Артефакт (СИ) - Красников Андрей Андреевич (бесплатные серии книг TXT, FB2) 📗
— Назад! Отошел назад!
Ученый злобно оскалился, еще несколько раз стукнул по клавиатуре, но закончить начатое не успел — я бесцеремонно схватил его за плечо и швырнул на пол.
— Лежать. Не двигаться.
В помещении до сих пор клубилась пыль, но рассмотреть обстановку она не мешала. Судя по всему, здесь находился экспериментальной отсек — мой взгляд сразу же зацепился за длинные стеклянные контейнеры с водой и какими-то непонятными субстанциями, а еще через секунду я увидел выведенное на один из мониторов изображение с камер наблюдения. Правда, вид располагавшейся по центре небольшого бассейна черно-синей массы ни капли не прояснил ситуацию.
“Зафиксировано приближение авиации. Зафиксировано приближение наземных сил. Необходимо форсировать допрос.”
Я оглянулся по сторонам, затем подошел к наполненному реагентами шкафу и достал из него длинную непрозрачную бутыль с тревожной красной маркировкой. Вернулся обратно, ударом ноги переломил голень продолжавшего лежать ученого, а затем начал поливать его вторую конечность едко пахнущей жидкостью.
— А-а-а! — в истошном вопле профессора боль причудливо перемешалась с возмущением. — Что ты делаешь? Что ты делаешь, тварь?!
Вести допрос в громоздком и совершенно не предназначенном для этого экзоскелете было чертовски неудобно, поэтому я активировал гравитационную сцепку, вышел наружу и достал из внутренностей брони две металлических ампулы с подходящей к случаю химией.
— Ты тварь! Тварь!
Рассмотрев в моих руках непонятные предметы, ученый попытался отползти в сторону, но я легко его догнал, после чего использовал одну из ампул. Вопли и стоны тут же закончились, а в глазах моего противника снова появилось отражение разума.
— Что ты делаешь?
— Вколол тебе краткосрочное обезболивающее, — сообщил я, вытаскивая из эвакуационного набора крохотную зажигалку. — Когда оно выветрится, подожгу тебе ногу и буду смотреть. А потом выдам тебе еще одну дозу.
По лицу профессора одна за другой скатились две крупные капли пота, однако следует отдать ему должное — выдержку он сохранил.
— Для чего? Для чего ты это делаешь?
— Это благодарность за твою научную работу, — улыбнулся я, щелкая кнопкой. — Готов?
— Нет… нет, нет… а-а-а!
От вида бьющегося в агонии, истошно воющего и пытающегося хоть каким-то образом сбить пламя человека меня чуть не вывернуло наизнанку. Благо, что жуткое зрелище продолжалось всего тридцать или сорок секунд — по истечении этого срока я набросил на горящую конечность профессора валявшийся рядом пиджак, погасил огонь, а затем вколол своей жертве еще одну дозу стимулятора. Ученый затих, уставившись в потолок остекленевшими глазами и судорожно втягивая в себя воздух.
— Интересно вышло, — заметил я, снова поднимая бутылку. — Ну что, вторую ногу? Или руку?
— Пожалуйста. Не надо. Я просто исследователь.
— Значит, ногу. Как думаешь, с переломом будет лучше или хуже?
— Что тебе надо? Что?
— Да мы почти все знаем, — я недовольно скривился и перевел взгляд на крохотный огонек. — В какой стадии сейчас проект?
— Исследования завершены, — торопливо ответил профессор. — Конечные образцы подготовлены к отправке и переданы генералу. Мы просто собираем дополнительную статистику.
— Ясно. Больше сказать нечего?
— Стой… стой!
— Ну?
— Пожалуйста, не делай этого. Лучше пристрели.
— Попробуй сказать что-нибудь, чего я не знаю. Хотя, какой уже смысл…
— Стой, — ученый увидел приближающуюся зажигалку и судорожно дернул ногами, пытаясь отползти в сторону. — Стой, я все расскажу! Стой, пожалуйста!
— Хорошо, удиви меня.
