Миров двух между... - Пищенко Виталий Иванович (читать книги полные .TXT) 📗
– Нет, – говорю я. – Хотя стоило бы.
Айкен облегченно вздыхает, поводит не потерявшим силы плечом:
– Я бы убил… И тебя и тех…
– Почему? – не могу удержаться я от вопроса.
Айкен морщит лоб, видно, как от непривычной мозговой деятельности лицо его покрывает румянец напряжения:
– Врага нужно убивать, а то он убьет тебя…
– Но это логика преступника.
Айкен пожимает плечами.
– Шутит он, – пытается спасти положение Маноло.
– Я так и понял, – говорю я.
Пленники затихают. Я тоже молчу, обдумывая услышанное от них.
Рассказали бы мне раньше подобную историю, не поверил бы. Честное слово… Не могу представить себе этих двоих в нашем обществе. Дойти до такой степени деградации! И это люди…
Линекер появился внезапно и, даже не сообщив мне, о чем они там с Богомилом секретничали, направился к Маноло.
– Это правда, что выступивших против вашей власти казнят?
– Д-да… – запинаясь, отвечает Маноло.
– Их сбрасывают в Священный колодец, – уточняет Айкен.
– Это вы придумали?! – гневно выступает из-за спины Джерри Геров.
– Нет, – отрицательно качает головой Маноло.
– У них так давным-давно заведено, – подтверждает Айкен.
Геров морщится, но спрашивает:
– Казнят в определенное время или как вздумается?
Маноло гордо выпячивает жирную грудь:
– Порядок нужен во всем. Казнят с заходом солнца. Это красивое зрелище. Навевающее легкую грусть. После казни я люблю слушать пение. Голоса у девушек нежные, фигурки тоненькие…
Я смотрю на него, как на ненормального.
– Хватит! – рычит Линекер.
Маноло вздрагивает, придвигается к своему приятелю, но Айкен словно не замечает его движения.
Геров поворачивается ко мне:
– Юра, надо спасать Тихого Ручья!
– Кого? – непонимающе переспрашиваю я.
– Бунтовщика Яарвена, – услужливо поясняет Маноло. – Он уже третий раз поднимает рабов. Такой упорный…
Теперь я вспоминаю, что слышал это имя там, во дворце.
– Ясно, – обрываю разглагольствования толстяка. – Что будем делать с пленниками?
Маноло смолкает на полуслове. Геров, кажется, не задумывался над этим вопросом, потому что, слегка опешив, переводит взгляд с задержанных «Детей Бога» на меня и обратно. Линекер тоже не торопится с высказываниями. Тогда говорю я:
– Пока вы совещались, выяснилось, что нас при подобных обстоятельствах наверняка лишили бы жизни.
Геров растерянно теребит бородку:
– Как это?
– Просто, – деловито говорит Айкен. – Можно голову отрубить, можно удавить петелькой, а еще можно надвое разорвать… или залить в глотку расплавленный орихалк…
– Тебе бы залить! – неожиданно вскидывается наш добродушный учитель. – Мерзавец!
Чтобы уберечь нервы Богомила от новых потрясений, которые могут отрицательно сказаться на его дальнейшей профессиональной деятельности, отвожу Герова в сторону. Он послушно уходит, хотя остаться ему хочется.
Присмиревший Айкен понуро сидит рядом с Маноло. Тот уже сотрясается не только телом, но, кажется, и внутренностями, потому что от него начинает мерзко пахнуть.
54. Богомил Геров
Линекер вгляделся в голубые просторы океана, среди которых показался небольшой островок, поросший пальмами, и повернулся к Юрию:
– По-моему, вполне подходящее местечко.
Тот кивнул и повел бот на снижение. Пленник, ранее щеголявший в серебряной маске, первым сообразив, что к чему, многозначительно глянул на толстяка. Тот плаксиво посмотрел на меня:
– Что вы собираетесь с нами делать?
Пока я раздумывал, как смягчить ответ, Старадымов спокойно информировал пленников:
– Высадить на остров.
– Он же необитаемый! – с дрожью воскликнул толстяк.
– Вот это и хорошо, – злорадно заметил Джерри. – Хоть никому не сможете напакостить.
