Корабль - Брандхорст Андреас (читать книгу онлайн бесплатно без TXT, FB2) 📗
– Эвелин.
– Ева, – прокричала она. – Помните, Адам и Ева?
Когда они приблизились, люк МФТ распахнулся. Эвелин забралась на борт и убедилась, что мобилизатор тоже там. Люк за ним закрылся.
– Пилот?
– Готов.
– Мгновенный взлет. Крутой полет. Минимальная энергетическая сигнатура.
– Принял.
Включились гравитационные двигатели. Транспортное средство поднялось вверх и полетело мимо деревьев, прочь от станции коннектора.
– Цель?
Эвелин попыталась сориентироваться. Мерика, Конад, Патогония, Огненная Земля и всего лишь несколько часов сна. Сейчас они находились в Грюндландии – земле, где она провела долгие годы.
– На север.
Ей нужно время, чтобы поговорить с Адамом и спланировать дальнейшие действия.
– В море Илулиссат. Там посадите нас на мель.
Она открыла отсек с инструментами, вынула скремблер и включила его.
– Принято.
Эвелин повернулась к мобилизатору.
– Ты слышишь меня, Адам?
Престарелый Говорящий с Разумом в мобилизаторе издавал нечленораздельные звуки. Он закатил глаза; с подбородка капала слюна.
– Включить все стимуляторы, – сказала Эвелин.
– Внимание, – раздался голос конденсата разума мобилизатора – Слишком сильная стимуляция.
– Активируйте все пять стимуляторов, – сказала Эвелин.
Она понимала, что этим поставила под угрозу ментальную целостность Адама.
МФТ увеличил скорость и полетел на север. Эвелин не смотрела на показания приборов и наблюдала за стариком в мобилизаторе. Из его взгляда исчез туман, уступив место тревожному блеску. Ни одна из множества морщин не исчезла, но лицо казалось немного более живым, уже не похожим на мертвый пергамент.
– Вы меня слышите, Адам? – спросила Эвелин. – Понимаете меня?
Адам открыл рот и закричал.
Близкое небо
Это был не тот человек, который прежде сидел под ветром и дождем, а ребенок – мальчик восьми или девяти лет. Оставленный один на один с бурей и порывами ветра, он сидел там – ребенок, которого никогда не существовало. Адам осознавал, что это метафора, картинка прошлого в голове. Он оказался в теле мальчика, он стал им, видел его глазами дикое, бушующее море и вздымавшиеся барашки пены. Наступила ясность, словно луч света после темной ночи, и высветила все то, что оставалось тайным в этом искривленном мире. Свет открыл ему спрятанные тьмой факты, показал их, отделил правду от лжи. А когда он снова посмотрел на мир, буря и волны утихли, и теперь он сидел на пляже под лучезарным солнцем. Его охватила острая, словно от лезвия, боль. Она началась в животе и ползла наверх, сантиметр за сантиметром, пока не добралась до сердца. Адам пытался сопротивляться этой боли, которая, возможно, символизировала нечто большее, что скоро станет явным. Ему было необходимо еще так много понять, так много связать воедино, только бы боль, направляющая его, чуть отступила.
Но когда Адам ударил себя кулаком в грудь, то она стала настолько сильной, что он больше не мог терпеть. Он закричал. Его крик разнесся над простирающимся под серыми низкими облаками морем, и поднялся вверх, на высоту гор, таких же серых, как океан. Это был крик, который не показал ему настоящее или будущее, но обратил внимание на что-то, что осталось в прошлом, что-то, что скоро должно проясниться.
Над высоким плато дул теплый ветер, разогнавший немногие облака и заставивший тридцатидвухлетнего Адама щуриться от солнца. Вот уже три часа он ждал Ребекку рядом с исследовательским центром и спрашивал себя, почему это ожидание длится так долго.
Он встал и вышел из тени палатки, которая была не более чем брезентом на шестах. Посмотрел на окружавшие плато горы, похожие на ровную серую стену. Над одним из склонов заметил птицу с большими крыльями, вероятно орла, парящего на восходящих потоках теплого воздуха. На ум пришли старые строки: «Вот летит орел. Он летит так высоко, что может заглянуть в будущее».
Несколько храмов образовывали небольшую группу построек: с высоты орла они были разноцветными пятнами среди этого желто-коричневого однообразного пейзажа. То, что Ребекка выбрала именно это место для празднования своего тридцатилетия и для обследования, немного удивило Адама.
