Несущий перемены - Ингрид Чарльз (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Он не мог поверить в преступление Палатона. Палатон учился вместе с ними обоими, знал тех чоя, которых знали Хат и Недар. Высокомерному и властному Недару приходилось довольствоваться только дружбой с Хатом. Вначале Палатон держался незаметно, прежде чем набрал силу, зрелость и обрел власть, с которой не всегда справлялся. Недар радовался конфликтам и лести, а Палатон… впрочем, кто знал, о чем думает Палатон? Теперь он стал наследником императора, достиг такого положения, какого нельзя было добиться даже за целую жизнь полетов.
Хаторд прятал у себя Недара. Он дал Недару оружие, которым тот нанес первый удар. Сколько времени пройдет, пока кто-нибудь не обнаружит, что истребитель вовсе не был похищен? Что можно сделать ради своего спасения и спасения школы?
В ответ на его мысли экран осветился, приняв сигнал, и на нем появилось лицо Палатона.
— Хат! Как хорошо, что я сразу тебя застал. Я думал, ты уехал на плато.
Хат обнаружил, что странный ком в груди мешает ему отвечать. Он осторожно поклонился, не вставая с кресла, и произнес:
— Наследник Палатон.
— К чему такие церемонии? — Палатон внимательно оглядел старого знакомого. — Ты же видел, как я только начинал летать.
— Да, а ты видел, как начинал я, — подтвердил Хаторд. При этой мысли он немного расслабился, вспомнив себя самого зеленым, несмышленым курсантом, отчаянно боящимся летать. Некоторые из них разбивались в полетах. Неужели Палатон звонит, чтобы смягчить удар? Чем придется поплатиться Хату?
— Мне нужна твоя помощь, — произнес Палатон.
Помощь в течение всей жизни? Хат промолчал. Неужели Палатон просит о признании, способном принести облегчение им обоим? Хат напрягся, размышляя, и не смог решить, что делать. Наконец он повторил:
— Помощь?
— Да. Мне нужно от тебя то, что я могу получить только в Голубой Гряде.
Истина, яростно подумал Хат — Палатону нужна истина. Он застыл перед экраном, боясь поднять лицо, опасаясь, что Палатон прочтет по связи его мысли — чоя из Звездного дома славились таким умением.
— Чего же ты хочешь от меня? — еле слышно спросил он.
— Собери мои старые летные костюмы и шлемы и отправь их сюда. Прихвати, кстати, и шлем для полетов вслепую.
— Учебный шлем? — неожиданно для себя повторил Хат. Зачем Палатону понадобилось это старое барахло? Ему не придется летать в нынешней роли наследника.
— Я засиделся на земле, Хат. Хочу вернуться к азам, в прошлое, когда мы были еще вместе.
Хат быстро заморгал.
— Да… хорошо. Я вышлю вещи, как толь«ко смогу.
— Отлично. Йорана передает, что как только расследование атаки истребителя завершится, тебе передадут копию отчета. Насколько я понимаю, истребитель был похищен из школы Голубой Гряды.
— Да, но все мои курсанты на месте…
— Это мог быть кто-нибудь из исключенных, — возразил Палатон, и улыбка на его лице угасла. — Двухдневная война нанесла нам тяжелый урон. Слишком тяжелый.
Так обычно бывало во время войн. Хаторд готов был согласиться с Палатоном. Экран погас, и он долго сидел в молчании. Казалось, он должен испытывать облегчение, но оно не приходило.
Вероятно, Недар был прав. Если так, Палатон стал слишком хитер, и Хат его не понимал. Страх сжал его грудь, как плотный комок льда. Хат боялся вздохнуть. Все, что он хотел делать — учить других летать. Что же станет с ним, когда все откроется?
Хат отодвинулся от стола. Уронив голову на грудь, он испустил прерывистый вздох страха и беспокойства.
Палатон смотрел на погасший экран. Наконец он вздохнул и взглянул на Рэнда.
— Слава Вездесущему Богу, он ничего не знает. Хат никогда бы не солгал. Но это означает, что нам придется быть настороже. Где бы ни был Недар, его уже давно сжигает ненависть, а теперь за ним — сила целого Дома.
Глава 3
Как приятно было вновь увидеть булькающие илистые пруды и заводи родной планеты — даже по связи, не передающей горячий, острый аромат или прикосновение мягкого ила к телу! ГНаск упивался зрелищем — оно казалось ему целебным бальзамом. Прошло уже слишком много времени с тех пор, как он в последний раз побывал дома, и теперь, видя планету на экране благодаря вызову президента, испытывал наслаждение.
