Космос. Марс (СИ) - Андреев Никита Александрович (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Молчанов перелистывал открытки и наткнулся на фотографию Ричарда Патела и Маркуса Маккензи. Они стояли в походной одежде на фоне вывески с названием городка Карлсбад и наименованием главной достопримечательности — национального парка “Карлсбадские пещеры“. На обратной стороне фотографии рукой была выведена надпись: “Путь к истине”.
Молчанов уже встречал название этого города. Совсем недавно. Одна из галочек на карте Соединенных Штатов Америки на открытке, которую он нашел в вещах Доктора Патела.
Он оставил доктора и улетел к себе. Сон пришел мгновенно. В эту ночь ему приснилась Света.
***
Во время следующего эфира Молчанов говорил о теории относительности Эйнштейна. В доступной форме, используя заготовленные рисунки и схемы он рассказывал об ограниченности скорости света, о четвертом измерении, замедлении времени, гравитации и эффекте близнецов. Удивительно, как давно известные истины буквально взорвали публику. Пользователи пересылали друг другу приглашения, а когда Молчанов переключился с физики на биологию, счетчик аудитории эфира вошел в красную зону.
Как и банковский счет Бальтазара.
Молчанов ощущал себя пророком, принесшим истину в новый Вавилон. Он провел опрос об известных теориях происхождении человека. Эволюционная привлекла меньше десяти процентов пользователей. В тройку лидеров — создателей человека, попали боги (причем треть голосов досталась богу Сети), инопланетяне и древние Атланты. Молчанов объяснил, что ни одна из теорий не может быть доказана на сто процентов, но он готов привести аргументы, как за, так и против каждой из них. Молчанов рассказал о результатах расшифровки ДНК, археологических раскопках, компьютерном моделировании и тысячах проведенных экспериментов за две сотни лет. Повторный опрос показал рост популярности эволюционной теории до тридцати процентов. Переубедить за час почти миллиард человек можно считать победой.
Пока видео—сообщения путешествовали между Землей и кораблем, Молчанов ютился в собственной каюте, заменившей ему лабораторию, спальню и место приема пищи. Мысли о Свете после разговора с доктором Пателом снова возобладали над ним. Смотрит ли она эфир вместе с остальным миром? Готова ли она еще раз выслушать его?
Пришел видео—ответ. Бальтазар сегодня надел синий костюм с отливом, кожа на лице отсвечивала восковым отблеском, а бриллианты в ушах сияли ярче звезд в иллюминаторе.
— Фух, это было неподражаемо. Пользователи просто сходят с ума. Ты превзошел сам себя, друг мой. Признаюсь, честно, я и сам много не знал. Ох, дома меня ждет дискуссия с моими мальчуганами. Ты для них теперь настоящий идол, и я ни капли не ревную. Лучше они будут верить в такого, как ты - героя нашего времени, а не меня, хохмача и шоумена. Лет сто назад я был бы клоуном в цирке, — он подмигнул и рассмеялся. — Мой друг, ты для меня член семьи, как и для миллиардов тех, кто с замиранием сердца следит за трансляцией. Мы одна семья. Двери моего дома всегда открыты для тебя, — Бальтазар расправил руки в стороны и улыбнулся. Как же он был убедителен. — А теперь время вопросов и ответов. Позволь услышать твой комментарий. Твои поклонницы, горячие штучки, я тебе скажу... Собирают деньги на флешмоб. Да простят меня они за разрушенный сюрприз, — он сделал паузу и выставил руки перед собой, словно барабанщик, готовый сыграть марш генералу. — Гигантское сердце разместиться в пустыне Монголии, чтобы ты мог увидеть его даже с орбиты Марса. Можешь себе представить? Грандиозно, черт возьми! И так мило, что ли... Неужели, я завидую? О, да. Представляю, что ты чувствуешь. Я уже говорил, что все мужчины мира давятся от зависти, а?
Счетчик пользователей перевалил за четыре с половиной миллиарда.
Бальтазар замолчал, искусно сделав задумчивый вид, затем театрально опустил взгляд и вздохнул. Свет за ним потускнел, фоном включилась фортепианная музыка. Он придвинулся к камере, сложил руки в ладони перед собой.
