Ковчег Спасения - Рейнольдс Аластер (книги бесплатно полные версии txt) 📗
— Хоть убей, не понимаю, — сказала она. — Зачем Капитан натравил на тебя робота? Может, просто хотел предупредить, а не убить? По твоим словам, он мог уже пятнадцать раз нас прикончить. Может быть, Бренниген предпочитает, чтобы мы были под рукой — на всякий случай?
— Похоже, в люке на тебя снизошло откровение.
— Хоури, я не думаю, что нам стоит рассчитывать на помощь Капитана.
— Нет?
— Есть еще кое-кто, кого можно попросить о помощи, — сказала Вольева. — Силвеста.
— О нет.
— Ты уже однажды встречалась с ним — внутри Гадеса.
— Илиа, я лучше сдохну, чем полезу в эту гребаную штуковину. Черт, всю жизнь мечтала еще раз пережить это приключение…
— У Силвеста есть доступ к знаниям амарантян. Он должен представлять, что можно противопоставить Подавляющим. На худой конец, его может осенить какая-нибудь оригинальная идея. Он может располагать по-настоящему ценной информацией. Даже если он не сможет помочь нам ничем другим.
— Ни за что, Илиа.
— Ты уже не помнишь, как умирала? Сейчас с тобой все в порядке. По крайней мере, ничего страшного не случилось.
— Вот и общайся с ним, черт побери, если это так легко.
Голос Хоури был очень слабым, словно она бормотала сквозь сон.
Наконец Вольева увидела прямоугольные очертания входного шлюза и медленно направилась туда, сматывая трос и проталкивая Хоури вперед. К тому времени раненая уже потеряла сознание.
Илиа вплыла в шлюз, заперла люк и дождалась, пока камера наполнится воздухом. Когда давление достигло девяти десятых бар, она сняла шлем, отчего тут же заложило уши, и убрала с глаз слипшиеся от пота волосы. Все датчики биомедицинских показателей на скафандре Хоури горели зеленым — это означало, что ее состояние не вызывает опасений. Пожалуй, сейчас имеет смысл оттащить Хоури куда-нибудь, чтобы внимательно осмотреть и подлечить. Вольева как раз размышляла в этом направлении, когда в тесном пространстве тамбура негромко раздалось:
— Подожди.
Знакомый спокойный голос ничуть не изменился с тех пор, как Вольева его слышала в последний раз — много лет назад. Он напомнил ей о невыносимом холоде камеры, куда другие члены экипажа старались не заходить. Казалось, звук исходит прямо из стены, резонируя в пустоте помещения.
— Капитан? — спросила она.
— Да, Илиа. Он самый. Я готов поговорить с тобой.
Скейд вела Фелку и Ремонтуа «вниз», на корму «Ночной Тени», вглубь зоны действия секретных механизмов. Постепенно Ремонтуа почувствовал, как его охватывает странное, совершенно неуместное возбуждение. Может быть, у него просто разыгралось воображение? Однако пульс участился, удары сердца стали сильнее. Ощущение тревоги возрастало с каждым метром, словно они погружались в невидимый газ, расстраивающий нейрорегуляцию.
«Что-то происходит».
Голова Скейд резко обернулась на сто восемьдесят градусов, хотя механическое тело продолжало шагать как ни в чем не бывало.
(Верно. Мы довольно далеко зашли в поле. Думаю, безопаснее вернуться сейчас, пока можно сделать это без медицинской помощи. Психологическое воздействие скоро начнет выводить тебя из равновесия. Еще метров десять к корме — и тебе покажется, что прошел целый день.)
«Так что происходит?»
(Это довольно трудно объяснить. Мы находимся в зоне действия некоторых устройств, которые меняют свойства материи. Всей материи, в том числе и той, из которой состоит твое тело. Это поле подавляет инерцию. Что ты знаешь об инерции, Ремонтуа?)
«Полагаю, примерно то же, что и остальные», — признался он. — «По правде сказать, никогда не приходилось об этом задумываться. Мы просто живем с этим, и все».
(Только не сейчас.)
«Что ты сделала? Ты смогла ее… отключить?»
(Ну, не то чтобы отключить… Просто чуть-чуть уменьшить.)
