Тяжкий груз (СИ) - Кунцев Юрий (бесплатные версии книг .TXT) 📗
На космическом буксире фаркоп был частью этих самых технологических достижений. Пронзая корабль насквозь, он врастал в корпус толстыми кореньями балок и в каком-то смысле скреплял отсеки вместе, не давая им развалиться даже после небольшого термоядерного взрыва. Если бы он представлял из себя обычную металлическую болванку, едва ли он мог бы кого-то впечатлить, но на деле он являлся самым прочным во вселенной механизмом, способным выдерживать нагрузки в сотни миллионов тонн, имея при этом в своей конструкции двигающиеся части. Из вентрального и дорсального бортов выглядывали его сцепные фитинги, которые в народе ласково звались колотушками из-за цилиндрической формы. Выпуская свои зубы-зажимы, они хватали сцепную головку стыковочных балок так крепко, что мягкая прослойка рабочих поверхностей слегка деформировалась, увеличивая контактное пятно и выдавливая наружу весь вакуум. Сам фаркоп обволакивался змеевиком, через который бесконечно прогонялся теплоноситель. Лишнее тепло передавалось от змеевика в фаркоп, а затем без серьезных препятствий распространялось по стыковочным балкам, чтобы балки были всегда теплыми и пластичными, а экипаж не сварился от излишков энергии, выработанной двигателями.
Зажимы фаркопа, несомненно, были мощными, но основная их функция была в том, чтобы не позволить сцепной головке сорваться с колотушки, и реальной физической нагрузки они на себя не брали. В общих масштабах это были обычные ничем не примечательные сцепные устройства, но как это объяснить двум людям, для которых разжать эти зажимы казалось столь же невыполнимой задачей, что и сдвинуть с места танк?
Этими двумя людьми оказались Радэк с Акселем.
Радэк настолько привык работать с Эмилем, что долгое молчание Акселя заставляла его нервничать, словно эту тишину издавал безнадежно сломанный двигатель, но он понимал, почему его поставили в пару с Акселем. Ленар все еще не до конца доверял гостям, и предпочел, чтобы при работах в условиях космоса рядом с каждым из гостей было доверенное лицо. По мнению самого Радэка это решение было слишком мягким — будь его воля, он бы даже не позволял гостям покидать первую палубу. Всего пару дней назад они выглядели как мертвецы, а сегодня их допустили к тяжелой работе. Не стоило иметь медицинского диплома, чтобы видеть в этом какую-то нестыковку. Но, как обычно, подобные вопросы сразу отошли на второй план, когда плазморез прогрыз новый проход в очередной переборке, и перед ними предстала металлическая стена с правильным изгибом.
— Вильма, мы у вентральной части фаркопа, — отчитался Радэк. — Нашла что-нибудь?
— Ничего про фаркоп, — разочарованно ответила она сквозь громкий шелест страниц. — Кажется, описание фаркопа находится в другом томе руководства.
— Аксель?
— Простите, но я всего лишь оператор, — совершил соседний скафандр виноватый жест руками. — Этими знаниями, наверняка обладает Уве, но… сами понимаете. Где остальные тома, тоже известно лишь Уве.
По его голосу проскользнула полная мрачной задумчивости тень, словно у пианиста, который посреди выступления забыл ноту, и позволил себе небольшую паузу, чтобы ее вспомнить. Его лицо не нужно было видеть, чтобы понять его чувства. Кроме Уве, который в данный момент все еще был заморожен, об устройстве фаркопа был осведомлен еще один человек, но его имя для Акселя до сих пор было чем-то, что предпочтительно обходить стороной.
По хлопку в эфире Радэк понял, что Вильма прекратила поиски и захлопнула похищенное с чужого корабля техническое руководство.
— Аксель, простите меня еще раз за то, что я тогда наговорила вам в лазарете, — вдруг выплеснула она им в уши. — Хотела бы я сказать, что тогда была не в себе, но понимаю, что меня это никак не оправдывает.
— Я не держу на вас обиды.
— И я хочу сказать, что прекрасно понимаю ваши чувства по поводу Бьярне. Я тоже однажды потеряла товарища, и вы должны знать, что очень скоро вам станет легче…
— Вильма, хватит, — раздраженно прорычал Радэк. — У нас тут груз, который надо отстегнуть от мертвого корабля, и при этом не взорваться, и лишние сантименты нам в этом никак не по-мо-га-ют!