— Признаюсь, я не хотел ворошить эту тему. Пользователи не простят меня, и я чувствую, что не простит господь. Нас разделяют миллионы миль, а я ощущаю твою боль, словно я это ты, мой друг. Правда о трагедии твоей семьи открылась миру. Твоя бывшая жена, эта распутная женщина, ждет ребенка от другого мужчины. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Прости, но мы не могли молчать. Добрые, отзывчивые люди помогают нам узнать правду. Вот, взгляни на фото, мы получили его вчера.
На фото запечатлено окно жилого дома, сквозь которое хорошо различим силуэт молодого парня блондина. Это Макс. Он стоит в квартире Молчанова.
— Этому человеку ты доверял, он был тебе, как младший брат, — продолжал говорить Бальтазар. — Они встречались за твоей спиной. Предавали тебя. Андрей, больше нет нужны молчать. Я готов выслушать твою исповедь. Каждый из пользователей сейчас держит тебя за руку, брат, — внизу появилась надпись: Услуга — “держать за руку” платная. — Все мы, твои братья и сестры шлем лучи нашей поддержки, наши молитвы вместе с тобой. Мы поможем исцелить эту рану, — Бальтазар протянул руки. — Открой свое сердце...
Счетчик пользователей трансляции перевалили за пять миллиардов.
Слезы текли из глаз Бальтазара.
Молчанов отшвырнул от себя камеру. Что—то странное он сейчас услышал, совсем непонятное, не укладывающееся в голове. Он долго сидел молча, смотрел в пустоту, пытаясь собрать все воедино.
Молчанов нашел Наку в жилом модуле. Не говоря ни слова, он прижал ее к стене и поцеловал.
— Я расскажу всем о нас, — сказал Молчанов позже, когда девушка ловила, плавающую по модулю, одежду.
Нака привела себя в порядок, руки девушки дрожали не от услышанного, а от его общего напора. Она больше не носила повязку на голове. Взгляд ее давно стал уверенным, словно она знала его всю жизнь.
— Завтра. Первым делом, — добавил он.
Она погладила его волосы. Затем обняла, положила голову на грудь и прижалась так, словно хотела слиться с ним воедино.
— Сегодня утром я подслушивал, как ты пела в каюте.
— Тебе понравилось?
— Я раньше не слышал эту песню.
— Это колыбельная. Мама пела мне в детстве. Летняя звездочка потерялась в ночи и не может найти выход. Если дитя уснет, то сон укажет путь летней звездочке. Утром она вернется и разбудит теплым поцелуем. Я обязательно спою ее своим детям.
Они молчали и, казалось, Нака боится даже вздохнуть чтобы не испортить этот миг. В голове Молчанова была пустота, ни единой мысли. Вакуум.
А потом он вдруг произнес:
— Когда ты была в коме... Я отключил тебя.
Нака неторопливо высвободилась из его объятий. Сдвинув брови, она попыталась прочитать что—то по его немому лицу.
— Я сама очнулась.
Молчанов покачал головой.
— Я не имел права так поступать. Не знаю почему так сделал. Наверное, испугался.
— Испугался чего?
Сзади прогремел голос Покровского:
— Эй! Передатчики вам нахрена, голубки?
Молчанов и Нака обернулись. Голова Покровского торчала из перехода. Они судорожно проверили передатчики. Оба были отключены.
Покровский сказал следовать за ним и скрылся. Втроем они прибыли в главный модуль. Командир Стивенсон и доктор Пател уже были там.
— Ну, что там? Уже оценили? – с нетерпением спросил Покровский.
Командир Стивенсон обернулся и молча посмотрел на членов экипажа.
— В нашу сторону? — добавил Покровский.
Командир кивнул, потом посмотрел на ничего не понимающих Наку и Молчанова.
— Корональный выброс. Высшая категория.
Нака закрыла лицо руками и вскрикнула в ладони.
— Буря столетия. А еще говорят совпадений не бывает. Предупреждал я, господу надоест на весь этот срам смотреть, — сказал Покровский.
Члены экипажа переглянулись.
— Давно ЦУП знает? — спросил Молчанов.
— Спутники на орбите солнца сгорели. Поток засекли только сейчас.
— Сколько у нас времени? — спросил Молчанов.
— Двенадцать часов.
Воцарилась тишина.
— Пилот, открой люк я спрыгну с самолета, — по слогам произнес Покровский.