Голова Скейд снова приняла нормальное положение. Ремонтуа успел поймать ее непринужденную улыбку и теперь наблюдал, как по гребню пробегают опаловые и светло-вишневые переливы. Можно себе представить, каково будет изложить эту концепцию в привычных понятиях, доступных хотя бы ученым-физикам. А Скейд говорит об этом как о чем-то само собой разумеющемся.
(Инерция — гораздо более сложное понятие, чем ты мог подумать, Ремонтуа.)
«Не сомневаюсь».
(Внешне все очень просто. Мы чувствуем инерцию постоянно, с самого рождения. Толкни круглый камешек, и он покатится. Толкни с той же силой валун, и он не сдвинется с места. Если этот валун катится, тебе потребуется немалое усилие, чтобы его остановить. Материя ленива, Ремонтуа. Тела сопротивляются изменению — неважно, находятся ли они в неподвижности или в движении. Они стремятся делать то, что делали. Так называемая инерция лени — только не стоит понимать это буквально. В течение тысячелетий человечество навешивало ярлыки, измеряло, заключало в уравнения… Но до сих пор только оставляло царапины на поверхности проблемы.)
«А сейчас?»
(Мы совершили открытие. Даже нечто большее. Недавно Материнское Гнездо научилось управлять инерцией на микроскопическом уровне.)
— Это вам дало Введение? — вслух спросила Фелка.
Скейд ответила мысленно. Возможно, она просто не желала ей потворствовать.
(Я уже говорила вам, что Введение дает только намеки. Мы узнали, что такие устройства в принципе могут существовать. Этого было достаточно. Впрочем, для создания опытных образцов нам потребовался не один год.)
Ремонтуа кивнул. Он не находил причин не верить Скейд.
«Хотя у вас были только намеки?»
(Нет… не только. Скажем так: нам было от чего отталкиваться.)
«И от чего же?»
Он отметил, что на гребне Скейд появились розово-лиловые и бирюзовые полоски.
(Была еще одна фракция, которая вела работу примерно в том же направлении. Материнскому Гнезду удалось добиться от них возвращения ключевых разработок по этой работе. Они стали отправной точкой, с которой мы начали создание экспериментальных образцов — ну, разумеется, и теоретические подсказки, которые получили во время Введения.)
Ремонтуа вспомнил сверхсекретную миссию в Городе Бездны, в которой участвовала Скейд — во время которой погибла вся группа, кроме нее самой. Несомненно, операция была санкционирована Внутренним Кабинетом. Членам Закрытого Совета сообщили лишь о факте ее проведения, но не более того.
«И ты участвовала в возвращении этой техники, Скейд? Как я понимаю, тебе очень повезло, что ты вернулась живой».
(Мы понесли страшные потери. И нам действительно повезло. Операция вообще могла закончиться полным провалом.)
«А прототип?»
(Мы работали годами, чтобы добиться каких-то результатов. Контроль над инерцией на микроуровне не имеет практической ценности — это просто подтверждение, что концепция верна, пусть даже это принципиально новая концепция. Позже нам удалось сделать еще шаг вперед. И сейчас можем управлять инерцией в масштабах классической физики. Этого достаточно, чтобы влиять на характеристики корабля.)
Ремонтуа посмотрел на Фелку, затем на Скейд.
«Смело, ничего не скажешь».
(Смелость людей — двигатель прогресса.)
«А другая фракция… те, у кого вы изъяли образцы… почему они не пошли по этому пути?» — похоже, Скейд формулировала мысли с крайней осторожностью.
(Все предыдущие попытки постичь природу инерции были обречены, потому что основывались на ошибочных предпосылках. Инерция — это свойство не материи как таковой, а квантового вакуума, в котором она находится. Сама по себе материя инерцией не обладает.)
«Вакуум создает инерцию?»
(На квантовом уровне вакуум — это не пустота. Это кипящая пена всевозможных взаимодействий, бурное море флуктуаций, где частицы и субчастицы пребывают в непрерывном движении… как блики солнца на океанских волнах. Так вот, инерцию массы создает волнение моря, но не само море. Вся хитрость в том, чтобы найти способ изменять свойства квантового вакуума с тем, чтобы уменьшать или увеличивать плотность энергии нулевого электромагнитного потока. Грубо говоря, успокоить море, только в отдельно взятом объеме.)
