Мастер Миража - Долгова Елена (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
– Вы сами псионик?
– Ты отлично знаешь, что нет. Но это не имеет для меня значения.
– Тогда почему вы так рьяно стараетесь ради пси-идеи?
– Я служу не идее пси-величия человечества, а консулу, пусть он и иллирианец. Хочешь знать, почему?
– Конечно.
– Потому что Алекс Дезет до сих пор был лучшим вариантом правителя из всех возможных. Смотри сюда.
Вэл проследил за незаметным жестом Бейтса. Две девушки в стилизованной крестьянской одежде, с волосами, разделенными на три косы, неспешно выкатывали из храма кресло-каталку.
– Что ты скажешь о нем?
Паралитик сидел криво улыбаясь и твердо выпрямив спину, остановившийся взгляд исподлобья зацепил Вэла, словно по щеке Короля грубо провели куском наждачной бумаги.
– Смотри лучше. Убери барьер, – шепнул Миша Бейтс. – Что ты чувствуешь?
Далькроз аккуратно потянулся к разуму незнакомца. Мир угасающего лета исчез, потеки красок и многократное эхо обыденных звуков смешались в бессмысленном хаосе. Потом исчезло все.
…Холод. Камень. Ползет, заслоняя бессолнечное небо, рваная стая кучевых облаков. Скала отвесными уступами уходит из-под ног. На дне провала – руины незнакомого города, струйки сухой, невесомой, сметаемой низовым воздушным потоком пыли, серо-розовый мрамор обломков. Руины насквозь пропитаны глухой тоской.
Тот самый незнакомец стоит поодаль, на самом дне провала – здесь, в иллюзорном мире, он не нуждается в коляске, сильные мышцы бойца перекатываются под тонкой рубашкой, спутанные черные волосы упали на загорелый лоб. Темная аура вокруг его головы поглощает свет, незнакомец смотрит на Далькроза, и в этом нет прямой угрозы, только холод спокойной нелюбви и равнодушный расчет. Вэлу хочется провести рукой по лицу, снимая с ресниц невидимую паутину. Он пытается оценить противника и чувствует, что тот силен – очень силен, беспощаден и спокоен тем особым спокойствием, которое дает неиспорченная хвастовством уверенность. Ответное прикосновение – плотная стена чужой воли надвигается на мозге Короля, невидимые торопливые щупальца грубо шарят взапретных уголках сознания, ломают хрупкие перегородки. «Я пока не готов встретиться с ним, он сильнее. Пока сильнее. Нужно чуть-чуть изменить этот воображаемый мир, тут все слишком жестко и определенно».
Вэл иллюзорного мира медленно пятится, позволяя невесть откуда взявшимся космам влажного тумана скрыть атлетическую фигуру незнакомца. Шершавое щупальце, лениво разжавшись, исчезает в мутном воздушном киселе, чужой разум источает напоследок чувство разочарования и отложенной на неопределенное время угрозы…
Король хлестко поставил барьер (сила незнакомца нехотя откатилась) и открыл глаза. Прочь удалялась каталка, уходили, щебеча, легконогие девушки, черноволосый не оборачивался, в его позе нельзя было разглядеть даже намека на угрозу. Далькроз медленно перевел сбитое дыхание, частил пульс, в глазах плясали бутафорские мухи.
– Кто это был?
– Кое-кто и никто. Его зовут Ральф Валентиан, это наше несостоявшееся будущее. Он получил ранение в первые месяцы восстания территорий и еще задолго до этого был одним из луддитских заправил. В целом понятный человек, хотя не все его качества назовешь приятными, не будь этого злосчастного увечья, из него вышел бы местного разлива герой. Случившееся случилось, то, что осталось от Валентиана, я бы уже не назвал человеком. Но не смотри на то, что Ральф калека, он два года пробыл соправителем Дезета, и многим оставалось только молиться, чтобы это кончилось без слишком бурного конфликта.
– А чем так плох этот самый, как его…?
– Ты видел?
– Да.
– Тогда твой вопрос чисто риторический. Сказать, что Ральф патологический ментальный извращенец – значит не сказать ничего. Говорят, он живет наполовину то ли в Лимбе, то ли в каком-то иллюзорном мире, который сам себе сотворил. Там-то он молодец молодцом, с телом атлета. В нашей бренной реальности все, что у него есть, – коляска инвалида, остатки сторонников, яркие воспоминания о боевом прошлом, девяносто девятый ментальный индекс и повседневные замашки садиста.
