Обитаемый остров (изд. 1971г.) ил. Ю.Макарова - Стругацкие Аркадий и Борис (книга регистрации txt) 📗
Он не выходил из кабинета до самого приезда гостя.
Гость произвёл самое приятное впечатление. Он был великолепен. Он был настолько великолепен, что прокурорша, женщина холодная, светская в самом страшном смысле слова, давным-давно в глазах прокурора уже не женщина, а старый боевой товарищ, при первом взгляде на Мака сбросила лет двадцать и вела себя чертовски естественно — она словно знала, какую роль должен сыграть Мак в её судьбе.
— А почему вы один? — удивилась она. — Муж заказал ужин на четверых…
— Да, действительно, — подтвердил прокурор, — я понял так, что вы придёте со своей дамой. Я помню эту девушку, она из-за вас чуть не попала в беду…
— Она попала в беду, — сказал Мак спокойно. — Но об этом мы поговорим потом, с вашего разрешения. Куда прикажете идти?..
Ужинали долго, весело, много смеялись, немножко пили. Прокурор рассказывал последние сплетни. Прокурорша очень мило загибала нескромные анекдоты, а Мак в юмористических тонах описал свой полёт на бомбовозе. Хохоча над его рассказом, прокурор с ужасом думал, что бы сейчас с ним было, если бы хоть одна ракета попала в цель…
Когда всё было съедено и выпито, прокурорша извинилась и предложила мужчинам доказать, что они способны просуществовать без дамы хотя бы час. Прокурор воинственно принял этот вызов, схватил Мака под руку и повлёк его в кабинет угощать вином, которое имели возможность дегустировать всего три десятка человек в стране.
Они расположились в мягких креслах по сторонам низенького столика в самом уютном углу кабинета, пригубили драгоценное вино и посмотрели друг на друга. Мак был очень серьёзен. Умница Мак явно знал, о чём пойдёт разговор, и прокурор вдруг отказался от первоначального плана беседы, хитроумной, изматывающей, построенной на полунамёках, рассчитанной на постепенное взаимопризнание. Судьба Рады, интрига Странника, козни Творцов — всё это не имело никакого значения. Он с удивительной, доводящей до отчаяния отчётливостью осознал, что всё его мастерство в такого рода беседах окажется лишним с этим человеком. Мак либо согласится, либо откажется. Это было предельно просто, так же, как и то, что прокурор либо будет жить, либо будет раздавлен через несколько дней. У него дрогнули пальцы, он поспешно поставил рюмку на столик и начал без всяких предисловий:
— Я знаю, Мак, что вы — подпольщик, член штаба и активный враг существующего порядка. Кроме того, вы — беглый каторжник и убийца экипажа танка специального назначения… Теперь обо мне. Я — государственный прокурор, доверенное лицо правительства, допущенное к высшим государственным тайнам, и тоже враг существующего порядка. Я предлагаю вам свергнуть Огненосных Творцов. Когда я говорю «вам», я имею в виду вас и только вас: вашей организации это не касается. Прошу понять, что вмешательство подполья может только испортить дело. Я предлагаю вам заговор, который базируется на знании самой главной государственной тайны. Я сообщу вам эту тайну. Только мы двое должны знать её. Если её узнает кто-нибудь третий, мы будем уничтожены в ближайшее же время. Имейте в виду, что подполье и штаб кишат провокаторами. Поэтому не вздумайте доверяться кому-нибудь, и в особенности близким друзьям…
Они расположились в мягких креслах по сторонам низенького столика…
Он залпом осушил свою рюмку, не почувствовав вкуса, наклонился к Маку и продолжал:
— Я знаю, где находится Центр. Вы — единственный человек, который способен этот Центр захватить. Я предлагаю вам разработанный план захвата Центра и последующих действий. Вы исполняете этот план и становитесь во главе государства. Я остаюсь при вас политическим и экономическим советником, поскольку в такого рода делах вы ни черта не смыслите. Ваша политическая программа мне в общих чертах известна. Не возражаю. Согласен уже просто потому, что ничего не может быть хуже нынешнего положения. Всё. Я закончил. Слово за вами.