— Семнадцатое поколение неотемов из пятой контрольной группы показало приближенные к идеальным характеристики, — начал тараторить допрашиваемый. — Нам удалось довести некоторые показатели до максимальных отметок, после чего общий индекс эффективности достиг девяносто восьми процентов. На финальном этапе мы зафиксировали геном, уничтожив склонность к неконтролируемым мутациям. С официальной точки зрения наша работа была закончена два месяца назад.
— И какие показатели продемонстрировали эти твари на финальном этапе?
— Восхитительные показатели. Уничтожение органической материи достигло уровня семисот пятидесяти процентов от массы объекта за час, коэффициент деления равен шести единицам за тот же период времени. Устойчивость к вирусным и бактериальным возбудителям доведена до максимально возможной, устойчивость к агрессивным средам и различным типам излучения повышенная. В состоянии вторичной споры образцы могут перемещаться вместе с воздушными массами, заражая территорию на неограниченном расстоянии.
Профессор сделал маленькую паузу и несколько раз облизнул пересохшие губы, а до меня наконец-то стала доходить суть проводимых в лаборатории исследований. Кажется, чертов компьютер был прав, когда выдавал свои рекомендации.
— Там, на камере, что-то вроде финального эксперимента?
— Да, корова.
— Обратно промотать можно?
— Можно. Там есть стрелка.
Продолжая следить за пленником, я подошел к столу, обнаружил несложный манипулятор и отмотал запись на самое начало.
— Первые две минуты ничего не происходит, — услужливо сообщил ученый. — Смотрите дальше.
“Зафиксирована высадка десанта на базовый корабль. Зафиксирована высадка десанта на территорию комплекса.”
Это сообщение стало для меня весьма неприятной неожиданностью — кто бы сейчас ни явился по мою душу, он сделал это чересчур быстро. Слишком быстро для полицейского спецназа или регулярной армии. Значит, развязанный мною конфликт раньше срока перешел в завершающую стадию.
Понимая, что остались считаные минуты до новой схватки, я промотал запись немного вперед, включил ускоренное воспроизведение, после чего внимательно уставился на экран, искренне надеясь, что идущий через броню поток данных нигде не прерывается и в полном объема доходит до горнодобывающего комплекса.
Первые несколько секунд на записи виднелся только пустой бассейн, дно которого было покрыто грязно-серым налетом. Следом в зоне эксперимента оказалась корова — животное втолкнули откуда-то сбоку, оно пробежало несколько шагов, негодующе мотнуло головой, после чего остановилось. А еще через пару минут ни с того ни с сего упало на пол и стало дергаться, явно испытывая серьезный дискомфорт. Потом все закончилось.
— Они очень подвижны, — с трудом выговорил профессор. — Проникают в организм через кожу, попадают в кровоток, делятся, а дальше идет массовый отказ всех основных систем. Разрушаются сосуды, внутренние органы, образуются тромбы. Гарантированная смерть наступает через полчаса после заражения.
— Биологическое оружие, значит.
— Совершенное и уникальное, — на этот раз в голосе ученого послышались нотки гордости. — Вершина эволюции.
Где-то далеко одна за другой взорвались установленные мною мины. Запас времени сократился до какой-то совершенно ничтожной величины.
— Предлагаю сделку, — вздохнул я, поднимая емкость с остатками горючей смеси. — У тебя есть тридцать секунд. Ты можешь либо озвучить мне свое задание и рассказать о ходе эксперимента, либо превратиться в маленький костер. Время пошло.
— Нашей группе поручили изучить аномальную склонность местной фауны к неконтролируемым мутациям, — скороговоркой ответил профессор. — В ходе первичных исследований было установлено, что неотемы отлично реагируют на генные модификации, что открывало широкий простор для экспериментов. Одна из контрольных групп проявила чрезвычайную агрессивность к внешней органике. Когда эта информация дошла до куратора, мы получили задание создать на основе этих неотемов эффективное биологическое оружие. Опыты продолжались три с половиной года, необходимый результат был получен.
— А затем в систему прилетел корабль Федерации.