– Это правда?
– Да. Загляни в мои усталые мозги.
– А как консулу удалось справиться с Валентианом?
– Стриж нулевик, на него не действует ни ментальная атака, ни ментальное принуждение. Плюс военное прошлое и небольшая доза самой обыкновенной удачи.
– А правда, что на вилле у консула обитает настоящий призрак из Лимба?
Бейтс фыркнул.
– С тобою поговорила наша плутовка Нина? Еще одна яркая фантазия «несносного ребенка».
– Тогда кто это был?
– Леди консул. Псионик, врач-сострадательница. Не бери в голову лишнее.
– Я могу с нею встретиться и поговорить?
– Она редко практикует.
Вэл насторожился, тронул сознание Бейтса, тот любезно подставился, по-видимому, смутно ощущая чужое прикосновение.
Явной лжи в ответе не проглядывало.
– Ты мне веришь?
– Верю, – охотно согласился Король, понимая, что полной правды не получит. – Мне нужно поговорить с Алексом.
– Хорошо, я как раз искал тебя. Консул будет ждать через полчаса. Пошли.
Они вернулись на виллу под вечереющим небом. Плавная линия холмов касалась отливающего жемчугом горизонта. В доме стояла мирная тишина, Нины не было, охрана казалась невидимой, за верандой, в остролистых кустах пронзительно и неутомимо пели сверчки. Вэл шел по сумеречному коридору, ощущая едва заметные поскрипывания дерева, запах предосеннего сада с горьким привкусом дыма – там жгли первые сухие листья.
Дезет ждал Короля в кабинете, настольная лампа освещала его руки, оставляя в тени лицо. На голой крышке стола не было ничего – только эти спокойные, с коротко стрижеными ногтями уверенные руки.
Вэл сел напротив, не пытаясь укрыться от снопа беспощадно яркого света.
– Утром наш разговор некстати прервался. Чего вы все-таки от меня хотите? – спросил он.
– Добровольной помощи.
– Какой?
– Во-первых, нам нужно тебя проверить… Погоди, не торопись возражать, я не имел в виду никакой вивисекции. Обычные анализы, какие бывают в хорошей клинике. Может быть, генетические исследования.
– Зачем это надо?
– У тебя очень высокий индекс.
– Не верю, что во мне собираются ковыряться только поэтому.
– Ладно, давай поговорим в открытую. Что ты знаешь о негативном эффекте Калассиана?
– Всякие сплетни. Говорят, что псионик стареет и умирает, если много общается с нормальными.
– Это чистая правда, а не сплетни. К сожалению. Ты никогда не чувствовал внезапного упадка сил? Например, прикоснувшись к пси-нормальному?
– Нет.
– Может быть, внезапную неприязнь, отвращение, чувство усталости?
– Нет.
Консул удовлетворенно кивнул.
– Я не хотел бы зря обнадеживать тебя, парень, но, есть предположение, что негативный эффект Калассиана на тебя не действует. Мы смотрели твои давние тесты – возможно, ты почти не стареешь. Ты понимаешь, как это важно для Северо-Востока? У нас слишком много псиоников, но есть и норма-ментальные. Никто не хотел бы раскола.
– Если дело лишь в наследственности и исследованиях, то я подумаю, мастер Алекс. Но ведь вы пригласили меня не только за этим?
– Да, ты прав, Вэл Август. Ты прав – не только за этим.
Беспомощный Далькроз испытывал смущение – он привык читать эмоции собеседника, но на этот раз все его попытки жалко провалились, холодная, гладкая и ровная стена в сознании консула не пропускала Короля.
Дезет помолчал, Вэл попытался проникнуть взглядом за пронзительную черту света и тени, но диктатор псиоников упорно не показывал глаз.
– Чего вы от меня хотите?
– Я хочу знать, кто все эти годы помогал тебе в Порт-Калинусе, – просто ответил Стриж.
– Никто!
– Не ври. Без помощи извне ты бы не продержался несколько лет. Я хочу знать, кто это был – чиновник Калинус-Холла, полицейский, жандарм, кто-то из самой Пирамиды?
– Я не стану обсуждать этот вопрос.
– Зря. Своим отказом ты увеличиваешь опасность, которая тебе грозит.
