Аластор-2262 - Вэнс Джек Холбрук (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Глиннес заглянул в полицейское управление, однако шерифа Филидиса там не оказалось. Глиннес тогда потребовал пятиминутное свидание с Акади, но ему в нем отказали. Сегодня тюрьма закрыта для посетителей.
Глиннес вернулся на площадь и устроился на открытой веранде у входа в таверну «Святой Гамбринус», где, как ему казалось, очень давно он беседовал с Джуниусом Фарфаном. Заказав себе рюмку чистого спирта, он одним глотком осушил ее. Все злые боги, по-видимому, сговорились расстраивать любые его начинания! Он доказал факт смерти Ширы и тут же потерял все свои деньги! Восстановил с лихвой свое финансовое положение, но теперь уже не в состоянии доказать, что Ширы нет в живых. Свидетельские показания, заверенные Акади, утратили силу, а главный виновник гибели Ширы – Ванг Дроссет – сам теперь мертв!
Ну и что же теперь прикажете делать? Тридцать миллионов озолов? Нелепая шутка. Уж лучше вышвырнуть эти деньги мерлингам, чем отдать такому ничтожеству и бездари как шериф Филидис. Глиннес дал знак официанту, чтобы тот принес еще рюмку спирта, затем на какое-то мгновение задержал взгляд на выглядящий сегодня особенно омерзительным прутаншир. Чтобы спасти Акади, наверное, придется вернуть все деньги властям – хотя, по сути, обвинения против Акади кажутся в высшей степени несостоятельными…
Чей-то силуэт закрыл вход в таверну. Прищурившись, Глиннес увидел мужчину среднего роста, держащегося очень скромно. Лицо мужчины показалось Глиннесу знакомым. Он пригляделся к нему, затем быстро вскочил с места, ощущая внезапный прилив сил. Вновь вошедший откинулся на его оживленные жесты и приблизился к столику Глиннеса.
– Если не ошибаюсь, – произнес Глиннес, – вы – Райл Шермац. А я – Глиннес Халден, друг ментора Акади.
– Разумеется! Я прекрасно вас помню, – ответил Шермац. – А как поживает наш общий друг Акади?
Официант принес спирт. Глиннес тотчас же пододвинул рюмку поближе к Шермацу.
– Вам все равно это понадобится через минуту – другую… Насколько я понимаю, вы не в курсе последних событий?
– Я только что вернулся с Морилии. Почему вы спрашиваете меня об этом?
Подогретый выпитым спиртом и удачным стечением обстоятельств, Глиннес никак не мог удержаться от некоторых преувеличений.
– Акади швырнули в темницу. Его обвиняют в воровстве грандиозных размеров и, если лорды и дальше будут гнуть свою линию, его пропустят вон через ту мясорубку.
– В самом деле очень печальная новость! – воскликнул Шермац, после чего действительно поднес рюмку к губам, на мгновение задержал ее как бы в некоем извращенном немом тосте, приличествующем скорее поминкам, затем выпил. – Акади ни в коем случае не следовало полагаться на свои способности законника-крючкотвора. Ему недостает той хладнокровной решимости, которая отличает удачливого преступника.
– Вы совершенно не правильно меня поняли, – с некоторой дрожью в голосе произнес Глиннес. – Обвинение поражает своей откровенной нелепостью.
– А вот меня удивляет, с какой уверенностью вы обо всем этом говорите, – произнес Шермац.
– При необходимости невиновность Акади может быть продемонстрирована таким образом, что всякий в ней убедится. Но суть-то совсем не в этом. Меня поражает, почему Филидис, руководствуясь только лишь подозрениями, заключил Акади в тюрьму в то время, как настоящий преступник разгуливает на свободе.
– Интересное соображение. Вы можете назвать этого настоящего преступника? Глиннес покачал головой.
– Очень хотелось бы – особенно, если учесть то, что виновным является одно вполне определенное лицо.
– А почему вы столь откровенны именно со мной?
– Вы видели, как Акади передает деньги посыльному. Ваше свидетельство сняло бы с него все подозрения.
– Я видел только то, что из одних рук в другие перешел небольшой черный чемодан. Внутри него могло оказаться все, что угодно.
Глиннес насторожился и стал подбирать слова более тщательно.
