмешивался в ход переговоров, предоставил другим обсуждать детали — но обнаружил удивительный талант распознавать критически важные моменты, в особенности когда обе стороны истощали аргументы и не знали, как выйти из очередного тупика. Тогда Идрис брал слово и возвращал переговоры в конструктивное русло. Лок стал смотреть на его с невольным уважением, как на умелого врага, а капитан Невес согласилась с тем, что Идрис Барр — крайне опасный и неприятный тип. Настоящий вождь, альфа–самец и тот, кто способен наделать немало бед, если сможет воззвать к дальним систем Юпитера и Сатурна.
— Прикончим его сейчас — и спасем себя в будущем, — предложила капитан Невес.
Лок подумал, что она не совсем шутит.
Вечером они увидели, как Идрис Барр выбыл из игры, суть которой состояла в порхании туда и сюда, сопровождаемом отчаянными криками. Свободные летали во всем пространстве шара–поселения, отскакивали от стен, шныряли между балками. Лок подошел к молодому дальнему, сел рядом и спросил, выиграл тот или проиграл.
— Меня осалили, — ответил Барр. — Теперь мне нужно ждать десять минут, прежде чем я смогу снова присоединиться к забаве.
— А, так суть не в проигрыше либо в выигрыше, а в процессе и мастерстве игры, — заключил Лок.
— Именно.
Идрис Барр был бос и одет в тонкий укороченный комбинезон, взмокший от пота. Молодой, сильный, раскрасневшийся, пышущий здоровьем — большое, счастливое человекоподобное животное. Он обтирал скомканным полотенцем пот с лица и рук, от него шел жар. А Лок люто мерз в дубленке и свитере, теплых штанах и толстых носках.
— Я уже много прожил среди дальних, — сообщил Лок. — Дольше, чем мне хотелось бы. Но все равно осталось многое, чего я не понимаю. Конечно, я пытаюсь. Это моя работа. Трудная. Например, я вижу, что «призраки» не играют с вами. Интересно почему?
— Возможно, вам стоит спросить об этом у них.
— Кажется, они стараются быть серьезными донельзя, — заметил Лок.
— Мистер Ифрахим, мне казалось, вы должны быть безучастным наблюдателем.
— Мне казалось, я высказал абсолютно безучастное личное мнение.
Идрис Барр рассмеялся. Ах, эти его желтые глаза! Как у льва. И непринужденная улыбка на лице — не слишком–то красивом, но таком открытом, притягивающем. Так легко относиться с приязнью к Идрису Барру, хотеть понравиться ему, сделаться его другом. Настоящий альфа–самец от и до. Похож на Арвама Пейшоту — но без внутренней холодности и жестокости.
— Думаю, вы уже заметили, что амбиции «призраков» очень разнятся с нашими, — сказал Идрис. — Но вы ошибетесь, если посчитаете, что нашу рознь можно использовать против нас.
— Это потому, что вы объединились против общего врага?
— Это потому, что здесь хватит места для сотни самых разных образов жизни. И даже для тысячи. Да, мы отличаемся от «призраков» — но мы вовлечены в то же самое великое делание, в расширение человеческого потенциала и возможностей. А оно — отнюдь не угроза людям Земли, но обещание счастливого гармоничного будущего.
— Увы, будущее очень зыбко и неопределенно, — посетовал Лок. — А несомненно в нем только то, что мы увидим лишь немного его, а затем перестанем быть. Мистер Барр, не лучше ли пока оставить мечты о будущем и задуматься над тем, как пережить настоящее?
Идрис Барр повесил полотенце на шею, задумчиво поглядел на дипломата и сказал:
— Вам тридцать пять.
— Что–то около того, — подтвердил Лок, стараясь скрыть замешательство.
Чертов дальний угадал точнехонько.
— Вы — из того же поколения, что и мы с друзьями. Вы — не часть геронтократии, все портящих стариков. Сколько вашему новому президенту? Сто десять? Сто двадцать? А он заменил женщину, умершую в сто девяносто.
