Билл — герой Галактики. Т. 1 - Иорданский Алексей Дмитриевич (читать книги бесплатно полностью txt) 📗
— Желтуха, болотная малярия и перемежающаяся лихорадка... Никогда не знаешь время приступа. На фронт послать нельзя — не могу держать винтовку... И вот я, старший сержант Феркель, лучший, будь я проклят, огне-метчик среди головорезов Кирьясова, должен изображать няньку в лагере заключенных! Думаешь, это меня унижает? Ни черта подобного! Наоборот, я просто счастлив, и только одно может осчастливить меня еще больше: немедленная отправка из этой клоаки!
— Как полагаешь, твоему здоровью алкоголь не повредит? — спросил Билл, протягивая ему пузырек с каплями от кашля. — А местечко дрянное, верно?
— Не только не повредит, совсем даже... — Послышалось звучное бульканье, и когда сержант снова заговорил, его голос звучал хрипло, но достаточно громко: — Дрянное — не то слово! Драка с чинджерами вообще поганое занятие, но тут у них есть союзники — венианцы. Эти венианцы похожи на заплесневелых тритонов, а мозгов у них хватает только на то, чтобы держать атомную винтовку да нажимать на спуск. Но это их планета, и они дерутся насмерть в своих болотах. Они прячутся в тине, плывут под водой, прыгают с деревьев, весь этот мир просто кишит ими. У них нет ничего — ни коммуникаций, ни системы снабжения, ни армейских подразделений. Они просто дерутся, и все тут! Мы убиваем одного — другие его съедают. Раним другого в ногу — они ее отрывают, сжирают, а у раненого вырастает новая. Если у кого-то из них кончаются патроны или отравленные стрелы, они проплывают сотню миль до базы, получают что надо и возвращаются в бой. Мы сражаемся тут уже три года, а контролируем не больше ста квадратных миль.
— Сто — это не так уж мало.
— Только для такого болвана, как ты! Это ж десять на десять миль — всего на пару квадратных миль больше, чем мы захватили при высадке.
За окном устало захлюпали шаги. Измученные, пропитанные жидкой грязью люди ввалились в барак. Сержант Феркель заставил себя встать и дунул в свисток.
— Внимание, новички! Вы зачислены в роту Б и сейчас же отправитесь в топи, чтобы закончить работу, начатую недоносками из роты А сегодня утром. Придется потрудиться как следует! Я не собираюсь взывать ни к вашей чести, ни к совести, ни к чувству долга... — Феркель выхватил атомный пистолет и выстрелил в потолок. Через образовавшуюся дыру хлынул дождь. — Я надеюсь на ваш инстинкт самосохранения, так как каждый, кто будет валять дурака, увиливать или отлынивать от работы, получит пулю в лоб. Ну а теперь — марш!
Трясущийся, с оскаленными зубами, он выглядел достаточно безумным для того, чтобы привести свою угрозу в исполнение. Билл и другие солдаты роты Б выскочили под дождь и построились рядами.
— Взять топоры и ломы! Будем строить дорогу! — скомандовал капрал охраны, пока они тащились по грязи к воротам.
Рота заключенных шла в окружении вооруженного конвоя. Охранники должны были защищать арестантов от врага, так как о побеге не могло быть и речи. Они медленно брели через болото по гати из срубленных деревьев. Над головами со свистом пронеслось несколько тяжелых транспортных самолетов.
— Повезло нам сегодня, — сказал один из заключенных-старожилов. — Они выслали взвод тяжелой пехоты. Вот уж не думал, что кто-то из них уцелел!
— А какая у них задача? — спросил Билл. — Расширить плацдарм?
— Куда там! Все они смертники. Но пока их будут перемалывать, давление неприятеля на нас немного уменьшится, так что мы сможем поработать, не неся крупных потерь.
Не дожидаясь приказа, они остановились, глядя, как пехотинцы ливнем сыплются в болото и тут же исчезают, подобно каплям дождя, попавшим в лужу. То и дело вспыхивали портативные атомные бомбы, превращая в пыль парочку венианцев, но им на смену моментально приходило бесчисленное пополнение. Трещало стрелковое оружие, бухали разрывы гранат. Потом среди деревьев показалась какая-то фигура, которая приближалась к ним, прыгая, словно мячик. Это был пехотинец в бронированном скафандре и газонепроницаемом шлеме — что-то вроде ходячей крепости, увешанной атомными бомбами и гранатами. Вернее, не ходячей, а прыгучей, поскольку тяжелая амуниция не позволяла передвигаться иначе как прыжками — при помощи двух ракет, укрепленных на бедрах. По мере его приближения прыжки становились все ниже и ниже. Наконец он приземлился ярдах в пятидесяти и сразу погрузился по пояс в болото. Ракеты при соприкосновении с водой громко зашипели. Пехотинец подпрыгнул еще раз, но ракеты работали с перебоями, и, увязнув в болотной жиже, он поднял забрало шлема.
