Надежда узника - Файнток Дэвид (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
После долгого молчания Мантье согласился:
– Ладно.
– Вы раскаиваетесь в ваших грехах?
– Да.
– Во имя Отца, Сына и Святого Духа…
Когда исповедь закончилась, Мантье поблагодарил меня, и мы вернулись в комнату. Я едва добрался до своего матраца. Очнувшись после тяжелого сна, я почувствовал себя еще хуже. Вся грудь болела. Когда тюремщики принесли пищу, Толливер потребовал, чтобы меня отвезли в клинику, но они его как будто не слышали.
Проснувшись в следующий раз от страшного приступа кашля, я понял, что жить мне осталось недолго, и подозвал к себе Мантье и Толливера.
– Фредерик, – зашептал я, – мне не остается ничего другого, как верить вам. Ради спасения вашей души мне бы хотелось, чтобы я не ошибся. – Я приложил палец к губам и под изумленными взорами Мантье и Толливера извлек из кармана бритву, отдал ее Толливеру. – Может быть, пригодится… Я вряд ли смогу быть полезен. А вам, Фредерик, в качестве оружия придется воспользоваться стулом или еще чем-нибудь.
– Найду из чего сделать дубинку.
– Только не ввязывайте в это дело Анни и Берзеля. И Алекса. Я постараюсь отвлечь охранников. Возможно, мне придется кричать, даже визжать. Попробуем сделать это сегодня вечером. Тянуть до утра опасно.
Когда мы обо всем договорились и я отпустил Мантье и Толливера, ко мне подошел встревоженный Алекс.
– Что вы затеяли?
– Ничего, – буркнул я. Как же противно врать!
– Но вы о чем-то шептались, – настаивал Алекс.
– Кто ты такой, чтобы требовать отчета у капитана? – вспылил я.
Алекс опустил глаза.
– Извини. – В его голосе чувствовалась обида. Мое сердце стучало с надрывом. Я скоро умру, так зачем омрачать последние часы ссорой с другом?
– Алекс, прости. Наклонись ближе. – Он наклонился, и я прошептал ему в ухо:
– Сегодня, когда нам принесут ужин, будет жестокая драка. Как только услышишь шаги охранника в коридоре, немедленно уводи Анни и Берзеля в туалет. Сидите там, пока все не кончится. Ты ответственен за их жизни.
– А как же ты?
– Со мной все будет в порядке.
Алекс пристально посмотрел мне в лицо и наконец согласился:
– Хорошо, мистер Сифорт.
Мне хотелось сказать ему что-нибудь еще, хотя бы два слова. Но что можно сказать, когда у стен есть уши?
– Мистер Тамаров…
– Что?
– Вы хороший офицер. И всегда им были.
– Спасибо, мистер Сифорт. – Алекс расправил плечи.
Я улыбнулся и вскоре уснул. Проснулся я слишком поздно, когда охранники уже ушли. Проклятье! Обругав себя последними словами, я подозвал Алекса и попросил:
– Мистер Тамаров, можете не спать всю ночь и разбудить меня до рассвета?
– Да, мистер Сифорт.
– Тогда так и сделай.
Неуверенно подошел Толливер.
– Капитан, поймите меня правильно, я ни в коем случае не хочу вас обидеть…
– Говорите прямо.
– Я имею в виду ваше здоровье. Если с вами что-то случится, как нам быть? По-прежнему считать себя офицерами Военно-Космических Сил?
– Считать? – возмутился я. – Вы есть и будете офицером Военно-Космических Сил, пока вас не отправят в отставку.
– Каких Военно-Космических Сил? Где они?
– Здесь. И я, и вы представляем здесь Правительство ООН.
– Пока вы еще живы, сэр, скажите, кто главнее: я или мистер Тамаров?
Пришлось призадуматься. Алекс старше по званию, но числится в отпуске по болезни, а значит, по уставу не может командовать Толливером. Более того, Алекс утратил важные для службы воспоминания. Ничего не поделаешь, придется смириться с горькой правдой.
– Вы главный, – ответил я.
– Есть, сэр.
– Разве скоро рассвет? – простонал я.
– Да. Проснись же! – тормошил меня Алекс.
– Который час?
– Начало пятого.
Щель над дверью была темной, значит, в коридоре был выключен свет. Лампы в комнате не горели. В кромешной тьме мы едва видели неясные очертания друг друга. Завтрак должны были принести через час или через три – охранники кормили нас без строгого расписания. Я приподнялся, кое-как сел. Дышать было больно. Маску я на всякий случай не надевал. Попробовал встать, но упал на колени. Со второй попытки, опираясь на стену, я все-таки встал.