Он наблюдал, как к экрану подходит президент — Фрнарк именовал себя таким титулом благодаря Союзу. Так и следовало поступать, но ни у одного из абдреликов не возникало даже сомнений в демократичности его правления. Огромное тело Фрнарка было, как всегда, великолепным — гибким, сильным и тренированным, с приятным чистым цветом. Тело покрывали боевые шрамы — немного, ибо и ГНаск, и президент Фрнарк уже давно не бывали в бою. Несмотря на преклонный возраст, абдрелик казался бы свежим и полным сил — если бы не пожелтевшие клыки. На плече президента сидел его родовой тарш. Если у президента и были слабости, о них можно было узнать только по виду тарша — слизнеподобный симбионт съежился и прятал свои рога-антенны, прижимаясь к теплому телу абдрелика.
ГНаск не менял положения, зная, что проницательный президент уловит каждое его движение или гримасу. Когда-нибудь ГНаск сможет унаследовать великолепный илистый пруд президента вместе с его властью и положением, однако он не торопился. Он надеялся быть достойным и единственным кандидатом, когда угасание Фрнарка станет явным и начнется борьба за власть.
Президент устроился на чистой отмели, и вода забурлила вокруг его тела. Он взглянул на экран, и его глаза потемнели. ГНаск ощутил пробежавшую по спине дрожь. Тоска по дому мгновенно улетучилась, заменившись изрядной дозой страха перед правителем.
— Ты слишком горяч, ГНаск.
ГНаск сжал мышцы, чтобы избежать беспокойных движений. Снова упреки! Он думал, что с этим покончено. Двухдневная война была возможностью, за которую он с радостью ухватился, и за это удостоился одновременно и похвалы, и упреков от правителя. Но прошло уже немало времени. К чему говорить об одном и том же? До тех пор, конечно, пока Фрнарк не узнает о двух пленниках, захваченных на войне — самке человека и тезаре-чоя. Прошло уже три томительных недели. Тезар был готов сломаться, а девушке просто напомнили о том, кому она принадлежит. Дни проходили медленно и праздно — почти лениво.
Но если это известно Фрнарку, у ГНаска был готов ответ.
— У нас просили твой род таршей.
ГНаск похолодел. Казалось, он проглотил комок льда, и теперь тот таял в желудке.
Абдрелик ничего не значил без своего тарша — симбионта клали вместе с ним в гнездо от рождения, абдрелик всю жизнь носил его с собой. Исключением становились военные, которым приходилось по году и больше проводить без симбионтов. Но тарш был несущественным для военных, среди которых больше всего ценилась агрессивность.
Однако любой другой абдрелик без своего тарша становился всего-навсего безмозглым плотоядным животным — без судьбы, без мысли и славы.
К горлу ГНаска подкатила тошнота. И тем не менее он постарался не захлопнуть тщательно расставленную ловушку, в которую его заманили. Он ничем не выдал себя.
— Президент?
Президент положил толстую руку на поверхность воды и принялся перебирать пальцами.
— Разумеется, в просьбе я отказал. Но ты получил предупреждение, — он вновь взглянул на ГНаска — казалось, его глаза пронизывают оба экрана. — Ты понимаешь?
В самом деле? ГНаск подумал о всех последствиях того, на что обратил его внимание президент. Серьезное предупреждение, уравновешенное доверием, отказ от оскорбительной просьбы, а потом… что потом?
Ободрение продолжать игру до конца, независимо от последствий? Наслаждение смелостью подчиненного? Какой вывод можно сделать из этого доверительного, личного предупреждения?
Президент нетерпеливо вздернул подбородок. ГНаск поклонился.
— Понимаю, президент. И восхищаюсь вашей мудростью.
— Как и подобает, — толстые, но сильные и подвижные пальцы вновь перебирали воду. — Я слышал, что мы можем выследить чоя, бежавших с Аризара. Твоя информация окажется неоценимой, — он обнажил клыки. — Ты потерпел поражение, но в твоих поражениях всегда есть доля успеха. Чоя, живущие вне досягаемости Паншинеа, изменники, всегда могут оказаться полезными для нас. Я попрошу тебя вновь заняться этим делом, которое наши друзья могут счесть недостойным, однако мы уверены в его пользе и необходимости.
