Пепел Вавилона - Кори Джеймс (серии книг читать бесплатно txt) 📗
— Элис Каспар, — невыразительно отозвалась она. Таким голосом говорят политзаключенные. Так, пока что ничего хорошего.
— Прекрасно, — покривил душой Холден. — Так, и где ты живешь?
— На станции Церера. — После неловкой паузы девочка добавила: — В квартале Салюторг.
— Ага… и чем занимаешься?
Она покивала, набираясь уверенности.
— С тех пор как Церера вырвалась из–под управления Земли, моя семья занималась службой финансовой координации. Переводом курсов марок разных корпораций и правительств. Моя семья бист миролюбива. В подавлении астеров внутренними планетами вина не…
— Извини, я перебью, — остановил ее Холден. Элис замолчала и потупила взгляд. Как это у Моники все так легко получалось? Холден начинал понимать, что для этого требуются опыт и практика, само собой не выходит. Только времени у него не было, и он, очертя голову, бухнул:
— Когда мы познакомились… примерно четыре часа назад, ты была с друзьями. В коридоре?
Элис, смешавшись, захлопала глазами и оглянулась на свою тиа. С этим недоверчивым взглядом она впервые с тех пор, как попала на борт, стала сама собой.
— Это было просто потрясающе, — продолжал Холден. — В смысле, я проходил мимо, увидел вас и просто засмотрелся. Ты не могла бы мне рассказать?
— Про шин–син? — спросила Элис.
— Это так называется? То, что вы делали со стеклянным шариком.
— Он не стеклянный, — сказала Элис. — Резиновый.
— Да–да! — Холден окатил ее энтузиазмом — все равно что поливать водой губку. Все впитается без следа. Но тут Элис хихикнула. И ничего, что она смеялась скорее над ним, чем вместе с ним. — Ты бы не могла показать? Прямо здесь?
Она засмеялась, прикрыв рот ладошкой. Долгую секунду Холден думал, что все пропало. Но тут она растянула висевший на боку мешочек и достала четыре ярко раскрашенных прозрачных шарика — чуть больше и мягче тех, с какими играл в детстве Холден. Она тщательно расположила шарики между пальцами на уровне вторых суставов. И запела — тонкая, прерывистая мелодия, а потом рассмеялась и помотала головой.
— Не получается, — сказала она. — Не могу.
— Пожалуйста, хоть попробуй. Это так здорово.
— Глупо, — сказала она. — Детская игра.
— Я… очень ребячливый.
Когда девочка снова оглянулась на тиа, вместе с ней оглянулся и Холден. Пожилая женщина смотрела все так же угрюмо, но в ее старческих глазах мелькнуло подобие улыбки. Элис успокоилась, поправила мячики и запела. Когда ритм установился, она принялась тихонько хлопать в ладоши, перебрасывая шарики из руки в руку так, как будто они плясали сами собой. Песенка то и дело выходила на синкопу, и тогда один из мячиков падал ей на ладонь и, отскочив, оказывался между пальцами другой руки. Допев, девочка застенчиво взглянула на Холдена и покачала головой.
— Вдвоем это лучше получается.
— С партнером?
— Дуй. — Поймав ее мимолетный взгляд, Холден с восторгом понял, что он означает, и обернулся к невозмутимой дуэнье. Та подняла бровь.
— А вы… тиа, — спросил он, — умеете в шин–син?
Фыркать тиа умела не хуже армейского старшины. Когда она вышла вперед, Элис посторонилась и вручила женщине два мячика. В толстых пальцах тиа они показались меньше. Старуха вскинула голову, и в этот момент Холден в точности представил, как она выглядела в возрасте Элис.
Песенка на этот раз была сложнее, ритм девочки схватывал и поддерживал переливы старушечьего голоса. Прозрачные яркие шарики плясали в их ладонях, перескакивая из руки в руку. Хлопки держали ритм песни. На синкопах они перебрасывали шарики друг другу, ловя костяшками пальцев. К концу обе заулыбались. Наконец тиа подбросила шарики вверх один за другим так быстро, что все одновременно оказались в воздухе, и поймала одной ладонью. При полной g такой трюк бы не прошел.
Когда Холден зааплодировал, старуха кивнула, принимая восторг с королевским достоинством.
— Поразительно! Просто чудо! — сказал Холден. — Как вы научились?