— Ребята! — крикнул он. — Проклятые чинджеры прострелили мой баллон с горючим! Не могу прыгать — ракеты не работают! Помогите, ребята, дайте руку! — Он хлопнул по воде протянутой пятерней.
— Вылезай из своего дурацкого скафандра, и мы тебя выудим, — отозвался капрал охраны.
— Ты что, спятил! — завопил пехотинец. — Да на это дело уйдет не меньше часа! — Он снова включил свои ракеты, они зафыркали, он взлетел на фут над водой и грузно плюхнулся обратно в болото. — Топливо кончилось! Помогите мне, ублюдки! Что же это, мать вашу... — орал он, продолжая погружаться. Вскоре на поверхности болота показалось несколько пузырей и все было кончено.
— Вечно с ними одна и та же история, распротак их на хрен! — выругался капрал. — Колонна! Шаго-ом марш! — скомандовал он, и арестанты захлюпали вперед. — Эти скафандры весят по три тысячи фунтов. Камнем идут ко дну.
Если это был спокойный денек, то Биллу оставалось только надеяться, что он никогда не попадет в более горячую ситуацию. Вениола представляла собой сплошное болото, и продвигаться вперед без дорог было невозможно. Если отдельным подразделениям и удавалось просочиться подальше, то для машин, нагруженных боеприпасами, и тяжело вооруженной пехоты это было немыслимо. Поэтому рабочие отряды должны были прокладывать гати прямо под огнем противника.
Вода вокруг них вскипала бурунами от выстрелов из атомных винтовок, над головами листопадом сыпались отравленные дротики. Залпы и одиночные выстрелы снайперов не умолкали ни на минуту, а заключенные валили деревья, рубили ветки, укладывали стволы, чтобы продвинуть дорогу хоть на несколько дюймов. Билл рубил, пилил и старался не обращать внимания на крики и всплески воды от падающих тел, пока наконец не стемнело.
Поредевшая за день рота вернулась в бараки.
— За сегодня мы продвинулись ярдов на тридцать, — сказал Билл своему соседу-старожилу.
— Ну и что? Ночью венианцы проберутся сюда вплавь и растащат бревна.
Билл понял, что отсюда надо сматываться как можно быстрее.
— У тебя остался еще веселящий напиток? — спросил сержант Феркель у Билла, который, рухнув на койку, соскабливал ножом грязь, налипшую на сапоги.
Прежде чем ответить, Билл рубанул лиану, пролезавшую через щель в полу.
— А у тебя найдется немного времени, чтобы дать мне полезный совет?
— Я превращаюсь в настоящий кладезь советов, если предварительно чем-нибудь прополощу глотку.
Билл вытянул из кармана пузырек.
— Как можно убраться из этого пекла?
— Заполучить пулю в лоб, — ответил сержант, присасываясь к горлышку. Билл вырвал у него пузырек.
— Это я и без тебя знаю! — прорычал он.
— Тогда можешь обойтись без моих советов! — рявкнул в ответ сержант.
Они почти соприкасались носами, в глотках у обоих хрипло бурлило. Выяснив отношения и доказав друг другу, что оба они неробкого десятка, противники расслабились: Феркель прислонился к стене; Билл со вздохом протянул ему пузырек.
— А как насчет канцелярской работы?
— У нас нет канцелярии. Мы не ведем никакого учета. Все ссыльные здесь рано или поздно погибают, а когда именно — это никого не волнует.
— А если получить ранение?
— Попадешь в госпиталь, заштопают и пришлют обратно.
— Стало быть, остается только бунт!
— Последние четыре попытки ни к чему не привели. Они просто отозвали корабли с продовольствием и не давали жратвы, пока мы не согласились воевать дальше. Местная пища для нашего метаболизма — чистый яд. Кое-кто доказал это ценой своей жизни. Любой мятеж, чтобы кончиться успехом, должен начаться с захвата кораблей и бегства с этой проклятой планеты. Если у тебя есть какие-нибудь предложения, я сведу тебя с Постоянным комитетом по подготовке мятежа.