– А чем же мы будем питаться? – возопил развенчанный «Сын Бога», которого, похоже, этот вопрос волновал более всего.
Джерри рассудительно проговорил:
– Насколько я понимаю, на острове во множестве растут прекрасные кокосовые орехи, бананы… Вот, видите, есть гигантские черепахи, будете употреблять в пищу черепашьи яйца. Надеюсь, вы не крысы и не сможете причинить непоправимого вреда местной фауне. Просто не в ваших силах размножиться и истребить все яйца этого ценного вида.
Второй пленник оказался более практичным. Смекнув, что дело решено, он решил поторговаться:
– Хотя бы продукты какие-нибудь оставьте, горелку, чтоб эти чертовы яйца готовить.
Линекер хохотнул:
– Богомил, я в детстве читал занятную книжку, называлась, кажется, «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Как думаешь, в ней есть дельные советы?
Я специально попросил Юрия, чтобы во время разговоров он включал ретранслятор речи. Этим я надеялся добиться двух результатов: во-первых, нужно было окончательно убедить Живущую У Моря, что мы отнюдь не боги, а во-вторых, хотелось, чтобы она не чувствовала себя одинокой в нашем обществе, что непременно случается, когда спутники говорят на другом языке.
Девушка, слушавшая с интересом, о чем говорит Линекер, при упоминании о мужике и генералах недоуменно воззрилась на меня. Я попытался, как мог, объяснить:
– На остров, где никто не жил, случайно попали два господина и один раб. И, как и прежде, раб стал их обслуживать, готовить пищу, от которой ему доставались объедки…
Толстяк с искренним возмущением прервал меня:
– Но у нас же нет мужика!
– Ничего, обойдетесь своими силами, – успокоил его Джерри.
Живущая У Моря робко коснулась моего плеча:
– Как же они там будут одни, без людей?
– Они давно одни, – ответил я.
Когда бот опустился на горячий песок, Старадымов приказал бывшим владыкам выходить, подал на прощанье горелку:
– Запаса энергии хватит до конца ваших дней.
Девушка с жалостью смотрела на все уменьшающиеся фигурки до тех пор, пока островок не исчез из виду. Кажется, она уже окончательно уверовала в то, что с ее возлюбленным ничего страшного произойти не может. Впрочем, это было вполне объяснимо. Слишком много чудесного произошло на ее глазах.
Старадымов вел бот на предельно возможной скорости, которая позволяла девушке чувствовать себя нормально, если можно считать нормальным, когда человек расширившимися от благоговейного трепета глазами смотрит на мелькающие внизу ленивые океанские волны. Вскоре бот понесся над островом, и девушка с еще большим испугом прижалась лбом к прохладному стеклолитовому колпаку, так как над сушей скорость ощущалась острее.
– Юрий, толпы уже стекаются к храму, – поторопил я.
– Вижу.
– Смотрите, смотрите! – воскликнула Живущая У Моря, первая увидев отделившуюся от угрюмого здания без окон толпу стражников, среди которых гордо шествовал ее возлюбленный: – Яарвен!
– Вижу, – сосредоточенно отозвался Старадымов.
– Спасите его! – схватила меня за рукав девушка, видя, что процессия неумолимо приближается к Жертвенному колодцу, диаметр которого был около десяти метров, а глубина, как сообщил Юрий, промерив колодец эхолокатором, – пятьдесят семь.
– Не волнуйтесь, – с улыбкой обернулся Старадымов и, кажется, вселил в нашу спутницу уверенность. Во всяком случае, мой рукав она отпустила.
По мере приближения процессии гневный гул толпы все возрастал.
Кое-где были слышны ликующие крики.
– Чему они радуются? – хмуро проронил Линекер.
– Радуются свободные граждане, а рабов сюда не пускают! – с неожиданной смелостью воскликнула Живущая У Моря.
– Все равно, – буркнул Джерри, который никак не хотел принимать историю такой, какая она есть.
Бот поплыл над самыми крышами. Девушка беспокойно подалась к Старадымову.
– Они нас увидят!
– Это невозможно, – ответил тот. – У нас есть такая штука, которая не позволяет им ничего видеть.
– Вроде шапки-невидимки, – подсказал я, пытаясь припомнить, было ли нечто подобное в античной литературе.