Элис покачала головой, дивясь этому странному, радующемуся, как ребенок, землянину.
— Это же просто шин–син, — ответила она. А потом глаза у нее распахнулись, а кровь отхлынула от щек.
— Мистер Холден, — сказал Фред Джонсон, — когда у вас найдется минутка…
— Да, конечно, — отозвался Холден. — Мы тут просто… м-да. Еще секундочку.
— Жду в рубке, — улыбнулся Фред и кивком приветствовал двух астерских женщин. — Леди…
Холден закрыл программу, поблагодарил Элис и ее тиа и проводил их через шлюз в доки. Когда женщины ушли, он просмотрел, что записалось: голоса женщины и девочки, игра их ладоней, и между ними, третьим в игре, вьются шарики. Именно то, на что он надеялся. Сжав запись, он, как и предыдущие, переслал ее на Тихо и Монике Стюарт.
Он рассчитывал наснимать еще много. Он уже брал интервью у ученого с Цереры — самоучки, получившего образование по учебным программам из сети, — и накачивал того дрожжевым пивом, пока тот, освоившись и развязавшись, не выдал страстную речь, прославляющую достоинства тихоходок. Он поговорил с женщиной–диетологом, работавшей на гидропонных полях: та всего лишь согласилась рассказать о проблемах с водой на Церере, а стала чистейшим голосом страха и горя, какой ему доводилось слышать. Он говорил со старейшим, если ему верить, астером на станции и услышал от него длинную, вероятно, апокрифическую историю открытия первого лицензированного борделя.
Вот и все. Пока. Четыре интервью, все довольно короткие. Он надеялся, что Монике этого хватит. Она уверяла, что многое даст монтаж.
В доках было тише, чем он привык. Церера, особенно после плотной и почти неуправляемой толпы на Луне, казалась подранком. Она еще не оправилась от удара. Бездействовали карты и погрузочные мехи — дожидались кораблей с продовольствием или времен, когда на станции появится груз на отправку.
Холдену доводилось слышать о реперфузионном синдроме. Когда из пережатой конечности выдавливается вся кровь, возвращаясь, она рвет сосуды, смешиваясь с межклеточной жидкостью. Он, помнится, подумал тогда, как это странно: то, что было нормальным и необходимым для жизни, возвращаясь, наносит вред. Так стало теперь с Церерой, хотя он не знал, считать единый флот вернувшейся кровью или какой–то другой жидкостью, которую приходится вливать, пока Церера оценивает тяжесть нанесенной ей раны.
На обратном пути пришлось обходить Гора Дрога с Амосом — те искали неполадку, из–за которой плохо работала вентиляция. Кларисса Мао говорила с ними из машинного. Проблема из тех, что постоянно всплывают при полной команде. В лифт перед Холденом втиснулась Чава Ломбо.
По правде сказать, даже со всеми людьми Фреда и Холдена «Росинант» принял меньше положенной ему команды. Если Холден страдал от многолюдства, виной тому был не корабль, а его собственные привычки и ожидания. С полной командой было бы еще теснее — как на нормальном корабле военного флота. Холден об этом знал. Он даже знал, что с лишними людьми всем безопаснее. «Росинант» строился с большим запасом прочности. Такой же предполагалась и команда. Только получалось иначе. Запасной механик не заменит Амоса. Второй пилот — не Алекс. Люди не сводились к своим ролям и функциям, люди замене не подлежали. Это относилось и к «Росинанту», и к человечеству в целом.
Лифт остановился. Фред оглянулся на него от пульта и кивнул. Освещение было тусклое, во вкусе Алекса, и в свете экрана лицо Фреда выглядело темнее, чем на самом деле. Мавра Патель сидела на дальнем конце палубы, прогоняя на своем экране диагностику связи. На голове у нее были наушники. Холден упал в кресло рядом с Фредом и развернулся к нему лицом.
— Я вам нужен?
— Пара вопросов. Во–первых, я открываю лавочку на Церере. Авасарала намерена признать меня временным губернатором, — сказал Фред. — Собираю всех любимчиков. Все мои знакомые хоть с каким–то влиянием в АВП будут здесь.
— Это звучит как приглашение наемного убийцы.
— Вынужденный риск. Не знаю, останется моя команда здесь или вернется на Тихо без меня. Насчет этого жду решения Драммер. Не сегодня завтра я развяжу тебе руки.
