Скрижаль Дурной Вести - Иванов Борис Федорович (прочитать книгу txt) 📗
Поучительные, но дьявольски занудные беседы с Наставником скрашивали временами появления из туманного леса ее высочества Внучки, иногда — одинокой всадницы, иногда — в сопровождении свиты из одного-двух хмурого вида молодых людей — то ли и впрямь воинствующие монахи, то ли офицеры в монашеском камуфляже. Во всяком случае — публика при оружии. Клайд отметил для себя забавное различие между униформой служителей Советника и гвардии Деда Всех Дедов. Оно сгодилось бы для фильма о мушкетерах — злые братья ходили в сером, добрые — в белом. Появлениям этим предшествовали пересвистывание условленными трелями и довольно сложные маневры. Ее высочество проводило в обществе Наставника и Клайда пару часов с целью довольно неопределенной — участие Внучки в разговоре сводилось, как правило, к довольно ядовитым комментариям к монологам Наставника, — после чего туманный лес поглощал ее и ее спутников, а после некоторого молчания Роско как ни в чем не бывало возвращался к теме прерванного разговора.
Сегодняшний день представлял исключение. Вместо ожидаемого потрескивания крыльев махолета Клайд, уже справившийся с утренним омовением ледяной водой — за неимением стандартного ионного душа — и почти закончивший приготовление ставшего традиционным малоаппетитного завтрака, услышал из мглы не слишком старательно воспроизведенный посвист рогатого иглоноса. Поднапрягшись, он как мог ответил характерным для здешней древесной сухопутной щетинистой каракатицы хрюканьем и через минуту узрел появившуюся из-за стволов угловатую мальчишескую фигуру уже знакомой ему всадницы.
— Черт возьми, это что — вы действительно пищали этак вот? — слегка раздраженно осведомилась Внучка. — Я уж решила, что это и впрямь тот дурацкий осьминог сидит на ветках. У проклятой штуки дьявольски неприятная привычка сигать на голову без всякий формальностей... Кстати о формальностях: Роско сегодня не появится — он свою миссию, считайте, выполнил... Коня оседлали?
— Хлебните сначала кофе, мисс, — миролюбивым тоном предложил Клайд, протягивая ее высочеству заранее наполненную жестяную кружку, закопченную и слегка помятую, — ту, что с виду была получше. — А то у меня такое впечатление складывается, что вы с утра не слишком плотно позавтракали... Так что закусите вот этим... — Он подхватил с костерка закопченную сковороду и, пошуровав в ней тесаком, поднес пред светлые очи Внучки. — Господин Наставник утверждает, что это яйца той самой птицы, что орет под утро как скаженная. Редкостная мерзость...
— Мерзость, это точно, — подтвердила ее высочество, уминая точно отделенную половину содержимого сковороды. — Джанджария Геворкяна — так ее называют... Кстати, и не птица это вовсе...
— В конце концов, это ее — Джанджарии — проблема, — мирно согласился Клайд, в два приема проглотив остаток яичницы и залпом допив обжигающий кофе. — Бекон, правда, вполне приличный — не знаю почему...
— Закончим гастрономические беседы, — нетерпеливо распорядилась Внучка, критически созерцая потуги Клайда ополоснуть неказистую посуду остатками кипятка из котелка. — Благодарите бога, что последнюю неделю Советник Георгиу пропадал в отъезде. На Южном бугре. Но сегодня он будет на Котловане как штык. Поверьте мне. Нас ждут — в седло, капитан!
Сантамария Кастельмажоре умудрился скривить свой и без того далеко не древнеримской чеканки нос еще более, чем скривила его мать-природа, и приблизил его к разложенным на черном бархате изделиям древнего чужого мастерства.
— Не стану спорить с вами, — произнес он довольно кислым тоном. — Судя по всему, это действительно парный Симметричный Набор. Однако надеюсь, вам достаточно хорошо известно, что одна из двух частей этого произведения искусства находится в распоряжении органов следствия? И по закону принадлежит Галерее Джеймса. Как изволите совместить эту официальную информацию с тем, что та же часть... э-э... изделия входит в состав предлагаемого вами моему заказчику товара?