Голос по ту сторону эфира ничего не ответил.
— Спасибо за добрые слова, — невозмутимо вставил Аксель. — Но мой напарник в чем-то прав. Сейчас очень важно сосредоточиться на работе.
— Ладно, — последовал обескураженный голос, и послышался звук, с которым Вильма потерла ладони. — Наши корабли не сильно разнятся в возрасте. Точнее, не очень сильно.
— Шестьдесят лет, — уточнил соседний скафандр.
— Вы не против, если я буду думать вслух?
— Смотря о чем.
— За шестьдесят лет конструкцию фаркопа сильно могли пересмотреть?
— Вильма, — рефлекторно хлопнул себя Радэк по смотровому щитку в попытке растереть кожу на лице, — ты уже забыла наши приключения с объектом Буткевичуте?
— Нет, а что там особенного?
— Нам тогда как раз меняли фаркоп, и новый фаркоп, скажем прямо, заметно отличался от старого.
— А зачем вам меняли фаркоп? — спросил Аксель и тут же задушил в себе интерес. — Ладно, сейчас это не важно.
— Радэк, просто ответь мне, как техник, заряды у новой модели сместились или нет?
— Нет, — последовал твердый ответ. — Но это еще ничего не значит.
— Ладно, тогда предлагаю подключить творческую мысль. Сейчас вы оба творчески представите, куда бы вы точно не стали перемещать заряды, и именно оттуда вы и начнете демонтаж.
— А дальше?
— Дальше вы должны будете немного освободить доступ к внутренностям фаркопа и провести эндоскопическое исследование, чтобы точно определить местоположение зарядов.
— Вильма, ты хоть представляешь, насколько это огромный труд?
— Ах, да, простите, я оговорилась, — с издевкой ответил голос в шлемофонах. — Случайно произнесла «предлагаю» вместо «приказываю».
Эти слова словно ударили Радэка током, и он поблагодарил конструкторов скафандров за то, что Аксель не имел физической возможности увидеть выражение на его лице. Командная цепочка начиналась с Ленара, а заканчивалась как раз где-то на Радэке с Эмилем. Технически в отсутствие Ленара следующей по старшинству становилась Вильма, но то, что Ленар отсутствовал на корабле, не значило, что он отсутствовал совсем. Радэк имел полное право немедленно связаться со своим действующим капитаном и попросить иного приказа, но он заранее знал ответ, который услышит в ту же секунду.
Похоже, Вильма начинала приступать к командованию досрочно.
Свой озабоченный вздох он постарался сделать бесшумным. Это не первый раз, когда ему дают трудновыполнимые приказы, и не первый раз, когда ему просто нужно заткнуться и сделать как говорят, но отчего-то он не считал это правильным. Возможно, он просто не привык к мысли о смене руководства… или же просто уважал Вильму чуть меньше, чем все это время думал. Он пообещал себе подумать об этом в свободное от работы время, а до тех пор ему надо было придумать, как распилить гигантское сцепное устройство на части и при этом не взорваться.
На самом деле взрывы были неизбежны, вот только Радэк надеялся наблюдать за ними с безопасного расстояния. Все фаркопы глубоко внутри содержали в себе кумулятивные заряды, которые умели взрываться с очень высокой температурой даже в вакуумной среде. Это была одна из мер безопасности на случай, если груз вдруг начнет угрожать буксиру (например, если весь состав будет пойман гравитационным колодцем). В таких ситуациях заряды детонировались с мостика, разрушали зажимы и тем самым позволяли быстро сбросить груз, вот только никто из конструкторов не предусмотрел ситуацию, в которой кому-то потребуется отстрелить груз от уже мертвого корабля. Дистанционный детонатор, разумеется, не работал, зато Радэк с Акселем работали не покладая рук, чтобы собрать новый детонатор и вручную подключить его к зарядам.
В тяжелых буксирах пригодные для жизни помещения занимали около четверти от общего объема корабля. Это значило, что остальные три четверти вообще не были предназначены для прямого доступа, и фаркоп относился к этим трем четвертям. Предстояло еще больше демонтажных работ, а для Радэка это значило, что он вот-вот побьет все рекорды по продолжительности работы с плазморезами. Его от плазморезов уже тошнило, но он чувствовал, что эту тошноту скоро перебьет тошнота от слова «фаркоп».