– Поставь стул туда, – показал я.
Дверь находилась в середине северной стены комнаты. Алекс поставил стул в углу, где смыкались северная и восточная стены. Я ткнул Толливера ногой, тот лишь перевернулся на другой бок. Я ткнул ему под ребра сильнее. Наконец он проснулся, сунул руку в карман с бритвой.
– Рано еще, – тихо сказал я. – Алекс, разбуди Фредерика.
Мантье протер сонные глаза.
– Я готов, – доложил он, заметив, что мы уже на ногах, оделся, сел у стола ближе к двери, поставил рядом с собой стул, чтобы при случае использовать его как холодное оружие.
– Разбуди мальчишку и отведи его в туалет, – приказал я Алексу.
Мне послышалось, будто по пути к туалету Берзель всхлипнул. Я присел около Анни, погладил ее по лбу.
– Вставай, лапочка. Проснись, пожалуйста.
Она вздрогнула.
– Все хорошо, лапочка, – утешал ее я. – Побудь в соседней комнате с Алексом и Берзелем.
Она испуганно озиралась, заметила в руках Толливера бритву и оцепенела.
– Толливер, не держи ее на виду! – приказал я. – Анни, вставай.
Но она уже все поняла, судорожно прижалась ко мне.
– Будете драться? Бритвой? Никки, вас перебьют!
– Анни, иди в туалет.
– Но…
– Живо! – рявкнул я.
Тихо плача, она поплелась в наше единственное укрытие. Я поковылял в угол у восточной стены, сел. Хотелось спать, меня бил озноб, я едва боролся со сном, иногда заходился в приступах кашля и утешал себя тем, что мучиться осталось недолго. Скоро тело мое заснет навеки, а душа отправится на Суд Божий. Господи, как я раскаиваюсь в своих грехах! Если бы все можно было повернуть вспять… Я прожил бы жизнь иначе.
Вдруг мне стало легче. Конечно, Господь покарает меня, но, может быть, он услышал мое покаяние…
Минуты казались вечностью. Я нервно теребил маску на коленях. Толливер лежал, спрятав руку с бритвой под одеяло. Мантье сидел на стуле. Ни звука, ни шороха, лишь мое тяжкое, прерывистое дыхание.
В коридоре зажегся свет, послышались шаги. Я заставил себя встать. Как только откроется дверь, надо заорать, отвлечь внимание охранников на себя. Может быть, Толливеру удастся с ними разделаться.
– Никки! – Анни выглянула из туалета.
В этот момент дверь комнаты распахнулась, вошел охранник. Взгляд Анни замер на бритве, которую Толливер держал за спиной, повернувшись лицом к охраннику.
– Не надо, Никки! – взвизгнула Анни.
– Не высовывайся! – крикнул я.
Охранник, кажется, почуял неладное, начал шарить глазами по комнате. Я понял, что одним криком его не отвлеку. Жаль, что Анни вышла из укрытия…
Я бросил в охранника маску. Он выхватил лазерный пистолет, но Толливер уже был в прыжке и успел ударить тюремщика под дых. Еще удар… хруст… Я бросился к пистолету, упавшему на пол. С яростными ругательствами в комнату влетел второй охранник, выстрелил, но попал в стул, брошенный ему в лицо Фредериком. Толливер, на карачках, чтоб не попасть на линию огня, быстро пополз к двери. Подняв пистолет, я вскочил, но тут же от слабости рухнул на пол. Лазерный луч прошел в нескольких сантиметрах над моей головой.
– Не трогай Никки! – вскрикнула Анни, в мгновенье ока подскочила к охраннику, впилась ему ногтями в глаза, ударила в пах.
Тот с диким воплем упал. Распахнув ногой дверь, влетел третий охранник, выстрелил в меня, но за долю секунды до выстрела Анни ударила его по руке с пистолетом. Выстрел угодил в бетонную стену. Я отскочил в сторону. Кто-то навалился на меня, прижал к полу, вырвал у меня пистолет, вскочил и грохнулся на пол – я инстинктивно схватил его за ногу и вдруг заметил, что это Толливер. Анни вцепилась охраннику в руку зубами, тот взвыл, выпустил пистолет.
Комната озарялась лазерными выстрелами, оглашалась душераздирающими воплями. Вдруг все померкло. Я потерял сознание.