– Вас, по всей вероятности, удивляет, почему я так уверен в невиновности Акади. Причина проста. Я подлинно знаю, что он отдал деньги через посыльного – все было так, как он утверждает. Бандольо поймали. Его пособник Лемпель убит. Деньги так и остались невостребованными. По-моему глубокому убеждению знать, столь назойливо домогающаяся возвращения денег, заслуживает их ничуть не более, чем Бандольо. У меня нет ни малейшего желания помогать любой из сторон.
Шермац понимающе кивнул, лицо его стало еще более серьезным.
– Я понял ваш намек, не утруждайте себя объяснениями. Если Акади на самом деле не виновен, то кто же истинный сообщник Бандольо?
– Меня удивляет то обстоятельство, что Бандольо на сей счет не сказал ничего определенного, однако шериф Филидис, нисколько в этом не сомневаюсь, не позволит мне даже словом перекинуться с Акади, не говоря уже с Бандольо.
– У меня несколько иное мнение, – сказал, поднимаясь из-за стола, Шермац. – Несколько слов с шерифом Филидисом были бы весьма полезны.
– Не торопитесь идти в полицию, – произнес Глиннес. – Он не захочет с нами встречаться.
– Как я полагаю, еще как захочет. Мой общественный статус чуточку выше положения странствующего журналиста, поскольку я обличен полномочиями старшего инспектора Гвардии Вседержителя. Шериф Филидис примет нас с огромным удовольствием. Давайте сразу же к нему отправимся, чтобы провести расследование. Где его нужно искать?
– Вон в том здании, – ответил Глиннес. – Оно довольно невзрачное, не здесь, в Уэлгене, именно оно представляет всю мощь законов Тралльона.
В вестибюле полицейского управления Глиннес и Райл Шермац задержались не очень-то долго – шериф Филидис все-таки удостоил их своим вниманием, хотя, судя по озабоченному выражению лица, ему было не очень-то до досужих посетителей.
– Ну что там еще? Кто вы, сэр? – спросил он, выходя в вестибюль.
Шермац выложил на стол металлическую пластинку.
– Прошу вас удостовериться в моих полномочиях. Глянув на пластинку повнимательнее, Филидис тотчас же сник.
– Я, разумеется, всецело к вашим услугам.
– Я здесь по делу, связанному со старментером Бандольо, – произнес Шермац. – Вы его допрашивали?
– Более или менее. Производить более тщательное расследование не имело смысла.
– Вы выяснили, кто является его сообщником из местных жителей?
Филидис самодовольно улыбнулся.
– Ему помогал некий Джано Акади, который содержится у нас под арестом.
– Значит, у вас нет ни малейших сомнений в отношении виновности Акади?
– Улики настолько очевидны, что не вызывают сомнений.
– Он сознался?
– Нет.
– Вы его подвергли психо-зондированию?
– В Уэлгене мы не располагаем соответствующей аппаратурой.
– Мне бы хотелось допросить как Бандольо, так и Акади. Акади, пожалуйста, первым.
Филидис вызвал одного из низших чинов полиции и отдал необходимые распоряжения. Затем обратился к Шермацу и Глиннесу:
– Не угодно ли пройти ко мне в кабинет?
Через пять минут в кабинет шерифа втолкнули бурно возмущающегося Акади. Увидев Глиннеса и Шермаца, он мгновенно притих.
– Доброе утро, Джано Акади, – учтиво поздоровался с ним Шермац. – Рад новой встрече с вами.
– При таких вот обстоятельствах? Подумать только – меня держат взаперти в одиночке, как преступника! Я уже подумал было, что меня волокут на прутаншир! Вы когда-нибудь слышали о чем-то подобном?
– Надеюсь, нам удастся прояснить ситуацию. – Шермац повернулся к Филидису. – Какие именно обвинения выдвинуты против Акади?
– Он обвиняется в сговоре с Загмондо Бандольо и незаконном присвоении не принадлежащих ему тридцати миллионов озолов.
– Оба обвинения ложны! – вскричал Акади. – Кому-то выгодно погубить меня!
– Мы непременно доберемся в этом деле до истины, – произнес Шермац. – Не послушать ли нам старментера Бандольо? Я уверен в том, что ему есть о чем нам рассказать.
Филидис связался с одним из своих помощников и вскоре в комнату вошел Загмондо Бандольо – высокий чернобородый мужчина, лысый, с черной тонзурой на черепе, ясными голубыми глазами и кротким выражением лица. И это тот человек, который командовал пятью наводящими ужас кораблями и четырьмя сотнями изгоев, человек, который был виновником десятка тысяч трагедий ради целей, которые были известны только ему одному?