На пути к войне - Ингрид Чарльз (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Алекса вздрогнула.
— Я люблю вас обоих, и ничего не могу с этим поделать. Но Рэнд никогда не понимал того, что понял ты… Он никогда не понимал, что значит отдаваться полностью…
— Делиться даже бедами, — закончил Беван. Их взгляды встретились.
— Да, даже бедами, — подтвердила Алекса.
— Если мы его спасем, ты отдашь его абдреликам?
Алексу охватила внезапная ярость. Она склонилась ближе и поклялась:
— Нет! Никогда!
— Ты мне обещаешь?
Она поцеловала его в лоб со словами:
— Обещаю. Но что скажешь ты? Ты можешь дать мне обещание?
Крохотные золотистые искры осветили его потухшие глаза.
— Обещания здесь ни к чему. Я могу увезти тебя туда, — ответил он. — И умру.
Он издал прерывистый смешок, запустил пальцы в еду и принялся жевать, чавкая и подбирая падающие между пальцами крошки и капли.
Алекса поднялась, повернулась лицом к экрану и подала знак, что сейчас выходит. Дверь неслышно открылась. ррРаск ждал ее в коридоре.
— Он готов, — произнесла она.
— Запуск состоится, как только мы известим ГНаска.
Алекса кивнула.
— Кто полетит с Беваном?
— Ты. И экипаж из нескольких абдреликов. Флот готов следовать за вами.
Абдрелики ничем не рисковали. Но им с Беваном предстоит остаться почти наедине. В такой ситуации возможно все, решила Алекса и задумалась.
Ринди ухватился за руку Кативара. Стены зданий дрожали от гула толпы. Улицы усеивал мусор, обломки и осколки разбитых витрин. Чаролон казался грязным и непривлекательным, и яркий утренний свет только подчеркивал недостатки его облика. Мимо бежали чоя — возбужденные, суматошные, поглощенные грабежом и разрушением, и на их лицах можно было разглядеть жадность, злорадство, возбуждение. Один из них резко оттолкнул в сторону Ринди и поспешил прочь, даже не оглянувшись. Старый Прелат еще крепче сжал руку Кативара.
— Как же их остановить, — бормотал Ринди, и его слабые голоса были почти не слышны среди гула толпы. — Как заставить их выслушать нас?
Кативар уже сомневался в собственной безопасности.
— Они не станут слушать. Напрасно я привел тебя сюда.
Глаза им резал дым от горящей неподалеку лавки — ее содержимое было уже растаскано грабителями, двери сорваны с петель. Кативар закашлялся и повел Ринди прочь. Они едва успели отойти на несколько шагов, как пламя вспыхнуло сильнее и вырвалось наружу, обдавая жаром их спины. Ринди охнул и прибавил шагу. Кативар оглянулся, удивляясь, что питало ярость огня в пустом доме. Может быть, ненависть?
Эта мысль принесла ему удовлетворение. Чтобы завершить свою работу, ему было нужно именно такое топливо. Он отметил это в памяти на будущее.
Ринди высвободил руку на углу улицы. Здесь она переходила в круглую площадь, впереди стояли деревья бульваров — зеленая полоска, которая оставалась чистой и свежей, несмотря на окружающий погром. Ринди склонил голову с трепещущими на ветру волосами, и направился к парку.
Кативар следовал за ним по пятам. Их нагнала машина, полная простолюдинов, свистящих и издевающихся над прохожими. Глаза Кативара сузились от оскорбления. Простолюдины заухмылялись ему в ответ, как будто считали этот довод весомым. Поплотнее запахнувшись в свою просторную одежду священника, Кативар пошел рядом с Ринди.
Старый чоя вскарабкался на пьедестал в парке. Статуя Паншинеа, которая прежде украшала его, лежала на земле, разбитая на неузнаваемые обломки. Риндалан с горящими глазами обернулся к Кативару.
— Я соберу их, — сказал он. — И мы совершим то, что сможем. Пусть они не видят Бога, но не глухие же они!
Он простер руки, так что широкие рукава свалились, обнажив их до самых локтей, и запел.
Только тут Кативар понял, какую силу и непреклонную веру видит перед собой. Он вздрогнул от напевных голосов старого чоя. Несмотря на все планы, сердце Кативара забилось, и он понял, с каким соперником ему придется бороться, чтобы удовлетворить свои честолюбивые стремления. Но все, что он мог сделать сейчас — смотреть вверх, на стоящего на пьедестале чоя, и удивляться. Голоса Риндалана перекрывали вой сирен и крик, треск пламени и шум борьбы — их можно было расслышать за несколько кварталов и не только расслышать: эти голоса призывали, требовали ответа, и чоя, толпящиеся у немногих уцелевших лавок, начали поворачивать головы и прислушиваться.