Мак молчал. Он крутил в пальцах драгоценный бокал с драгоценным вином и молчал. Прокурор ждал. Он не чувствовал своего тела. Ему казалось, что его здесь нет, что он висит где-то в небесной пустоте, смотрит вниз и видит мягко освещённый уютный уголок, молчащего Мака и рядом с ним в кресле нечто мёртвое, окоченевшее, безгласное и бездыханное…
Потом Мак спросил:
— Сколько у меня шансов остаться в живых при захвате Центра?
— Пятьдесят на пятьдесят, — сказал прокурор. Вернее, это ему почудилось, что он сказал, потому что Мак сдвинул брови и снова уже громче повторил свой вопрос.
— Пятьдесят на пятьдесят, — хрипло сказал прокурор. — Может быть, даже больше. Не знаю.
Мак снова долго молчал.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Где находится Центр?
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Около полудня раздался телефонный звонок. Максим взял наушник. Голос прокурора сказал:
— Прошу господина Сима.
— Я вас слушаю, — отозвался Максим. — Здравствуйте.
Он сразу почувствовал, что случилось неладное.
— Он приехал, — сказал прокурор. — Начинайте немедленно. Это возможно?
— Да, — сказал Максим сквозь зубы. — Но вы мне кое-что обещали…
— Я ничего не успел, — сказал прокурор. В голосе его прорвалась паническая нотка. — И теперь уже не успеть. Начинайте немедленно, нельзя ждать ни минуты! Вы слышите, Мак?
— Хорошо, — сказал Максим. — У вас всё?
— Он едет к вам. Он будет у вас через тридцать — сорок минут.
— Понял. Теперь всё?
— Всё. Давайте, Мак, давайте. С богом!
Максим бросил наушник и несколько секунд посидел, соображая. «Массаракш, всё летит кувырком… Впрочем, подумать я ещё успею…» Он снова схватил наушник.
— Профессора Аллу Зефа.
— Да! — рявкнул Зеф.
— Это Мак…
— Массаракш, я же просил не приставать ко мне сегодня…
— Заткнись и слушай. Немедленно спускайся в холл и жди меня…
— Массаракш, я занят!
Максим скрипнул зубами и покосился на лаборанта. Лаборант прилежно считал на арифмометре.
— Зеф, — сказал Максим, — немедленно спускайся в холл. Тебе понятно? Немедленно! — Он отключился и набрал номер Вепря. Ему повезло: Вепрь оказался дома. — Это Мак. Выходите на улицу и ждите меня, есть срочное дело.
— Хорошо, — сказал Вепрь. — Иду.
Бросив наушник, Максим полез в стол, вытащил первую попавшуюся папку и перелистал бумаги, лихорадочно соображая, всё ли готово. «Машина в гараже, бомба в багажнике, горючего полный бак… Оружия нет, и чёрт с ним, не надо оружия… Документы в кармане. Вепрь ждёт… Это я молодец, хорошо придумал про Вепря… Правда, он может отказаться… Нет, вряд ли он откажется, я бы не отказался… Всё… Кажется, всё…» Он сказал лаборанту:
— Меня вызывают, скажи, что я в Департаменте строительства. Буду через час-два. Пока.
Он взял папку под мышку, вышел из лаборатории и сбежал по лестнице. Зеф уже расхаживал по холлу. Увидев Максима, он остановился, заложил руки за спину и набычился.
— Какого дьявола, массаракш… — начал он ещё издали.
Максим, не задерживаясь, схватил его под руку и потащил к выходу.
— Что за дьявольщина? — бормотал Зеф, упираясь. — Куда? Зачем?..
Максим вытолкнул его за дверь и по асфальтовой дорожке поволок за угол к гаражам. Вокруг было пусто, только на газоне вдалеке прерывисто стрекотала травокосилка.
— Да куда ты меня, в конце концов, тащишь? — заорал Зеф.
— Молчи, — сказал Максим. — Слушай. Собери немедленно всех наших. Всех, кого поймаешь… К чёрту вопросы! Слушай! Всех, кого поймаешь. С оружием. Напротив ворот есть павильон, знаешь?.. Засядьте там. Ждите. Примерно через тридцать минут… Ты меня слушаешь, Зеф?
— Ну? — спросил Зеф нетерпеливо.
— Примерно через тридцать минут к воротам подъедет Странник…
— Он приехал?
— Не перебивай. Примерно через тридцать минут к воротам, может быть, подъедет Странник. Если не подъедет — хорошо. Просто сидите и ждите меня. А если подъедет — расстреляйте его.
