Сердце меча - Чигиринская Ольга Александровна (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
— Любуетесь нашим красавцем, миледи? — спросил капитан. — Любуйтесь сейчас. Еще часика два — и им уже не полюбуешься.
Дик поставил в зажимы поднос с подогретым сакэ и семью чашечками. Разлил напиток и шагнул чуть в сторону, чтобы каждый мог спокойно взять свою долю.
Первым чашку взял капитан, и протянул ее Констанс, вторую он дал Гусу, за ним чашки разобрали остальные охотники. Дик взял свою последним.
— Ну, попросим Божьей помощи в нашем деле, — сказал капитан. — Майлз, начинай: у тебя память лучше моей.
— Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его? — начал шеэд. — Вденешь ли кольцо в ноздри его? Проколешь ли иглою челюсть его? Будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко?
Майлз умолк и кивнул капитану Хару. Тот продолжил:
— Сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда себе в рабы? Станешь ли забавляться им, как птичкою, и свяжешь ли его для девочек твоих? будут ли продавать его товарищи ловли, разделят ли его между Хананейскими купцами?
Он кивнул Джезу, передавая ему речь — весь этот отрывок из книги Иова команда знала наизусть.
— Можешь ли пронзить кожу его копьем и голову его рыбачьею острогою? Клади на него руку твою, и помни о борьбе: вперед не будешь, — Болтон широко улыбнулся: сколько раз он произносил эти слова перед тем, как выйти на левиафана? — Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его?
— Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицем? — Аникст тоже улыбнулся, когда речь перешла к нему. — Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое.
— Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их, — проговорил Дик, прикрыв глаза. — Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его? круг зубов его — ужас; крепкие щиты его — великолепие; они скреплены как бы твердою печатью. Один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними; один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.
Он приподнял чашку и кивнул опять Майлзу.
— От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари; из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас. Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево. Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости.
— Господи, это Твой зверь, — сказал капитан тихо. — Отдай его нам, не ради нашей славы, но ради славы имени Твоего. Или прими нас к Себе и прости нам наши грехи через Христа, Господа нашего. Отче наш… — на этот раз Констанс и Гус присоединились к молитве команды.
После слова «Аминь» все левиафаннеры осушили чашки — без традиционного «гамбэй».
— Ну что, малый, — сказал капитан, обращаясь к Дику. — Пока я не вернусь, ты хозяин на корабле. Проверь готовность на нижней палубе.
— Да, сэр, — Дик опустил на глаза визор, а к губам — микрофон. — Нижняя палуба, проверка готовности.
— Четвертый трюм готов, сэр, — отозвался голос одного из гемов — Констанс так и не научилась по голосам отличать троих из них, только Том говорил уже с какими-то старческими обертонами.
— Первая силовая установка готова, — вот это был уже он, Том.
— Вторая силовая установка готова, — Остин? Актеон?
Обычно силовыми установками корабля командовал Вальдер, но, поскольку он летел на охоту, то на скорую руку натаскали гемов. Капитан уверил Констанс, что ничего сложного здесь нет: ребята должны будут включить силовое поле по команде Дика и активировать «бутылку» в четвертом трюме.
Дик повернулся к капитану и поднял большой палец.
— Ну, мы идем. Действуй, малый, привыкай командовать на мостике. И не дуйся, в твоем возрасте меня только за пивом гоняли.
Он покинул рубку первым. Прощаться было не принято.
— Рикард, — сказал Майлз. — Пусть с тобой будет удача.
— Пусть с вами будет со всеми, она вам нужнее, — улыбнулся мальчик.
— Удача к нам уже пришла, — Джез хлопнул его по плечу. — Теперь все решит мастерство. Не огорчайся, малыш, в следующий раз обязательно возьмем и тебя.
Он склонился к самому лицу Дика и прошептал:
— По секрету: сегодня кэп идет на вельботе в последний раз. Все мы когда-нибудь выйдем в последний раз. Давай пять, — последние слова он произнес громко.
Дик протянул руку и Джез пожал ее, а потом вышел следом за капитаном и Майлзом.
— Двигатель не включай, — сказал Вальдер. — Не суйся туда, лежи в дрейфе. И еще… Я, в общем, вел себя как скотина и был неправ.
Дверь мостика закрылась за его широкой спиной, Дик вздохнул и развернулся к консоли управления.
— Когда они отчалят, Дик? — спросила Констанс.
— Минут через десять.
— Хотел бы я знать, чем вызвана эта странная флуктуация гравитационного поля вокруг него, — прищурился в экран Августин. — У меня есть две версии, и обе они требуют экспериментальной проверки — но это может выясниться в ходе охоты… — и Гус снова пустился в рассуждения, которых Констанс не могла понять.
На экране показались два вельбота — маленьких, почти ничтожных по сравнению с переливчатым «телом» левиафана. Какое-то время они шли параллельным курсом, потом развернулись — и начали облетать «звездного зверя» с двух сторон. Секунда, другая, третья — и вот они, похоже, потеряли друг друга из виду. Во всяком случае, Дик сказал в микрофон:
— Вижу вас, первый-второй.
— Дик, а я могу слышать переговоры? — тихо спросила она. Дик, не отрываясь от экрана, выдвинул ящичек под консолью, достал оттуда обруч, не глядя, протянул ей и задвинул ящичек обратно.
Констанс надела обруч, вложила в ухо «ракушку» и услышала переговоры вельботов.
— Первый, бери градусов десять в надир, начнем оттуда.
— Есть. Десять градусов в надир, выхожу в точку, жду сигнала.
Вельботы пропали из виду, скрытые перламутровой кисеей какого-то там поля, о котором она ничего не знала, лишь видела, что оно захватывающе красиво. Сполохи всех цветов радуги пробегали по поверхности этой сферы; незаметно для глаза изумрудный перетекал в карминный и в глубокий фиалковый.
— Вышел в точку, — сказал в наушнике голос Джезекии Болтона.
— Что они делают? — тихо спросила Констанс. Микрофон она не активировала, но голос понизила рефлекторно.
— Сейчас они пальнут по левиафану из импульсной пушки, гравизарядом, — объяснил Дик, отведя микрофон в сторону. — Он начнет дрейфовать в обратную сторону, потому что не любит гравитации. А мы активируем силовое поле и заэкранируем собственную силу тяжести — он будет нас видеть как туннель в пространстве и рванет сюда… И тогда мы включим силовую воронку…
— Вышел в точку, — отозвался Джезу Майлз.
— Простите, леди, — шепнул Дик и сказал в микрофон: — Борт готов.
— Пали! — скомандовал капитан Хару.
По «мантии» левиафана прошел огненный смерч, «антизверь» стал похож на маленькую злую звезду…
— Ошибка, — голос Майлза звучал так же спокойно и ровно, как если бы шеэд находился не за рулем вельбота, а в кают-компании «Паломника».
— Борт, силовые на полную! — крикнул капитан Хару.
— Силовые экраны на сорок процентов, — Дик переключил на консоли какие-то рычаги, и через миг на концах мачт запылали ощетинившиеся разрядами огоньки: «подкова» силовой установки заковала корабль в поле. — Что случилось, сэр?