Чоя пришли, как и предвидел Риндалан. Копоть покрывала их лица, в глазах вспыхивали гнев и разочарование. Чоя-матери в лохмотьях, с усталыми лицами несли на руках худых детей, крепко прижав их к себе. Молодежь смущенно пробиралась в толпе, издавая похожие на громкие хлопки звуки, которые только усиливали голоса Риндалана.
Вдруг старый чоя замолчал. До сих пор он смотрел в небо, но теперь перевел взгляд на огромную толпу у своих ног, заполонившую парк и прилегающую к нему площадь.
Кативар чувствовал, как его легкие жалит едкий дым. Два рослых простолюдина встали вплотную к нему, и Кативар расставил локти, отвоевывая себе место. Один из Заблудших вполголоса выругался, получив удар локтем в бок, но не отвел глаз от Риндалана.
Это мощь, думал Кативар. Он воспользовался своим бахдаром, чтобы созвать их. Каким же бахдаром обладал этот старец! В нем нарастало отвращение — никто не имеет права на силу, способную подчинить себе других, ни ради зла, ни ради блага.
Ринди вытянул вперед руку ладонью вниз — рука тряслась от напряжения. Он не мог унять дрожь, хотя видно было, что он даже закусил губы.
— Бог слышит вас, — провозгласил он. — Бог вас видит, даже если вы не способны увидеть его. Бог скорбит о ваших страданиях…
В тишине послышался крик:
— Он сам сказал тебе об этом?
Ринди кивнул и опустил дрожащую руку вдоль тела.
— Да, сказал. Разве Он не должен был этого сделать? Он печется о всех. Вы можете услышать Его — через шум, треск пламени, крики и стоны — вы можете услышать Его! Слушайте!
Кативар наблюдал, как чоя подняли головы к небу с восторженными лицами ожидая чуда, охваченные благоговением и трепетом, и их глаза ярко блестели в сумеречном свете. Как удалось сделать это старому чоя?
И тем не менее Кативар тоже слышал — он убеждал себя, что причиной всему летний ветер, нагретый солнцем, шум и треск пламени, но во все эти звуки вплетался еще один — стон, плач, тихое бормотание: казалось, в отчаянии скорбит весь город. Ни у кого из слушающих его голос не оставалось сомнений в его горе.
Одна из чоя упала на колени, прижав к себе двоих детей. Она рыдала, уткнувшись лицом в их волосы.
— Прости, прости меня! — вскрикивала она. Ринди вновь простер руки.
— Ступайте к своим близким и знакомым, — велел он, — расскажите им, что вы слышали. Прекратите свои злодеяния. Идите домой и слушайте. Все мы — братья. Прислушайтесь к скорби и ответьте ей миром.
На мгновение Кативару казалось, что этому худощавому, старому моя с трепещущими на ветру одеждами удалось сотворить чудо. Но вдруг кто-то с яростным воплем бросил камень — обломок статуи. Ринди обернулся на крик. Он не уклонился. Пущенный меткой рукой камень угодил ему прямо в основание рогового гребня. Кровь брызнула струей, и Прелат покачнулся. Он взглянул на Кативара, и тот успел подставить руки — как раз вовремя, чтобы подхватить Ринди, упавшего с пьедестала в бушующую от ненависти толпу.
Глава 25
Рэнд сидел в салоне глиссера, сложив руки на коленях. Он чувствовал, что стоящего рядом Палатона одолевают гнев, раздражение и тревога. Бахдар Палатона говорил ему, что стоит только взглянуть глубже, и он найдет ответы на вопросы, мучающие его, но он не хотел задавать эти вопросы.
— Ты не можешь отвечать за это, — произнес Рэнд, взглянув на Палатона.
Пилот слегка нагнулся над ним.
— Почему?
— Ты не мог предвидеть, что случится в Сету. Палатон сел с усталым вздохом.
— Нет, мог. Земной дом уже пытался прикончить меня. Я знаю, что одно покушение было организовано ими, а может быть, и другое. Мы с Йораной обсуждали эту возможность. Но гораздо важнее было расположить в свою пользу конгресс.