— В сто девяносто семь, — поправил Лок. — Но разве возраст важен? Терапия продления жизни…
Идрис мощно хлопнул в ладоши — будто выстрелил из пистолета перед лицом Лока. Тот поневоле отшатнулся.
— Конечно же, важен! На Земле власть давно захватили старики. Хотя города Сатурна и Юпитера любили похвастаться тем, что они — последняя крепость демократии, голосование шло всегда в пользу стариков. И у них было больше кредита! Конечно, ведь они дольше накапливали его, обменивались им между собой, потому молодежи было очень трудно затеять большой проект либо добиться чего–либо выгодного для себя. Видите ли, мистер Ифрахим, по обе стороны фронта Тихой войны управляли старики и старухи, которых вела вражда столетней давности. Древняя злость, древнее соперничество. В истории всегда бывало так: старики шли войной друг на друга из–за старых обид. А мы с друзьями оставили древнюю ненависть позади — как и «призраки». Мы ушли за грань человеческого опыта, на край ойкумены, где так много новых миров и впечатлений, где мы пытаемся создать новое, иное. Мне кажется, мистер Ифрахим, вы отчасти симпатизируете нам. Вас тоже гложет жажда перемен.
— Хорошо, допустим, что это правда, — сказал Лок. — И что же вы хотите от меня? И чего, как думаете, я хочу от вас?
— Хорошие вопросы — но неправильные. Ваши друзья говорят о мирных договорах и торговле, но по–настоящему нам не нужно от вас ничего. Мы способны добыть из доступных здесь материалов все, необходимое нам. Нам нет нужды в хламе, должном символизировать статус, мусоре, подобном тому, что сгребают в кучу птицы и рыбы, делая гнездо, чтобы привлечь самку. Конечно, общество дальних было основано людьми, удравшими с Земли на Луну из страха за свое положение и состояние. Но все поменялось тогда, когда земные правительства решили отобрать лунный город. Дальним пришлось бежать снова. Худшие отправились на Марс, но большинство, включая людей, управлявших городом и бывших залогом его жизни, — ученых, техников, художников, — ушли к Юпитеру и дальше, к Сатурну. Они основали новое общество, где человек владел лишь необходимым, а статус определялся способностями к исследованиям и искусству, работой на общее благо, а не имением. Мы еще цепляемся за те принципы. Само собой, ведь это единственный логически разумный способ жить. По сути, лучший способ. А это значит, что пока у нас есть свобода заниматься наукой и искусством, пока мы способны выжить сами — нам не требуется больше ничего.
С тем Идрис Барр оттолкнулся и полетел в открытое пространство, кричать и толкаться с друзьями в игре, к пониманию смысла которой Лок так и не приблизился ни на йоту.
Потом он и капитан Невес лежали, целиком одетые, в объятиях друг друга и дышали паром в тесноту маленького жилого модуля.
— Он ошибается, — заключил Лок. — Его идеальное общество, где каждый разделяет те же идеалы и движим теми же идеями и мечтами, может существовать лишь в особых ситуациях вроде нынешней. В изоляции от остального человечества. Там, где простое выживание требует максимума усилий, тяжелого совместного труда — как на старых исследовательских станциях Антарктиды или на Луне. В местах, куда люди вызвались ехать добровольно, а не там, где родились. У этих людей — сознание своей миссии. Когда–то дальнее Внеземелье и в самом деле было таким маргинальным сообществом выживателей. Каждый день и час были заполнены борьбой за выживание. Но когда жизнь стала легче, общество дальних расслоилось. Разные люди хотели разного — и начали торговать, пусть и за кредит, но принцип оставался тем же: удовлетворение желаний за деньги. Потом дальние захотели того, что производили только мы, и начали торговать с нами. Идрис Барр просто не понимает. То же самое начнется и здесь — конечно, если не война. Человеческую природу не изменить. Он говорит, что им ничего не нужно от нас — но будет нужно. Обязательно. И первый, кому придет в голову эксплуатировать эту нужду, сделает состояние.