– Я хочу близко увидеть бескрайнее небо, – сказала она. Это объяснение было таким же подходящим, как и любое другое. Возможно, здесь присутствовал и религиозный подтекст – вокруг были индуистские, буддийские и пантеистические храмы, а Ребекка совершала своего рода переход от смертной жизни к бессмертию, которое всегда сравнивают с принятием сана и вознесением.
Прошел еще час, и Адам уже был готов войти внутрь центра исследования, несмотря на то что отец Ребекки, Госамер, просил его ждать снаружи, ведь он всего лишь простой смертный. Когда он вышел, Адам подошел к нему.
– Почему так долго?
Лицо Госамера было серьезным и угрожающим:
– Ребекка перенесла потрясение.
– Что? – выпалил шокированный Адам. – Могу ли я пойти к ней?
– Она об этом и просила, – ответил Госамер с нотками пренебрежения в голосе. – Она хочет тебя видеть.
Адам поспешил в центр обследования.
Она лежала в маленькой комнате в задней части здания. Ребекка побледнела, натянула одеяло до подбородка и смотрела на улицу через открытое окно.
«Возможно, – подумал Адам, – она наблюдает за орлом, который находится ближе к небу, чем она».
– Какова вероятность, что это может случиться? – тихо спросила она, как только он присел на край кровати.
– Что именно? Что ты имеешь в виду?
– Мне отказали в бессмертии. Как и тебе два года назад.
– Но…
Адам пытался подобрать слова. Странно, он думал, что удивится сильнее, но за два часа ожидания начал догадываться.
– Насколько вероятно подобное? – Ее рука коснулась его руки. – Что мы оба не получим бессмертие?
Адам молчал:
«Барьера между нами больше не существует, – думал он. – Мы снова стали ближе».
Это была очень странная мысль, и ему стало стыдно.
– Посмотри сюда. – Ребекка подняла руку и показала ему пятна на тыльной стороне ладони. – Такие же, как были у тебя, правда?
– Да, – вспомнил Адам. – Такие же, как у меня.
Ребекка не плакала, она тряслась. Внутри нее бурлили гнев и разочарование. Адам сидел рядом и разговаривал с ней, пока тени от храмов становились длиннее. Он рассказывал о Юпитере и Сатурне и об их спутниках, Европе, Ганимеде, Энцеладе и Титане, о долгих ночах на Плутоне, о станциях и обсерваториях в поясе Койпера.
– Я был там, – сказал он со странной смесью гордости, радости и грусти. – Я видел кольца Сатурна, мерцающие в свете далекого Солнца. Я наблюдал, как на Титане идет дождь из метана, во время моей первой миссии в качестве Говорящего с Разумом. Находясь в фактотуме, я посещал даже спящие кометы в Облаке Оорта.
– Зачем ты мне это рассказываешь, Адам? – прошептала Ребекка, когда солнце исчезло за горами Гималайя.
– А еще я вместе с Бартоломеусом был на Марсе, – продолжал Адам. – Мы конечно не могли осмотреть катакомбы марсиан в нагорье Элизий, так как в них живет Супервайзер, но Бартоломеус показал мне остатки пирамид на Южном полюсе. Машины думают, что предки человека пришли оттуда, с Марса. А ты знала об этом? Возможно, мы вовсе не дети Земли, а дети Красной планеты. Вероятно, мы – потомки марсиан, обреченных на скитания после того, как их планета потеряла атмосферу и моря.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – с напором в голосе спросила Ребекка.
– Мы оба смертны, – сказал Адам, наблюдая, как на темнеющем небе появляются первые звезды. – Ты можешь стать Говорящей с Разумом. Мы можем оставаться вместе и летать к звездам. Никто на земле не увидит того, что будем видеть мы.
Ребекка вздохнула:
– Я мечтала о вечности, а не о звездах.
Чтобы отойти от шока, Ребекке понадобился целый год. До тридцатилетия она воспринимала дни рождения как что-то само собой разумеющееся, а теперь отдалялась от мира бессмертных с каждым прожитым днем, с каждым годом. Адам понимал, что она чувствовала, ведь сам прошел через это. Он приходил к Ребекке настолько часто, насколько позволяли его тренировки. И ей стало лучше, она перестала отчаиваться, ведь каждый день этой драгоценной, пусть и ограниченной, жизни они проводили вместе.