— Никак, — без всякого респекту к вылощенному партнеру определил сержант Харрис. В штатском, в камуфляжных усах и очках он чувствовал себя шутом гороховым и оттого обнаглел более обычного. — Не хотите — не берите.
— Принимая во внимание тот скандал, который разгорится, когда прокуратура хватится вещи... — сурово сказал адвокат.
— Это не скоро будет — не раньше, чем суд начнется, или чем дело прикроют, или галерея бучу поднимет... А там им еще соображать придется, что в сейфе-то всю дорогу дубликат лежал...
— Дубликат? — сеньор Кастельмажоре напрягся.
— Это уже детали. Товар берете?
— Принимая во внимание то, что ни одна живая душа не решится вложить деньги в краденое... — Сквозь чудовищной толщины очки сеньор Кастельмажоре воззрился на наглеца, желая убедиться, что того проняло.
Но напрасно.
— Принимая все это во внимание, цена, которую вы запросили, абсолютно нереальна, — продолжил он. — Я предлагаю попросту разделить названную вами цифру, ну, скажем, на пять...
— До свидания. — Сержант поднялся из-за стола и решительно направился к выходу из арендованного под конфиденциальную беседу кабинета.
По иронии судьбы располагался кабинет этот в «Расмус билдинге» двумя этажами выше «Джевелри трэйдс».
Синьор Кастельмажоре нервически дернулся.
— Не стоит так вот обострять разговор, — несколько торопливо стал менять он тон беседы. — Выскажите, в конце концов, ваши реальные предложения...
— Мы уже назначили цену и менять ее не собираемся, — твердо сказал Харрис и положил руку на дверную ручку. — Вы напрасно считаете, что мы не найдем других покупателей...
«Этот тип блефует, — с досадой подумал сеньор Кастельмажоре. — Но блефует уверенно. Ясно, что за ним кто-то стоит... Кто, черт возьми? Хотя это — не мое дело...»
— Повремените немного, — с некоей аристократической расслабленностью бросил он, указывая жестом, достойным любого из древних Людовиков, на покинутое его собеседником кресло. — Мне придется снестись с покупателем...
Он взял с полированной плоскости стола изящную, в люксовом исполнении трубку блока связи и набрал секретный номер. Сержант, якобы обезличенный примитивным камуфляжем, с демонстративной неохотой снова занял свое место за столом переговоров. Верный Пол продолжал ерзать на стуле в углу, периодически проверяя готовность своего малого парализатора. Синьор Кастельмажоре дождался ответного сигнала и включил скремблер.
На том конце линии секретарь с полупоклоном подал тихонько верещащую трубку Картавому Спиро.
Выслушав малоприятную новость, состоящую в том, что партнер торговаться наотрез отказался, господин Апостопулос велел своему поверенному ждать и не нервировать его — Картавого Спиро — впредь до последующих распоряжений.
Преодолев врожденное уважение к субординации, сеньор Кастельмажоре осмелился, однако, поинтересоваться, сколь долгим должно быть его ожидание — назначать ли держателям товара новое рандеву или предложить нахалам подождать следующего звонка не сходя с места?
— Пусть ждут! — резко отрубил финансист, с треском шлепнул трубку на подносик, услужливо подставленный секретарем, и тут же схватил ее снова.
Шаленый некоторое время прислушивался к заливистому свирестению блока связи, брошенного им на сиденье, затем подхватил его и пожелал Спиро доброго вечера. Господин Апостопулос был, однако, настроен далеко не так благодушно, как его собеседник.
— Я хотел бы уяснить некоторые страннейшие вещи, связанные с... э-э... с нашим с вами договором... — начал он довольно свирепо. — И хочу уяснить себе их немедленно. Врубите скремблер.
Шишел пожал плечами и врубил.
— А что с договором? — наивно прогудел он в трубку. — Договор, как говорится, дороже денег. Я свое дело делаю... А вообще — не телефонный это разговор... За таким разговором встретиться бы где потише... Спешка, она только при ловле блох подходящее дело, а так — поостеречься надо бы... Скремблера скремблерами, так ведь на всякую хитрую задницу хрен с винтом находится... А то и штопором...
